Митридат - Полупуднев Виталий Максимович - Страница 61

И сейчас, стоя перед аристопилитами с письмом Митридата в руках, он говорил возмущенно:

– Слепы и глухи боспорцы, если проявляют недовольство! Или они не хотят получить кусок шкуры, которую великий родитель мой готовится содрать с римской волчицы?.. Рим будет сокрушен очень скоро! Он уже получил первую кровавую рану в Вифинии. После взятия Кизика наступит очередь Лукулла, ему не удастся спрятаться в горном лагере. Это будет вторая рана, уже смертельная…

Аристопилиты склоняли головы, умащенные маслом, поднимали холеные руки в знак полной убежденности в победе Митридата. Наиболее усердные заглядывали в глаза наместнику и восхищенно чмокали губами.

– Тем более странно, – продолжал Махар, сдвигая мохнатые брови, – что не все города боспорские радеют душой за дело Митридата! Они забывают, что великий царь взыщет со строптивых старые долги! Тогда как верным за каждый медимн зерна после победы отдаст талант чистого золота!..

На почтительные предупреждения о том, что скопление рабов за городом, на земляных работах, отсутствие хороших ночлегов и уменьшение хлебных выдач, равно как и общее ухудшение содержания рабов, могут привести к рабским волнениям, Махар ответил, смеясь:

– Вы боитесь, что найдется новый Савмак, который попробует захватить власть в свои руки?.. Этого нечего опасаться, восстания рабов не будет! Создавая сильное войско, мы берем в него не только свободных, но и лучших из рабов. Это мудрость Митридата! Он всем сильным и неспокойным рабам дает возможность не только стать свободными, но и взять военную добычу! Он рабское недовольство направляет в единый поток своего дела – великого дела покорения Рима и всей ойкумены! Нет, сейчас рабского бунта не может быть! Покажите мне самого сердитого из рабов! Я дам ему меч и щит и отправлю за море к отцу! Там его ждет удача, свобода, добыча!

– Но, отнимая рабов у хозяев, мы ухудшаем работу на полях и в мастерских!

– После победы у нас будет рабов больше, чем надо! И хозяева получат по десятку за каждого отданного сейчас! Пусть потерпят! Победа окупит все!.. Нет большего счастья, чем служить великому царю, который щедр на награды и озолотит после войны всех вас!..

Отпустив аристопилитов, Махар продолжал перечитывать и обсуждать послание Митридата наедине с Неоптолемом. При этом ерошил волосы и хмурился, пытаясь понять сокровенное значение отцовских предначертаний. Говорил с недоумением:

– Государь приказывает одарить золотом тех самых племенных царьков и даже фанагорийцев, которые в не столь далеком прошлом воевали против него. И мы собирались идти против них всеоружно… Или он решил подкупить их золотом, проявить милость, вместо того чтобы наказать? Какая нужда в этом сейчас, когда одержаны неслыханные победы, и сам Рим трепещет перед понтийской мощью?

Неоптолем почтительно внимал словам царевича и ответил с поклоном:

– Замыслы великого государя так глубоки и видит он так далеко, что сейчас трудно предположить, что именно он задумал!.. Но полагаю – все это он велит делать тебе не зря! А как он приказывает поступить с теми лагерями, которые мы достраиваем? И набирать ли войска?

– Набранные войска повелевает обучать всем видам боя! Лагеря строить! А когда будут готовы, начать большой набор пеших воинов!.. Для чего – не пишет!.. Может, для отправки за море?.. Войск у него там много! Неужели он продолжает лелеять давний замысел двинуться на Рим через Скифию? Это после того, как он занял берега Пропонтиды и Эгейского моря, разбил Котту, осадил Кизик и загнал Лукулла в горы!.. Осталось сделать предпоследний шаг – вторгнуться в Элладу и готовить флот для высадки, он не сможет отразить натиск великого войска! Какой же смысл теперь готовить северный поход, как ты думаешь?

– Думаю, что великий царь, невзирая на успехи, хочет оградить себя от каких-либо неожиданностей. Рим – сильный враг, и в борьбе с ним всегда надо иметь запасные войска на всякий случай!

И, подумав, добавил с осторожностью, выбирая слова:

– Не испросить ли тебе, царевич, волю богов и не оставить ли часть присланного золота про запас?.. Приберечь на черный день?..

– На черный день? – нахмурился Махар, испытующе взглянув на воеводу. – Нет, черного дня не будет! Указания Митридата должны быть выполнены!

Вскоре боспорцы узнали, что поход против Фанагории отложен на неопределенное время. Купцы встрепенулись, предчувствуя оживление торговли с азиатским берегом. За пролив были направлены послы, которые встретились с фанагорийскими архонтами и сообщили им о великих победах Митридата и о том, что царь милостив. Он требует от фанагорийцев немногого, в том числе восстановления торговли через пролив.

С великой осторожностью и оглядкой фанагорийцы восприняли неожиданные миролюбивые речи послов, опасаясь тайной каверзы. Но как бы то ни было, щедрые подарки и начало выгодной торговли оказались действеннее угроз. Отношения с азиатскими городами и племенами улучшились. И впоследствии, когда Митридату пришлось двигаться на север вдоль кавказского побережья с целью проникнуть на Боспор, дорогие подарки Махара племенным вождям дали свои всходы, как зерно, брошенное в жирную почву. Они облегчили поход, оказавшийся более успешным, чем предпринятый ранее, ибо тогда Митридат полагался лишь на силу оружия. Но это произошло в конце великой войны. Сейчас же, в начале ее, Махар старательно выполнял предписания отца, не всегда понимая их скрытый смысл.

Все было готово к вечернему таинству евпатористов, обычно начинавшемуся с пения гимнов и жертвоприношений, за которыми следовала общая трапеза с распитием вин. Ожидали царевича, поэтому участниками могли быть лишь избранные.

Антигона, набрав полный рот булавок, наряжала Евпорию в заморские наряды, делала ей какую-то сложную прическу, вплетая в волосы нити жемчугов. Евпория после земляных работ чувствовала себя воскресшей. Она вымылась в горячей бане, умастила тело елеем, а главное – наелась и выспалась, после чего стала выглядеть как знатная женщина, жена богача или князя.

– Будешь прислуживать наместнику во время трапезы, – говорил Асандр, оглядывая ее со всех сторон, как призовую лошадь перед скачками. – Смотри не зевай, не урони чашу с вином и не скажи какой-нибудь глупости! Больше молчи… Имя тебе да будет Клео!