Шел по городу волшебник (с илл.) - Томин Юрий Геннадьевич - Страница 29

– Там золотая звездочка, – угрюмо сказал Толик.

– Это я тебя наградил! – хвастливо сказал мальчик. – Я же знаю, что ты мечтал стать героем. Вот я и хотел сделать тебе приятное. Ведь ты мне все-таки нравишься.

– Я не совершил никакого геройского поступка, – сказал Толик. – Мне все равно нельзя носить звездочку.

– А лучше всех играть в шахматы тебе можно? И разве ты заслужил звание лучшего игрока в хоккей?

Толик промолчал. Сказать было нечего.

Мальчик засмеялся.

– Не бойся! Как раз за это ты мне и понравился. Я для тебя изо всех сил стараюсь. Я уже на тебя не одну спичку истратил. Даже стул сделал серебряный. А спал ты во Дворце пионеров. Разве тебе там не понравилось?

«Ну конечно, – подумал Толик. – Как это я раньше не догадался! Зал и лестница – все это я уже видел раньше. Они из Дворца пионеров».

– Что же ты не благодаришь меня?

Толик никак не мог понять, говорит мальчик серьезно или смеется.

– Спасибо, – сказал Толик, решив, что пока не стоит ссориться с мальчиком, ведь нужно еще как-то выбраться отсюда.

– Не стоит, – ответил мальчик. – Я уверен, что мы станем большими друзьями. Здесь ты получишь все, что угодно. Мы будем самыми счастливыми людьми в мире, ведь нам совершенно не надо работать или учиться. Ты просто еще не привык. Для начала я советую тебе забыть папу и маму.

– Не надо! – попросил Толик. – Пожалуйста, не надо!

– Как хочешь. Тебе же хуже, ведь ты все равно отсюда не уйдешь. И твой Мишка тоже никуда не уйдет.

– А где Мишка? – обрадовался Толик. – Почему Мишка не приходит?

– Об этом знаю один я! – сердито сказал мальчик. – Я! Я – волшебник! Тебе об этом знать необязательно. Твой Мишка – грубиян и невежа! Он не хочет жить во дворце. Он не хочет со мной разговаривать! Он отвратительный человек: в нем совершенно нет лени и жадности. И если он не исправится, я превращу его в… Я еще придумаю, во что его превратить. Я – волшебник!

Мальчик, кажется, не на шутку рассердился. Он кричал, и глаза его вспыхивали недобрыми голубыми огоньками. Толик испугался, как бы мальчик в гневе не вздумал и его превратить во что-нибудь. Толик отступил на шаг от машины и съежился, чтобы казаться тихим и безобидным. Мальчик заметил это.

– Не бойся, – сказал он гораздо тише. – С тобой ничего не случится. Ведь ты жадина. И я о тебе позабочусь. Ты видишь этого Железного Балбеса? Он тебя охраняет. Он повсюду будет ходить за тобой.

Толик взглянул на Железного Человека с тайной надеждой, что тот обидится за слово «балбес» и огреет мальчика своей железной рукой по уху. Но Железный Человек даже не пошевелился. Зато мальчик, перехватив взгляд Толика, захохотал.

– Он не обижается, – сообщил мальчик. – Эй ты, как тебя зовут?

– Железный Балбес, – ответил Железный Человек.

– Разве тебе не обидно? – усмехаясь, спросил мальчик.

– Непонятно.

– Балбес – обидное имя.

– Я – робот, – ответил Железный Человек. – Я не умею обижаться.

– Каковы твои обязанности?

– Он может делать все, что хочет, – сказал Железный Человек, указывая на Толика. – Он не может делать того, что не разрешается. Я всегда нахожусь рядом.

– Понятно? – спросил мальчик Толика. – Он всегда рядом. Тебе нельзя делать того, что не разрешается. Но ты быстро привыкнешь. Ходи и смотри. Тебе понравится. А когда тебе понравится, мы станем друзьями.

Мальчик откинулся на сиденье, и сразу же машина сорвалась с места и быстро скрылась из виду.

Толик повернулся к Железному Человеку. После того как уехал мальчик, Толик подумал, что неплохо было бы завести дружбу с этим роботом. Какие бы железные мозги у него ни были, они не могут быть умнее человеческих. Во всяком случае, думал Толик, обмануть его будет нетрудно.

– Где Мишка и Майда?

– Непонятно.

– Мишка… и с ним собака.

– Человек и собака здесь.

– Где? В каком месте?

