Похитители грез (ЛП) - Стивотер Мэгги - Страница 82

На противоположном конце площадки огненный дракон снова издал свой жуткий крик. Он вырвался от ночного кошмара.

Существо повернулось прямо на них.

И неожиданно Ронан кое-что заметил. Он видел, как горел каждый автомобиль, кроме одного. Как дракон уничтожал здесь каждый предмет, нагреженный Кавински. Как теперь он шел на них, исступленный разрушением. Менее изящный ночной кошмар летел следом, подбрасывая немного пепла в радиоактивный ветер.

Он услышал стук, едва различимый в хаосе.

Мэттью был в багажнике.

Ронан рванул к задней части автомобиля… Нет, нет, неправильно, ему нужно было открыть багажник изнутри. Он бросил взгляд на дракона. Тот летел прямо на них, целенаправленно и злобно.

Пошарив вдоль водительской двери, он открыл багажник. Когда он рванул вокруг автомобиля, то увидел, как Мэттью пинком распахнул багажник окончательно. Перекатившись, его младший брат пьяно запнулся, карабкаясь, рукой опираясь о машину для поддержки.

Ронан мог чувствовать запах огненного дракона, уголь и серу.

Он бросился на брата, вытаскивая того из автомобиля. Он закричал Кавински:

— Пригнись!

Но Кавински не отводил взгляда от двух существ. Он произнес:

— Мир — страшный сон.

Ужас прорывался внутри Ронана. Точно такое же чувство, как он испытал, когда понял, что Кавински собирался взорвать Митсубиши на кайфовой вечеринке.

Пыль закружилась от крыльев дракона.

Ронан неистово заорал:

— Вниз, придурок!

Кавински не ответил.

Раздалось какое-то «ух», которое он слышал во сне, как хлопок крыльев в воздухе. Будто взрыв забирал весь кислород из комнаты.

Ронан обернул руки вокруг Мэттью и наклонил голову.

Спустя секунду огненный дракон врезался в Кавински. Он прошел сквозь него, вокруг него, как пламя вокруг объекта. Кавински упал. Хоть и не так, как будто его ударили. Просто как будто он принял зеленую таблетку. Он рухнул на колени, а потом неуклюже навалился на машину.

В нескольких метрах огненный дракон медленно уткнулся головой в грязь.

Non mortem, somni fratrem.

Через пыльную дорогу одна из Митсубиши, все еще тлеющая, ощутимо врезалась в одно из строений. Ронану не надо было видеть водителя, чтобы понять, что это Прокопенко. Спящий.

Что означало, Кавински был мертв.

Но он умирал с тех пор, как Ронан его встретил. Они оба умирали.

Смерть — скучный побочный эффект.

Пара белых солнцезащитных очков лежала в пыли у ног Ронана. Он их не поднял. Он только крепче держал Мэттью, не желая пока того отпускать. Его мозг продолжал проигрывать картину: Мэттью карабкается из багажника, огонь охватывает машину, Кавински падает…

У него было так много страшных снов о том, как что-то с ним происходило. Над головами развивался ночной кошмар-альбинос. И Мэттью, и Ронан подняли глаза на него.

Ткк-ткк-ткк-ткк.

Оба клюва свободно болтались. Жуткая штука, этот ночной кошмар, невозможный для понимания, но Ронан закончил бояться. Не осталось никакого страха.

Содрогнувшись, Мэттью уткнулся лицом в плечо старшего брата, доверчивый, как ребенок. Он невнятно прошептал:

— Что это?

Ночной кошмар едва сдерживал себя, пока рассматривал создателя. Затем взмахнул крыльями, перевернувшись в это время дважды или трижды. Он отправился куда-то в ночь… Куда — нельзя было определить.

— Все в порядке, — сказал Ронан.

Мэттью ему поверил; а почему нет? Ронан никогда не лгал. Он смотрел поверх головы Мэттью, как Гэнси и Блу направлялись к ним. Сирены завыли ближе; синие и красные огни пробивались сквозь пыль, как лампы в клубе. Ронан вдруг был невыносимо рад видеть, что Гэнси и Блу присоединяются к нему. По некоторым причинам, хоть он и приехал с ними, он чувствовал, будто был одинок долгое время, а теперь больше не был.

— Та штука. Это один из секретов отца? — прошептал Мэттью.

— Увидишь, — ответил Ронан. — Потому что я собираюсь рассказать тебе их все.

