Река желания - Поллок Марта - Страница 13

– Ау! – позвала молодая женщина. – Это я, Мэгги! Мистер Фанкворт, где вы?

Ни ответа, ни привета. Не повезло, с огорченным вздохом подумала Мэгги и, не отважившись постучать в дверь спальни, направилась к выходу. И прямо в проеме столкнулась нос к носу с писателем.

Высокий, поджарый мужчина вежливо посторонился, пропуская Мэгги, вежливо ее поприветствовал и так же вежливо осведомился, как ее зовут.

– Что значит как?! Я Мэгги, мистер Фанкворт!

– Совершенно правильно, я мистер Фанкворт, но вот никакой Мэгги я не знаю. Миссис Мэрилин Спрингфилд и все ее друзья клятвенно уверяли меня, что посторонние в саду никогда не появятся. Вы кто и откуда, признавайтесь? Шпионите в пользу любопытных соседей или еще более любопытных журналистов?

Мэгги пришла в бешенство. Ее дурачат! Что, все писатели такие шутники? И лишь оказавшись на крыльце, молодая женщина ахнула.

Она приняла за писателя совершенно незнакомого человека.

Как же голос и внешность?

Она встретила почти точную копию мистера Фанкворта. Перед ней стоял коротко стриженный парень такого же, как и писатель, роста. Даже глаза у него были со знакомой хитринкой, словно он знает обо всем на свете, но молчит.

Глупейшая ситуация. И надо же было именно ей в нее попасть! Но тут на помощь Мэгги пришел проницательный незнакомец.

– Догадываюсь, кто вы, и поэтому прошу прощения, мисс Спрингфилд, – любезно произнес он. – Как я сразу не понял, кто вы! Разрешите представиться: капитан военно-морского флота его величества Валентино Фанкворт, сын Генри Фанкворта. Всю неделю нахожусь в полном распоряжении миссис Спрингфилд, которая уже объявила соседям, что у нее в усадьбе новый садовник, новый механик, новый дворник.

Молодой человек выставил на показ свои загрубевшие ладони и хвастливо сказал:

– Естественно, все это я один. О себе скажу коротко. Нахожусь в отпуске. С удовольствием отдыхаю, сочетая отдых с полезными делами.

Мэгги смотрела на молодого человека и не верила ни глазам, ни ушам. Нет, это какой-то розыгрыш! Не бывает, чтобы сын так разительно походил на отца. Джек Паттерсон, к примеру, напоминает своего папочку только пиджаком и кепкой, ну и иногда галстуком, а здесь… Такой атлет вряд ли играет игрушечными корабликами, ему по силам командовать ракетным крейсером.

– Очень приятно, – растерянно произнесла молодая женщина. – Вижу, сторож, и дворник, и механик, и садовник вы просто отменный. Но где же ваш отец? Как у него продвигается работа над новым романом?

– Отец отдыхает от трудов праведных. Осматривает руины башни с вашими племянниками, Мэрилин и Харриетт. А вчера была моя очередь перевозить ваше семейство на лодке через озеро. Места у вас тут замечательные!

– Глаза молодого человека смеялись, хотя лицо было вполне серьезным, даже суровым.

– Знаете, Мэгги, у меня к вам есть разговор. Хотите – по-моему, вам это просто необходимо, – я покатаю вас по озеру на лодке соседей, а заодно и поговорим? Только я не знаю, где они держат весла.

– Зато я знаю, – ответила молодая женщина.

Ее распирало любопытство. Интересно, о чем с ней хочет говорить Валентино, надо признаться, весьма привлекательный молодой человек.

Неужели он на самом деле капитан ВМФ и командует кораблем? Что-то не верится. Слишком молод, да и не было никогда разговоров среди читающей публики, что сын известного писателя служит на флоте. Впрочем, и других фактов из его частной жизни широкая публика не знала. Генри Фанкворт жил, окруженный мифами и вымыслами, и тем был интересен читателю.

Весла оказались именно там, где и думала Мэгги. Лежали на крыше старого лодочного сарая, причем их было несколько пар. Она выбрала те, которые выглядели лучше других.

– Нет, эти не годятся. Возраст дерева все-таки сказывается, древесина понемногу начинает сдавать, – произнес Валентино тоном знатока, вслед за молодой женщиной поднимаясь по лестнице на крышу сарая. – Мы возьмем вот эти. Неказисты на вид, но сразу видно, что сработаны бывалым человеком.

