Митридат - Полупуднев Виталий Максимович - Страница 23

– Ты спрашиваешь меня, почему великий Митридат оставляет тебя здесь, хотя я прибыл, чтобы заменить тебя? Не так ли?

– Так, преславный царевич!.. Спрашивал, но единственно из желания участвовать в грядущей войне! Хочу сразиться с римлянами, пока старость не отняла у меня силы и боевую смекалку!

– Понимаю и ценю! И великий родитель мой тоже ценит твою преданность! Он возлагает на тебя большую задачу – готовить войско здесь, на Боспоре! Это дело более важное, чем простое участие твое в боях с римлянами! Ибо войско это, в которое войдут и греки и варвары, также направлено против Рима!.. Это будет великое войско для похода на Рим через Скифию! Кто знает, может, именно ты и возглавишь великий поход!

– О, как милостив ко мне великий Митридат!

– Так вот! Я займусь государственными делами Боспора, а ты – подготовкой великого похода! Надо строить лагеря и заселять их воинами! Нужно обучить воинов штурмовать крепости, драться в сомкнутом строю, сооружать полевые укрепления!.. В общем, старина, дел много, пусть боги дадут нам силы их свершить!

– Все это потребует денег, продовольствия, рабов для рытья земли и возведения построек!

– Верно. Будем повышать налоги, заставим всю эту толпу бродяг и бездельников, которых сейчас вылавливают по всему городу, работать! Кто силен, пойдет в войско. Кто слабее, поработает лопатой. А кто богат, поможет деньгами для оснащения войск! Известно ли тебе, что не только Фанагория, но и Нимфей, и Феодосия не платят дани в пользу царства?..

– Известно, хотя я подтянул многих, предупредил!

– Плохо подтянул, здесь нужна крепкая рука!.. Готовь отряд Асандра, вооружи его, одень и пошли собирать недоимки с ближних городов!

– Города воспротивятся, ворота закроют, не пустят!

– Не посмеют! А посмеют – двинемся против них с огнем и железом! Уже сейчас надо готовить поход против Фанагории!

– Понимаю и повинуюсь!

– Вот и хорошо! Я рад, что ты сразу понял меня!

Несмотря на удачную выдумку с образованием фиаса и получение должности сотника, Асандр не попал, да и не мог попасть в число аристопилитов, то есть властных людей царства.

Он был беден, а потому и оказался всего лишь исполнителем приказаний наместника, его подручным, мало чем отличающимся от обыкновенного наемника. Он попал в ту серую толпу подчиненных, которые обслуживали и охраняли царевича, были у него на посылках. Он встречался с Махаром куда проще, чем старший жрец храма Зевса или представитель совета города. Но не смел и подумать о том, чтобы стать утром перед «царскими вратами», плечом к плечу с теми, кто составлял вторую ступень государственной власти, после друзей правителя. Хотя Махар и не имел царского титула, но, по велению отца-государя, его, как и самого Митридата, каждое утро встречали вельможи и знатные люди, через которых он осуществлял власть над страной. Отсюда и название их «аристопилиты» – «лучшие у ворот» дворца. Аристопилитами могли быть лишь такие, как Парфенокл или Атамб, люди богатые, вожаки сильных родов, владетели обширных земель и многолюдных эргастериев, хозяева тысяч рабов.

Поэтому, несмотря на то, что на оргиях фиаса Асандр сам наливал чашу Махара заморским вином, рассказывал ему смешные истории или приводил к нему молодых женщин на выбор, сам он не мог преступить ту роковую черту, которая отделяла его от правителя и властной верхушки боспорского общества.

Асандр сумел сочетать в себе внешнее достоинство царского отпрыска с непринужденной манерой и услужливостью слуги-фаворита, которому многое дозволено. Он сумел привлечь к себе сердце Махара, тот относился к нему с большой снисходительностью. Скучающий на чужбине царевич нашел в обществе обаятельного боспорца и его разгульных фиаситов ту среду, в которой можно забыться от будничных дел и туманных речей боспорских архонтов, сегодня таких льстивых, но лишь вчера бунтовавших против власти Митридата.

И нужно сказать, что Махар не ошибся в выборе. Асандр оказался не только веселым собутыльником, но и способным вожаком вооруженного отряда. Его люди отбывали в другие города царства и возвращались с караванами, нагруженными хлебом, мясом, винами и деньгами.

Махару было выгодно, чтобы налоги и дани взимались с городов руками самих боспорцев, а не чужеземцами, дабы не навлекать на заморскую власть ненависти народной. Зато вооруженные евпатористы вскоре снискали всюду славу людей жестоких и отчаянных, которые угоняют скот и отбирают хлеб, не обращая внимания на вопли обиженных, на их косые взгляды и глухие угрозы.

Богатые и властные боспорцы смотрели на Асандра как на дворцового прихлебателя, презирали его как наемника, продавшегося иноземному властителю.

– Асандр потерял облик боспорца, – говорили они, – приказчиком стал у Махара!

– А что ему оставалось делать? – отвечали более умеренные и снисходительные. – Ведь он гол и беден, как беглый раб!.. К тому же ни роду, ни племени!

– Ого, он считает себя сыном царя Перисада!

– Это выдумка его матери, которая была в связи с последним Спартокидом!

– Кто знает, может, это и правда!

Особый разговор произошел в храме Зевса Спасителя, расположенном в стороне от акрополя. Храм этот, высоко почитаемый горожанами как место чудесных откровений свыше, был обычным местопребыванием Левкиппа. Здесь собирались жрецы города, образовав нечто вроде тайного совета под главенством старого жреца. Они обсуждали дела боспорские и сообща влияли на их ход, используя свою близость к богам. Жрецы пристально следили за возвышением Асандра. И сейчас хором порицали его за низкопоклонство перед Митридатом и Махаром.

– Никогда пантикапейцы не преклоняли колен перед иноземными богами! – говорили они горячо. – А тем более перед живыми!.. Асандр первым осмелился сделать это, признал Митридата богом! Нечестивец, он оскорбил этим весь пантеон нашего города!.. Да и олимпийские боги не простят ему этого!

Седовласый Левкипп выслушал эти осуждения с обычной рассеянной улыбкой, потом, когда все утихли, изрек:

– Асандр одним прыжком достиг ворот пантикапейского акрополя! Раньше он был замечен как герой, а теперь готов стать государственным мужем! Его шествие с зелеными венками возвысило его не менее, чем ледовая битва. Его фиас не вызов богам города, он подсказан Асандру богами! Ибо, как мы ныне убедились, Асандр не только храбрец, но и имеет голову на плечах. Он может принести пользу городу и царству в годину неудач, особенно теперь, когда мы стали бедны способными людьми! Ведь Асандр пантикапеец, он должен послужить общине!.. Такие люди нужны!