Черный зверь - Полосухин Виталий - Страница 55

Алина бесцеремонно завалилась в это самое кресло, по-мужски вытянув ноги. Я вздрогнул, и какой-то непонятный стыд заполнил вдруг меня. Я не сказал ей ни слова.

Вовсю наступало утро. Спать было бессмысленно. Я, нв-понятно за что и на кого злой, сделал себе кофе, больше никому не предлагая, и сел в одиночестве на кухне. Но одному побыть мне не дали. Вошла Лиза. Она села рядом за стол и спросила;

– Почему ты хотел меня убить? Что значили те слова, которые ты мне сказал у меня дома?

Я решил, что скрывать мне нечего.

– Я думал, что в гибели Айры и Глеба, в исчезновении Вали и Элин виновна ты. Я и сейчас не знаю, ошибался ли я. Но убивать тебя не собираюсь. Я был в отчаянии. Сейчас это прошло.

Я не смотрел на Лизу, я говорил все это себе под нос и не видел ее лица. Но пауза затягивалась. Я хлебнул кофе.

– Они исчезли? – спросила она обычным голосом.

– Да. Почти сразу же, как мы вернулись с дачи. Айра и Глеб мертвы совершенно точно. Что с Элин и Валей, я не знаю, но подозреваю – то же самое.

– Почему же ты считаешь, что во всем этом могла быть виновата не я?

– Не знаю. – Я пожал плечами. Я решил сразу не говорить Лизе, что застрелил приятеля Вали у подъезда ее дома;

Меня интересовало, какое место сама Лиза занимает в этой партии и что знает. – Интуиция. Я, например, видел, как и даче Элин во сне ходила по перилам балкона. Я едва ее поймал. Если она – лунатик, с ней могло случиться все, что угодно.

Лиза махнула рукой:

– Да ну, какой она лунатик. Она просто подшутила на тобой. Она же окончила цирковое училище, воздушная гимнастка. Ей по бельевой веревке на уровне седьмого этажа пройтись – что плюнуть.

Я вспомнил, что чувствовал в тот момент, и мне стало… хреново мне стало.

– Как так подшутила?..

– Вот так.

Я плюнул на все. Все стало мне безразлично да конца.

– Я застрелил того парня, который был с Валей на даче. Это случилось у подъезда твоего дома, и он был в компании тех людей, которые потом пришли за тобой в казино. Я думаю, он был одним из них. И эти люди виноваты в том, что случилось с ребятами.

Лиза кивнула:

– Это правильно.

Вошла Алина:

– Давайте-ка решать, как быть дальше. Лизу опасно долго держать в одном месте. Я не знаю, как быстро эти господа доберутся до твоей квартиры, но ждать их не стоит.

Я хотел было сказать – делайте что хотите, но решил, что это будет слишком, и просто промолчал.

– Я позвоню Фаине, чтобы она приехала сюда и забрала Лизу. Пусть пока поживет на даче у Павки, а там разберемся.

Лиза не возражала. Мне было все равно.

Алина ушла в комнату. В утренней тишине было хорошо слышно, как она крутит диск телефона.

– Доброе утро, профессор. Вы не спите?.. Она у нас… Мы сейчас на квартире Дениса, но оставаться тут, по-моему, нельзя. Я хотела бы, чтобы вы или Фаина заехали и забрали ее. Лучше будет перевезти ее к Павке… Да, хорошо. Ждем.

– Фаина через час подъедет, – сообщила мне Алина, появившись в дверях. Она будто бы не считала нужным согласовывать что-либо с Лизой. Впрочем, и сама Лиза относилась к происходящему равнодушно. Она не спрашивала, кто такая Фаина, что это за профессор и куда, собственно, ее собираются везти.

Следующий час мы провели в молчании. Это молчание не было неловким – оно было каким-то равнодушно-усталым. Молчание людей, которые вынуждены быть вместе, но которых ничего не связывало, которым не о чем было просто поговорить. В самом деле, казалось бы, между нами и вокруг нас произошло столько всего, что какие-то связи должны были появиться. Но то ли мы были слишком разными людьми, то ли события эти и наше к ним отношение было каким-то синтетическим, что ли… холодным, а тепла между нами не появилось.

Около семи утра на улице послышался приближающийся рокот двигателя спортивного автомобиля. Мы, как по команде, встали. Я проводил Алину и Лизу до дверей.

– Ты разве с нами не поедешь? – спросила Алина. Я отрицательно мотнул головой и соврал:

– Спать хочу.