Кажется, я знаю даже, как его зовут: старик Даркенроуди. А его сын Клифф, я слышал, влюблен в вас без памяти, так? Друзья детства порой становятся весьма пылкими воздыхателями. – И без всякой паузы спросил:

– Умеете грести? Нет?.. Тогда я вас научу!

– Лучше научите меня умению выслушивать всякую чепуху!

Мэгги стало ясно, что мамочка пытается наладить личную жизнь своей дочери. Бедняга Клифф, о его проблемах знают теперь даже посторонние люди!..

В лодку молодая женщина забралась с кислым выражением лица.

Сделав несколько сильных гребков и разогнав лодку, Валентино обратился к Мэгги:

– Разговор секретный. Знаете, в чем действительно заключается моя миссия здесь, в доме вашей матери?

Мэгги молча смотрела на точную копию господина писателя и ждала, что эта копия скажет.

– Моя миссия заключается в том, чтобы семейства Спрингфилд и Фанкворт никогда не породнились. Вот так! Надеюсь, вы не хотите, чтобы ваша мать вышла замуж за такого старого сумасброда, как мой отец?

Мэгги снова не произнесла ни звука. И молодой человек истолковал ее молчание в выгодном для себя свете.

– Не хотите? Вот и отлично! Я также этого не желаю. Представьте себе, мой отец днем пытается писать роман, а потом до первых петухов играет с вашей матерью в карты и строит ей глазки. И она, заметьте, отвечает ему тем же. Занятие, достойное подростков, но никак не умудренных жизненным опытом взрослых людей. Согласны? У каждого свой жизненный путь, свое предназначение. Для чего моему отцу жить в вашем захолустье?

Мэгги еле сдержала смех. Почему-то ей стало смешно, когда она представила свою мать и маститого писателя за ломберным столиком режущимися в покер.

– Валентино, пусть делают, что хотят. Они взрослые, самостоятельные люди. Я уверена, моя мать вполне отдает отчет своим действиям, я люблю и уважаю ее. С чего бы мне навязывать ей свою волю? Лучше расскажите о другом. Почему у вас такое необычное имя? В нашем «захолустье» оно звучит особенно странно.

– Мой отец любит пооригинальничать, вот и имя мне выбрал по своему вкусу. В честь Родолфо Валентино, звезды немого кино двадцатых годов. Кумира зрителей, мечты всех женщин. Считаю, мне еще повезло: мог бы и Тарзаном назвать, и Кинг-Конгом… Но все это чепуха. Отец готов забросить работу над романом, вот что меня сейчас беспокоит!

Мэрилин отнимает у сотен тысяч читателей возможность насладиться новым творением отца!

Молодой человек выдержал паузу, потом с уморительно серьезным видом произнес:

– А мы, мужчины из рода Фанквортов, никогда не подводили ожидания народа!

Мэгги рассмеялась.

– Знаете, Валентино, вы, наверное, правы. А теперь выполните свое обещание: научите меня пользоваться веслами.

Ей стала ясна миссия сына писателя. Молодой человек явно боялся за своего отца, считая его слабым человеком. Мэгги же, зная Генри Фанкворта совсем непродолжительное время, полагала, что он скорее сделает ее мать несчастной, чем отступится от своих творческих замыслов. Он десять романов напишет, сто, лишь бы «не подвести ожидания народа»…

Мэгги нравились такие мужчины, как Генри Фанкворт, – это правда. Но ей понравился и Валентино Фанкворт. Какой он важный, решительный… и смешной. Право слово, с ним не соскучишься!

Молодая женщина осторожно встала и попросила еще раз, более настойчиво:

– Валентино, разрешите мне немного погрести.

– Садитесь на мое место! – скомандовал он. – Эй, осторожнее!

Но было уже поздно. Лодка предательски покачнулась, и Мэгги с головой ушла в прозрачную воду. Бр-р, какая холодная вода! Вот тебе и прогулка на лодке!

Вынырнув на поверхность, Мэгги поплыла к берегу. Все замечательно, плавательный сезон открыт. Теперь остается с достоинством его завершить – выйти на берег так, чтобы не подвергнуться критическому осмотру со стороны нового знакомого.

Интересно, как я выгляжу? – подумала Мэгги. Наверное, хуже некуда! Стыд и срам!