Падший ангел (СИ) - Бойкова Наталья Владимировна - Страница 12

Владыка гневно на него посмотрел, мысленно решая, оставить ли ему жизнь за столь дерзкий взгляд. Второй по значимости воин, конечно, не так уж плох, но Люцифер был первым. И лучшим. По сравнению с ним остальные — пустые сосуды, до половины не наполненные. А Сила предателя почти выливалась за грани этого "сосуда". Отец глубоко вздохнул и решил оставить говорившего живым. Сейчас дороги любые воины.

— Мне плевать, как он сбежал. Поймайте его. Все равно как. Любыми средствами. Любым способом. Даже если дойдете до убийства смертных. Любой, кто помогает предателю, тоже заслуживает смерти. Мы несем Свет, и не можем позволить кому-то осквернять нашу веру. Свет добр и не ожесточен, но мы не терпим нахальства в отношении нашей конфессии. Добро умеет карать за непослушание… Найдите его. Михаил, доверяю это тебе. Ты был лучшим его другом, Люцифер верил тебе, и ты, как никто, знаешь предателя. Найди его. Считай это твоим личным долгом.

Михаил склонил голову, принимая задание, но незаметно выдохнул. Он понимал, что идти против бывшего брата — безумие. Особенно, учитывая Силу Люцифера. Первый из Высших, созданных Отцом, первый после Бога. Победить его не то, чтобы нереально, но действительно трудно. Последний раз, когда они пытались переубедить брата (пусть и бывшего) в прах обратились Содом и Гоморра.

Отец вздохнул и сел обратно за золотой трон, украшенный мехами и слоновой костью с каким-то орнаментом, изображавшим сцены битв и мира между Высшими и Низшими. Темно-каштановые волосы Владыки, спадающие по середины спины, стягивал широкий обруч-корона. Светло-серые глаза, прямой нос, высокие скулы и гордые черты лица — все признаки указывали на то, что такой человек (хотя человеком он не был) никогда не сдастся и не сойдет со своего пути. Да, будет идти по головам, да, убивая тех, кто дорог, но достигнет цели. Рано или поздно.

Высшие недоумевающее переглянулись. Некоторые недовольно плавили взглядом мраморный пол (последний явно не знал, что такое возможно), однако вслух ничего не говорили. Слишком боялись. Боялись своего Отца, своего Создателя и своего Покровителя. И еще больше они боялись Его гнева.

Михаил рискнул приблизиться к трону. У него в мыслях мелькнуло уговорить Владыку и дать шанс Люциферу на исправление. Может, он, Михаил, сможет настоять на том, чтобы Предатель вернулся сюда. Да, тот понесет наказание, суровое, как обстоит со всеми, но потом вернется в строй. И снова у Высших будет лучший и сильнейший предводитель. Люцифер необходим. Необходим, как воздух. А его переход на другую сторону не предвещает ничего хорошего. Особенно сейчас, в годы пиковой войны с Асмодеем.

Отец вскинул на Михаила глаза и гневно прищурился. Но прежде, чем он успел хоть что-то произнести, огромные дубовые двери, весившие не меньше тонны, с грохотом распахнулись. Последние ряды Высших испуганно отшатнулись, запоздало узнав родную ауру. Но от этого легче не стало. В проеме появилась хрупкая девичья фигурка. И судя по перекошенному лицу, она была просто в бешенстве.

— Когда ты решил убить его?! — прокричала она, стремительно идя вперед, даже не обращая внимания на недовольные взгляды Высших. Сейчас она замечала лишь одного. Адоная.

— Кого? — удивился Отец, картинно вскинув брови. Сразу стал виден огромный опыт общения с подростками.

Девушка остановилась, не дойдя до трона. Она злобно смотрела на Владыку. Длинное белоснежное платье скомкалось и потеряло у подола свой цвет. Легкие доспехи (несомненно, вызывающие зависть у эльфов) ярко сияли. В темные волосы девушки вплетались нити жемчуга, создавая произведение невиданной красоты. Небольшой кулон в виде прозрачного ограненного аметиста покоился на груди.

— Тариэль!.. — изумился Михаил.

Девушка даже не посмотрела на него. Это заметно огорчило Михаила. Он сжал кулаки и уперся взглядом в стену, неожиданно решившую разойтись трещинами. Да, Высшие явно поставили себе задачу до основания разрушить здание.

— Почему ты хочешь его убить?! — её гнев сейчас был направлен лишь в одну сторону. В сторону Отца. На остальных ей было наплевать.