Лиза посмотрела мне в глаза. На мгновение мне показалось, что в ее равнодушном взгляде мелькнуло что-то похожее на сожаление. Впрочем, лишь показалось. Мы смотрели друг другу в глаза, я чувствовал: надо что-то сказать.

– Увидимся… – неуверенно произнес я. Лиза кивнула. Девушки вышли. Я захлопнул дверь, вернулся в комнату и сел в кресло. К рокоту «лексуса» присоединилось рычание odiablo», хлопнули двери машины. Через минуту все стихло. Я снова сидел в тишине и одиночестве.

Для полноты картины не хватало тиканья часов. Но в моей квартире были только электронные, немые часы, поэтому время текло почти совсем незаметно. Только хлопала иногда дверь подъезда, слишком часто из-за рабочего утра заводились моторы «Жигулей» и «Москвичей», кашляя утренним кашлем курильщика и дымя первыми за день сигаретами выхлопных труб.

В замочной скважине аккуратно лязгнул ключ. Я наклонился к столу, выдвинул ящик, достал пистолет и взвел курок. Впрочем, судя по тому, что в дверь не ломилась толпа не пойми кого и не палила из чего попало, я догадывался, кто это.

– Опустите пистолет, Денис, – сказал Навигатор, появляясь в дверях.

– Ключ, – сказал я, не обращая внимания на его просьбу.

–Что?

– Ключ, – повторил я и указал дулом на стол.

Навигатор сдержал улыбку и положил ключ на стол.

– Как продвигаются дела? – спросил он.

Я подумал, уж больно вовремя он появился. Вдруг. Поэтому спросил:

– Это вы звонили сегодня ночью?

– Вы о чем, Денис? – спокойно отозвался он. – Я когда-нибудь звонил вам домой? Что такого случилось этой ночью, что я должен был вам позвонить?

– Вы мне надоели.

– Ночью?

– Сегодняшней ночью я это понял. Хватит брехать. Хватит бре-хать, – произнес я раздельно, по слогам. – Кто охотится за Лизой? Это не частная фирма. Это вообще не фирма. Это ФСБ? Колитесь. У вас больше нет шансов вернуть мое доверие, у вас есть только ваша совесть. Или ее тоже уже нет? И не было?

– Моя совесть несколько отличается от вашей, – печально произнес Навигатор и присел на край дивана. – Хорошо. Поймите, я не хотел вас пугать раньше времени. Да вы бы все равно мне не поверили, скажи я вам все с самого начала так, как оно было на самом деле.

– И как же все на самом деле?

– Послушайте-ка, что я вам расскажу, – начал Навигатор. – Когда-то, когда точно, сложно сказать, но не раньше 1947 года, когда Джорж Даллес основал Центральное разведывательное управление, а скорее всего несколькими годами позже, американское правительство засекретило проект, под условным обозначением «Икс». Все началось с крушения в яевадской степи некоего летательного аппарата, предположительно неземного происхождения. Далее под эту категорию, согласно особо секретной директиве государственного департамента, попадали все дела, к которым не подходили стандартно применяемые методы расследования. Еще позже, примерно в семидесятых годах, категория «Икс» еще более расширилась, получив внутренние, свои собственные, степени секретности, и подмяла под себя многие нераскрытые дела серийных убийц, социально опасных лиц с пограничной психикой и еще множество нераскрытых преступлений. В наше время туда автоматически сваливают «тихие дела», не подлежащие раскрытию.

– Знаете, милейший, – раздраженно произнес я, – я тоже смотрел «Секретные материалы». Вы, может быть, не будете морочить мне мозги, а перейдете сразу к делу?

– Подождите, дослушайте меня до конца. Да, о существовании этих дел стало известно почти всем. Правда исказилась, обросла легендами и мифами. Закончилось все со свойственной американцам демократической распущенностью. Но начиналось все совсем по-другому. Мало кто знает, что немногим позже в советском Комитете госбезопасности был образован похожий отдел. Тогдашнее руководство Союза старалось ни в чем не отставать от Штатов. Сначала ядерная гонка, потом состязание перешло в космос. Мы обгоняли американцев во всем, кроме уровня жизни. Впрочем, чего уж там ворошить… Тогда были другие идеалы. Так вот, служба внешней разведки сметала все секретные материалы американских спецучреждений, до которых могла дотянуться. И чем выше была степень секретности, тем сильнее разведчикки стремились заполучить эти материалы. Так в Союз попали первые дела из категории «Икс».