Глава 63

Серый Человек не мог придумать способ, как избавиться от других охотников за сокровищами, не вступая в противостояние со своим братом.

Но это было немыслимо.

Серый Человек думал о карте, которую для него вытянула Мора. Десятка мечей. Самая худшая из всех, которая может выпасть. Он думал, что это означало оставить навсегда Генриетту, но теперь он знал: хоть это и было ужасно, но не являлось самым худшим, что могло случиться с ним.

Самым худшим всегда был его брат.

— Тебе придется быть храбрым, — сказала тогда Мора.

— Я всегда храбр.

— Храбрее, чем когда-либо.

Его брат так долго за ним охотился. Посмеиваясь над ним и дразня его за сотни миль, даже когда Серый Человек учился и тренировался и стал еще более опасными в своем собственном деле. Он позволил ему отнять у себя все.

А что, на самом деле, удерживало его теперь от встречи лицом к лицу с братом? Страх? Мог ли он быть более смертоносным, чем Серый Человек? Мог ли он отнять еще больше?

Серый Человек вновь подумал об улыбке Моры. И о суете и шуме Фокс Вей 300, об остроумных шутках Блу, о сэндвиче с тунцом на прилавке кулинарии, о заколдованных синих горах, зовущих его домой.

Он хотел остаться.

Персефона похлопала его по колену. «Я знаю, вы все сделает правильно, мистер Грей».

Пока Серый Человек вел машину, он протянул руку на заднее сидение и схватил серый чемодан с приборами Гринмантла. Держа руль одной рукой, он поглядывал то на скользкую от дождя дорогу, то на чемодан, пока не нашел любимый диск с The Kinks.

Он поставил диск в CD-проигрыватель.

Затем достал пистолет, который прятал в кухонных шкафчиках «Pleasant Valley: Ночлег и Завтрак». Убедился, не вынула ли Кайла ловко из него пули. Нет, не вынула.

Он не пересек еще границу.

Он собирался остаться. Или собирался при этом умереть.

В зеркале заднего вида он заметил, как две машины выехали на магистраль вслед за ним. Впереди располагались две сонные стоянки грузовиков — ничего не говорило об усталости так, как бодрствующие огни стоянки грузовиков. Он выбрал ту, что побольше.

Он уже мог распознать силуэт своего брата за рулем дальнего автомобиля. Возраст не изменил ни его подбородок, ни форму его ушей. Серый Человек предположил, что возраст вообще не сильно изменил его брата. Страх щекоткой отозвался у него в желудке.

The Kinks признались через динамики, что больше не хотят странствовать.

Серый Человек подъехал к заправке.

Вот что знал Серый Человек о заправочных станциях после наступления темноты: они были самым лучшим и худшим местом в мире, чтобы убить кого-нибудь. Потому что здесь, между колонками, в этом бессонном световом шоу, Серый Человек был совсем непобедим. Даже если бы здесь не было других заправляющихся машин, на него указали бы две камеры. А кассира, просматривающего видео с камер на мониторах, от нажатия на кнопку экстренного вызова полиции отделял всего лишь приступ паники. Только самые небрежные убийцы решились бы напасть между этими заправочными колонками. Убить для того, чтобы быть пойманным.

Брата Серого Человека не поймают. Он был опасен не из-за безрассудности, а из-за противоположного качества.

А ведь еще охотники за сокровищами — те, скорее всего, и вовсе не убийцы. Всего-навсего обученные головорезы с навыками взлома, проникновения и достаточным тактом, чтобы не разбить что-нибудь ценное, доставшееся им.

Разумеется, брат Серого Человека даже и не думал приближаться к колонкам, вместо этого он рванул в темноту и остался ждать возле мусорного бака.

Другой автомобиль замешкался в нерешительности, но Серый Человек опустил окно и махнул им рукой. После паузы они подъехали с другой стороны, окно водителя к окну водителя.

В машине оказалась парочка молодых здоровяков. Оба выглядели уставшими и разочарованными. Тот, что сидел на пассажирском сидении, держал на коленях груду приборов. Серый Человек увидел море фантиков, бутылок содовой и скомканное одело на заднем сидении. Значит, они жили в машине, по крайней мере, несколько дней. Серый Человек, по правде говоря, не винил их за разгром его комнаты в «Ночлеге и Завтраке». Не знай он лучше, что да как, скорее всего, поступил бы так же. Хотя, может, и нет. Но, тем не менее, они не были такими плохими, как те, которых он оставил в лесу.