Митридат - Полупуднев Виталий Максимович - Страница 69

– Ах, – угодливо шептала Крато. – Даже боги благоволят тебе!

Женщина изображала на смазливом лице восторг, смешанный со страхом, прижимала руки к груди. Она была простая, невежественная рабыня, но за молодость, чистое дыхание и крутые бедра оказалась осчастливленной Драконом, стала его возлюбленной. Теперь она не выгребала из топок золу и угли, не выносила на мусорную кучу медные кувшины с кухонными отбросами и не получала шлепков от всех, кто постарше. Стала следить за чистотой рук и всегда была одета в опрятный хитон. Ее обязанности, помимо обслуживания всесильного повара, состояли в том, что она подавала ему ножи, посуду, а потом научилась украшать блюда зеленью и маслинами. Мечтала о нарядах и блестящих безделушках, в которых видела подлинное счастье. О своем рабском состоянии не думала, ибо родилась от рабыни, выросла в рабстве и не ведала иного.

И вот в жизнь этих людей неожиданно вторглась колючая и самонравная Евпория, которая пришла в дворцовую жизнь со стороны, никому не известная ранее.

Вначале она заставила повара насторожиться, потом, после случая с жареной дрофой, испытать тревогу и беспокойство за свое положение. Он стал думать, как ублаготворить ретивую служанку, а если это не удастся, то опорочить ее в глазах царевича.

До появления Евпории хозяйственный дворик при дворце и кухня являли собой замкнутый мирок, нижний этаж дворцовой жизни, его сумрачный подвал, куда не спускались не только Махар, но и его приближенные. Даже Фрасибул, непосредственный распорядитель жизни дворца, считал ниже своего достоинства бывать на кухне. Там царил Дракон с друзьями и раболепными подручными. И если до дворцовых верхов доходили слухи о разврате среди слуг и рабов, то сановные вельможи только пожимали плечами. Известно было, что рабы – скоты, и требовать от них человеческих добродетелей было бы смешно. Бывало однако, что на конюшне секли обнаглевшую девку, подтягивали на колесе проворовавшегося раба, а то и рубили ему голову. Однако такие случаи ничего не меняли. Все шло своим чередом, тем более что сами властители были не намного добродетельнее рабов.

Заглянув в трапезную для слуг, Евпория поразилась тому, что увидела. Здесь с каким-то свинским обжорством и бесстыдством поглощались припасы и даже вина дворцовых кладовых под видом остатков со стола царевича. Невольно вспомнились «земляные» рабы, которые изнемогали от тяжелого труда на постройке лагерей. Там ячменная лепешка и луковица были единственной пищей несчастных, а мутная вода – их питьем!.. Рабы рабам рознь! Одни падают от непосильной работы и голода, другие объедаются и опиваются под крылышком самой высокой власти!.. Впрочем, и в дворцовой кухне были свои униженные и презираемые – те, что таскали воду, рубили дрова, чистили котлы, выгребали мусор из ям. Они не участвовали в пиршествах, устраиваемых Драконом с определенной целью, питались отбросами и спали на земле, возле ящиков с нечистотами.

Дракон прикармливал ораву друзей и подручных, среди которых были не только повара, конюхи или возничие, но и стражи из дворцовой охраны. Дюжие воины любили поиграть с поварихами, напивались вдрызг и валились под столы. Они храпели, облепленные мухами, до того часа, когда их старшие приходили сюда за тем же, а их прогоняли прочь.

Дракон сделал попытку втянуть Евпорию в этот мутный водоворот. Но она отвергла его посулы с негодованием, проявила явное пренебрежение к поварским знакам внимания, а также и к угрозам, которые дошли до нее.

– Гетера, рыночная потаскуха! – поносила ее заглазно Крато, обращаясь к женской половине кухни. – А вот вошла в силу!.. Надолго ли?

– Ненадолго! – подхватывали поварихи. – Ведь в наложницы царевича она не попала!

– У нее и надеть-то нечего! Великий наместник не балует ее!

Непосредственная и недалекая Крато с самого начала испытывала мучительные опасения и ревность. Ей казалось, что Дракон готов изменить ей ради Евпории. Причем не сомневалась, что стоит Дракону пожелать – и новая рабыня явится ночью в его каморку. Но была буквально потрясена поступком этой женщины, которая отдубасила ее повелителя бронзовым блюдом, осмелилась поднять руку на ее божество. Ей казалось, что возмездие вот-вот обрушится на голову дерзкой, и она была крайне удивлена явной медлительностью Дракона. Теперь она уже не ревновала, зато и простить Евпории ее проступка не могла. Пылая жаждой отмщения, Крато решила опередить события и вмешаться в это дело. Она полагала как нельзя более угодить этим нерешительному повару.

Выждав момент, когда Евпория появилась в коридоре близ кухни, Крато неожиданно выскочила из каморки повара и преградила ей путь с воинственным видом. Евпория знала повариху, но сейчас невольно остановилась при виде бледного, искаженного лица, не обещающего ничего хорошего.

– Наконец ты попалась мне, бешеная сука! – завизжала Крато, вцепляясь ей в волосы. – Сейчас ты получишь сполна за все!.. Мщу тебе за почтенного Дракона!

Ошеломленная таким наскоком, Евпория чуть не упала, но удержалась, опершись спиной о стену. В следующий миг Крато почувствовала такие удары кулаками, что повалилась со стоном на каменный пол.

– Ты что, дурного меду хватила? – спросила Евпория, переводя дух и оправляя волосы. – Или хочешь попасть туда, где дробят камни?

Крато поднялась с пола такая же взъяренная, но полученный отпор охладил ее наступательный пыл.

– Ах ты! – с дрожью в голосе вскричала она, надеясь, что будет услышана на кухне, откуда могла ждать подмогу. – Сперва ты оскорбила царского повара, ударила его, а теперь меня?

– Провинился твой повар, за то и ударила, да и не один раз! А ты сама напросилась, дура!

– Ты поплатишься за это!.. Кто ты такая? Гетера из порта!.. Да знаешь ли ты, подлая, что почтенный Дракон отмечен богами?

– Чем же они отметили его? Толстым брюхом?

– Тьфу, мерзкая!.. Пусть твой язык съедят черви!.. Боги вручили Дракону ключ от тайной двери, вот что!

Евпория не желала продолжения скандального препирательства с глупой кухонной работницей и хотела одного – поскорее уйти. Но последние слова Крато озадачили ее. К тому же она была не чужда любопытства.