Бюро-13 - Полотта Ник - Страница 23

– Это просто пузыри какие-то! – С этими словами Ричард послал из своего жезла луч, взорвал последнее существо, и оно просочилось в песок.

Джессика с грустью согласилась: даже ее обыкновенная винтовка легко справлялась с ними. О берег ударила волна и образовала еще четыре водяных существа. Они неутомимо зашлепали вперед, в их обрубках-руках сверкали ледяные копья и топоры.

– Да их тут целый океан против нас семерых! Так и будут идти на нас, пока у нас не кончатся боеприпасы и мы не свалимся в изнеможении!

– Что вы предлагаете? – Джессика закинула на плечо тазер и отстегнула пневматический пистолет.

Еще волна – шесть водяных.

– Стрельбу не прекращать! Донахью, посмотри, что с Хассаном!

Священник склонился над распростертым телом, осторожно потянулся к нему рукой, намереваясь перевернуть, и тут же отдернул руку.

– Мертв! – Он с усилием сгибал и разгибал пальцы. – Насквозь заморожен. Чуть пальцы не отморозил, когда прикоснулся…

Я бросил взгляд на Ричарда.

– Вот тебе и пузыри!

Тот пожал плечами.

Вернулись Минди с Джорджем, толкая перед собой по твердому песку нагруженную тележку. Слава Богу, что мы тогда сообразили оставить одну про запас, а не выбросили все! На другом конце пляжа примерно дюжина водяных демонов колотила по самолету топорами – фюзеляж тут же покрывался слоем льда. Мысленно распростился с оставшимся там снаряжением: даже если мы и пробьемся к самолету, одновременно невозможно разморозить его и отбивать атаки водяных.

Отбросив брезент с тележки, я выхватил мешок с боеприпасами и штурмовую винтовку М-16/М-79. Наполовину пулемет, наполовину гранатомет, эта штуковина объединяла огневую мощь с огромной ударной силой – в трудные времена я предпочитал этот вид оружия всем остальным.

– Как Абдул? – с тревогой спросила Минди, бросая Донахью его мешок.

Донахью поймал его.

– "Ius hoc animi morientis habebat"25.

После этих печальных и торжественных слов священника Минди, натягивая лук, разразилась таким ругательством, от которого наверняка покраснела бы кожа ее ботинок. Видимо, она действительно не на шутку увлеклась этим обаятельным парнем. Жаль ее… жаль его…

Я вспомнил строки его любимого поэта:

Людей незаменимых нет, и все же

Мы заменить ушедшего не можем.

Но пора возвращаться к работе.

– Джордж! – призывно крикнул я, засовывая сорокамиллиметровый снаряд в жерло гранатомета: в верхней, пулеметной части – уже полная обойма патронов.

– Эд? – тут же отозвался этот старый солдат, тяжело дыша.

Он помог Ричарду забросить за спину объемистый рюкзак – в два раза больше всех остальных.

– Займись дверью!

– Есть!

Схватив запаянную пластиковую трубку, он вытянул предохранительную чеку, удлинил ствол, щелчком выставил прицелы, снял с предохранителя, прицелился и выстрелил. Струя огня попала прямо в дверь, последовал впечатляющий взрыв. Мы бросились туда, но, когда дым рассеялся, остановились: дверь осталась невредима – ни царапины…

– Придется попробовать что-нибудь другое! – вздохнул Джордж, отбрасывая бесполезное оружие в сторону.

Наблюдавшая за береговой полосой Минди вынула очередную стрелу из своего двойного колчана.

– У нас нет времени!

– Глупости! – огрызнулся Джордж. – Времени навалом! – Достал гранату из ящика на тележке, снял с предохранителя и швырнул на берег.

Попрыгав некоторое время на песке, граната шлепнулась в воду. Через какую-то долю секунды океан вздыбился, взорвался пляшущими гейзерами бурлящей воды и пара… Каждый метр берега Ренолт усыпал этими гранатами, и зрелище становилось с каждой минутой фантастичнее…

– Термитные гранаты, – пояснил он. – Внутри идет постоянная химическая реакция между окислом железа и алюминиевой пылью, температура горения три тысячи градусов по Келвину – температура поверхности Солнца. Океан не в силах погасить такой огонь. А в воде кислород действует как дополнительное горючее и, возможно, вдвое увеличивает продолжительность горения.