– Нельзя делать того, что не разрешается.

– Я ничего не делаю.

– Ты можешь делать все, что хочешь.

– Тогда скажи, где человек и собака.

– Здесь.

– В каком месте?

– Нельзя делать того, что не разрешается.

– Затвердил: «Не разрешается, не разрешается»! – сказал Толик, рассердившись. – Дурак ты!

– Я – Балбес, – поправил Железный Человек. – Я – робот.

– А что мне не разрешается?

– Выходить до рассвета.

– Куда выходить?

– Всюду.

– Робот, миленький! – сказал Толик ласковым голосом. – Я никому не скажу. Объясни, что значит «выходить до рассвета».

– Не разрешается.

– Я никогда не буду звать тебя Балбесом. Я тебя очень прошу!..

– Я понимаю.

– Ну, ну!.. – обрадовался Толик. – Тогда скажи.

– Не разрешается.

Толик понял, что договориться с Железным Человеком не удастся. Его железные мозги не знают жалости. Ну что ж, так и полагается железным людям. Для этого они и существуют.

Толик вздохнул и побрел через площадь к магазинам. Железный Человек топал за его спиной, не отставая ни на шаг.

В длиннющих галереях Гостиного Двора было пусто. Не было ни продавцов, ни покупателей, ни кассиров. На полках и на витринах лежали товары. Все было так, как и в настоящем Гостином Дворе, даже таблички с ценами и будочки с кассовыми аппаратами. На лестницах стояли телефоны-автоматы. Толик снял трубку и нажал кнопку бесплатного вызова. Он надеялся, что автоматы работают, и хотел позвонить в милицию и попросить о помощи. Но гудка он не услышал.

Толик сердито бросил трубку, и она заболталась на проводе. Железный Человек подошел к телефону и аккуратно повесил трубку на рычаг. Очевидно, он во всем любил порядок. Если, конечно, железные люди способны что-нибудь любить.

Толик шел между рядами прилавков и довольно равнодушно смотрел на витрины, где лежало столько замечательных вещей. В отделе фототоваров он все же подошел к полке, снял с нее самый дорогой фотоаппарат и с вызывающим видом посмотрел на Железного Человека. Тот молчал. Толик положил фотоаппарат на место. Еще два дня назад он мог лишь мечтать о таком фотоаппарате. Сегодня же это было совсем неинтересно. Да и фотографировать было некого, разве что Железного Человека.

В спортивном отделе Толик немного оживился. Здесь лежали прекрасные мячи, клюшки, стояли гоночные велосипеды. Толик подержался за велосипед, но не взял и его. Он представил себе, что он едет по площади, а за ним, не отставая, топает Железный Человек. И получалось, что Толик будет вроде собачки на прогулке. Разница лишь в том, что без поводка.

И прекрасный ниппельный мяч Толик не взял тоже. Играть было не с кем, разве что с Железным Человеком.

Но вот в охотничьем отделе Толик увидел ружья. Десятки ружей и патроны к ним. Толик пошел за прилавок и стал прохаживаться вдоль стойки. У него мелькнула мысль, что неплохо было бы обзавестись каким-нибудь оружием. Кто знает, что может случиться. И что еще придет в голову этому мальчику с голубыми глазами? Во всяком случае, Толик не будет теперь беззащитным.

Толик протянул руку к стойке и взял ружье-двухстволку.

Железный Человек, до сих пор безмолвно стоявший рядом, беспокойно шевельнулся.

– Оружие брать не разрешается.

– Я же могу делать все, что хочу! – возмутился Толик.

– Ты можешь делать все, что хочешь.

– Я хочу ружье.

– Оружие брать не разрешается.

– А мне наплевать на «разрешается» и «не разрешается»! – громко сказал Толик. – Я не просил, чтобы меня сюда уносили.

– Оружие брать не разрешается.

Железный Человек говорил без всякой злости, очень ровным и спокойным голосом. Но когда Толик попытался с ружьем выйти из-за прилавка, Железный Человек шагнул к нему и легко, без всякого усилия выдернул ружье из его рук. Затем он поставил ружье на прежнее место и замер.

– Дурак! – крикнул Толик.

– Я не дурак. Я – Балбес.

– Это одно и то же!

Железный Человек промолчал. Он, как и все железные люди, обладал железными нервами. Его невозможно было вывести из себя. Он не мог ни обидеться, ни рассердиться. И это было вполне естественно. Иначе он был бы хоть немного похож на настоящего человека.