— Он предал нас всех, моя любимейшая дочь. Предатели караются. И ты это знаешь, моя родная, — холодно возразил Адонай. Полные арктического спокойствия глаза смотрели на неё.

— Это бред!

Голос Тариель сорвался. В стену ударила молния, здание содрогнулось. Дочь Адоная обладала точно такой же силой, как Отец.

— Он убил наших собратьев и решил уничтожить наш мир. Слишком сильный и слишком злой. Он — ангел, Тариэль! Бывший ангел. Ты забыла, сколько бед творят Падшие, уйдя на землю? А мы не должны вести себя, как безумцы! Свет должен наказывать зло.

— Отец, не лги хотя бы мне! Ты говоришь, что он слишком сильный? Слишком сильный для тебя?! Для тебя он представляет опасность? Его ты хочешь убить, спасая свою власть?! — закричала Тариэль.

Отец резко встал с трона, оказавшись на голову выше дочери.

— Хватит! — гортанно приказал он. — Хватит пороть чушь! Ты — моя дочь, но не испытывай мое терпение!

Михаил попытался угомонить Тариэль. Он лучше всех остальных (за исключением, пожалуй, Люцифера) знал, как опасен Отец в гневе. Остальные Высшие не вмешивались в беседу отца и дочери. Подчиненным хотелось жить. Инстинкт самосохранения был даже у них. Тут и так конец света настал. Подтверждая их мысли в стену снова ударила молния.

— Госпожа, вы должны… — осторожно проговорил Михаил.

— Заткнись! Не указывай мне, что делать!.. я буду защищать его, даже ценой жизни!

Михаил нахмурился и хотел еще что-то сказать, но тут Отец властным голосом приказал всем оставить их. Архангел вздрогнул, подчиняясь.

— Найди мне его, Михаил. И доставь, живым или мертвым. Возьми в поддержку Силы. Он могуч, но в вас заложен Свет, который он потерял. — Пронесся у него в голове голос Владыки.

Тариэль и Отец замерли до тех пор, пока за Высшим не закрылась дверь. Но едва это произошло, как Отец обратно сел на трон, а Тариэль раздраженно отошла к окну. Молчанье затянулось. Ангелесса еще кипела, а Владыка решал, что делать с этим надоедливым слугой, вздумавшим восстать против его могущества. Да, дочь оказалась права. Отец боялся потерять власть. Люцифер и так был сильным, постоянно развивался вперед. Его Сила граничила с безумством. Второй после Бога… И он вполне мог занять престол.

— Мы уничтожим его.

— Нет, ты не сможешь. Он сильнее всех вас, — неожиданно рассмеялась Тариэль.

— Ты не знаешь, на что я способен в гневе. Никакой Падший не устоит против этого.

— Он не Падший.

— Падший, просто ты не хочешь этого признавать. И он должен умереть.

— И ты думаешь, я позволю тебе это сделать? — повернулась к Отцу ангелесса.

Отец передернул плечами. Он проводил взглядом черкнувшую по небу молнию.

— У тебя нет выбора. И… притом… ты помогла ему бежать.

Тариэль насмешливо на него взглянула, но в глубине глаз зародился страх. Она боялась. Не столько за себя, сколько за Люцифера. Любовь делает нас безумцами. И глупцами, тем не менее даря свободу и счастье.

— Почему ты так думаешь?

— Я знаю. Неужели ты думаешь, что мне не станет известно?.. Не хочу говорить, но ты предала нас. Меня. Свет. Ты — моя дочь. Но я не желаю видеть твое лицо. Лицо предательницы. Такой же, как и Люцифер.

— Я люблю его, папочка. А ты? Думаешь, ты показываешь им, что такое истинный свет? Нет. Свет тем и отличается от Мрака, что может прощать. Ты же ведешь их путем мщения и крови. Твоя война никогда не кончится. — Вырвалось у Тариэль. Отступать некуда. И она это осознавала.

— Это война идет много тысячелетий. Она началась, когда я еще был молодой, и закончится, когда многие из моих детей уйдут.

— Тебя ностальгия тронула? — Презрительно. — Я, конечно, понимаю, битвы, сражения и тому подобное, но хоть раз вернись к реальности и сядь на свои темные очки! Нельзя всегда видеть мир во мраке и в предателях. Знаешь, Люцифер сказал мне одну очень верную истину. Пока мы думаем, что все хорошо — так и происходит. Но стоит только засомневаться, начать искать предателей, как их найдется просто целый сброд, — покачала головой ангелесса.