Он взглянул на часы.

– О'кей! Пять минут сэкономил! А теперь вы, умники, принимайтесь за дверь!

– Делимся по трое! – скомандовал я. – Группа "А" – к двери!

Отец Донахью, Ричард и Минди направились к двери, а Джордж, Джессика и я заняли оборонительные позиции, защищая тыл.

Щелкнув затвором пулемета, я обратился к Джессике:

– Иногда я просто удивляюсь – почему это мы не сделаем своим командиром Джорджа.

– По-моему, он и так командир, – ответила она громким шепотом.

Из воды родились еще несколько созданий и покинули этот мир, не причинив ему особого урона. Наши интеллектуалы спорили насчет свойств портала, педантично обсуждая всякие мудрые подробности. Океан начал остывать, когда вдруг невнятное бормотание прервалось победным воплем.

– Объясните членораздельно! – приказал я.

Начал отец Донахью:

– На эти квадратики над дверью можно нажимать как на клавиши! Они позволяют, видимо, войти внутрь.

– Гениально!

– Не совсем, – возразил Ричард. – Здесь более ста квадратов, значит, существует более восьмисот тысяч различных трехзначных комбинаций, а код может состоять из четырех, десяти, даже ста целых чисел.

С помощью своего М-16 я расправился со свежей группой водяных красавчиков, приближавшихся к нам с востока.

– Мы потратили на гамбит больше времени, чем имеем в своем распоряжении, это точно.

– Стойте, у меня есть идея! – Каждое слово Джессика подкрепляла выстрелом из винтовки.

– О'кей, меняемся! – воскликнул я.

Обе группы поменяли позиции – мы собрались у двери.

– Быстро выкладывай, что у тебя!

Джессика показала на символические обозначения над прямоугольником двери.

– А что, если эти условные знаки обозначают воду?

– Ну и что же тогда? – Джордж прикладом своей пушки уперся в бедро.

– В каждой атаке на нас можно усмотреть водный мотив.

– Дальше? – Мне не терпелось.

– Держу пари: ключ к входу – вода!

– О'кей, набери слово "вода"!

– Как? – возразила Джессика. – Здесь нет букв.

– Тоже мне проблема! Кто-нибудь умеет печатать вслепую? – заорал я, перекрывая грохот выстрелов.

Оказалось, умел Донахью. Но нет, ничего не вышло.

– Попробуй… по-гречески, – предложила Минди, выпуская специальную стрелу – эффект сокрушительный.

Опять не получилось! Тот же результат с латынью, ивритом, французским, русским, испанским, азбукой Морзе и компьютерной двоичной системой.

– Попусту теряем время и силы! – заявил Ричард. Золотой луч его жезла обращал водяных демонов в пар при малейшем прикосновении. – Расположение этих квадратов не соответствует ни одному известному мне алфавиту.

– И все же что-то в их расположении смутно знакомое… – Уже несколько минут я ломал голову: что это может быть?

– Хочешь помогу? – предложила Джесс.

Я немного помедлил, прежде чем сказать "да", – оно и понятно: не так-то легко пустить другого человека в твои мысли. Даже такого близкого, как Джесс. Но времени на сомнения и колебания нет, я сказал "да" и взял на плечо свое оружие. Джессика подошла ко мне очень близко, взяла мое лицо в свои теплые ладони, и наши взгляды встретились. Когда ее мысли начали мягко перетекать в мой мозг, я невольно замер, но под успокаивающими, ласковыми, нежными, как любовный поцелуй, патоками мыслей полностью расслабился. Сразу же полетели вспять годы – как страницы книги, когда их перелистывает сильный ветер: вот я частный детектив в Чикаго… полицейский на Южной стороне, отвечаю за безопасность в автотранспортной компании отца… студент, второй курс, 14 ноября 1962 года, среда, одиннадцать сорок пять утра, химия, преподаватель бубнит что-то невыносимо занудное…

– Вспомнил! – воскликнул я, когда мы отделились друг от друга. – Периодическая таблица элементов!

– Ерунда! – отрезал Джордж. – Вот уж ничего похожего!

– Но не новая, современная, а старая, оригинальная! Дмитрий Менделеев, примерно тысяча восемьсот шестьдесят девятый год…