Кондитерские истории - Никольская-Эксели Анна Олеговна - Страница 2

Это был отличный план. Только с одним но. Маленькая шоколадка очень боялась высоты, а полка была прибита высоко. Но знаете что? Она все равно спрыгнула. Переборола себя и спрыгнула. И попала прямо на голову кондитера - это был блестящий прыжок! Но на улице было лето, и кондитер не надел шляпу, поэтому шоколадка не удержалась, соскользнула вниз и упала. Шоколадки из пирамиды, конфеты, леденцы и марципаны хором ахнули. Они подумали, что шоколадка разбилась. Но у нее была прочная обертка и маленькая шоколадка осталась живой.

Кондитер не заметил, что произошло. Он вышел из кондитерской и запер дверь на ключ - на целых пять дней.

Шоколадка лежала на полу и плакала. Ничего у нее не получилось. А ведь она хотела, чтобы получилось!

Шли дни, а маленькая шоколадка так и лежала на полу одна. На улице стояла жара и в кондитерской было душно. Особенно на каменном полу перед витриной, на самом солнцепеке.

"Жарко, - думала шоколадка, снимая с себя обертку. - Я уже вся мокрая, я кажется, таю".

Да, шоколадка таяла, медленно растекалась по полу. Ее становилось все больше, и больше, и больше. Шоколад плавился превращаясь, превращаясь...

- Море! - воскликнул кто-то с верхней полки. - Смотрите, шоколадное море!

- Где? - закричала маленькая шоколадка. Ей стало так обидно, что отсюда, снизу, ей теперь ничего не видно. - Где море?

- Глупая, море - это ты! - крикнули ей.

- Я?

- Да!

- Но этого не может быть!

- Нам со стороны видней.

Шоколадка зажмурилась и на секунду представила себя со стороны.

Точно, она была морем. Маленьким шоколадным морем на углу Тополиной и Розмариновой улиц. И пусть на ее дне не было кораллов, над ней не летали белые птицы, а только одна домашняя муха, зато маленькую шоколадку переполняло море радости, и кусочек фольги скользил по ней как настоящий корабль.

История третья

О противно-домашней мухе

В кондитерской на углу Тополиной и Розмариновой улиц жила-была одна противно-домашняя муха.

- Фу, какая противная муха! - говорили про нее торты.

- Фи, какая противная! - соглашались с ними пирожные.

- Я не противная, я домашняя! - отвечала муха.

Ей было конечно обидно такое слышать, но она старалась не подавать виду. Она всегда летала в хорошем настроении и норовила кого-нибудь обнять или поцеловать. Такой уж у нее был характер - любвеобильный. И это многим не нравилось. Особенно самому кондитеру, Олегу Викторовичу. Он так и норовил ударить муху по голове газетой или еще хуже: развешивал по кондитерской вкусные липкие бумажки. Мухе приходилось перебарывать себя, чтобы к ним не прилипнуть - они так сладко пахли! Но она все-таки перебарывала и от газеты тоже ускользала. Она была ловкой домашней мухой, но все равно ее никто не любил. Все только и ждали, чтобы она улетела куда-нибудь подальше. Но мухе нравилось жить в кондитерской, именно на углу Тополиной и Розмариновой, а не где-то еще, поэтому она не улетала. Жила себе в, можно сказать, враждебных условиях.

- Странная ты все-таки, - говорила ей старая ватрушка. - Никто тебя не любит, а тебе все равно.

- Мне не все равно, - отвечала домашняя муха. Кстати, ее звали Галя. - Просто я знаю, что когда-нибудь они меня тоже полюбят. Я просто умею ждать, вот и все.

- Я же говорю, странная, - кивала старушка и переводила разговор на другую тему. Она была единственной в кондитерской, кто разговаривал с мухой. В старости мы все становимся немного терпимей к окружающим.

Вот так Галя и жила - своей среди чужих, чужой среди своих. Но однажды в кондитерской произошел страшный случай, после которого все переменилось.

В кондитерскую ворвались бандиты. Это случилось ночью, причем Олег Викторович был в это время в отпуске, на море, и ничего не знал. Обычно он спал за стенкой, в пристройке к кондитерской, и все бы услышал, но в тот раз его не было.

Бандиты сломали замок и ворвались. Они стали распахивать холодильники и шкафы, рушить полки и двигать ящики туда-сюда. Они совершенно распоясались - даже не боялись, что их кто-нибудь услышит снаружи. Даже когда большой кремовый торт попытался укусить одного из бандитов, тот только рассмеялся ему в лицо. А когда пряники стали прыгать с полки на голову другому бандиту, он взял их и съел - все до одного. Обитатели кондитерской были в ужасе. Они попытались сбежать или спрятаться от бандитов, но те оказались хитрей: бандиты сгребли всех в большой мешок и завязали его на морской узел. Обитатели кондитерской оказались в ловушке, а бандиты, наконец, нашли то, что искали.

Это был кассовый аппарат. Олег Викторович спрятал его в буфет, за банками с вареньем, поэтому бандиты его не сразу нашли. И вот они нашли его и стали взламывать - ведь ключ-то Олег Викторович увез с собой на море. Но у бандитов была целая куча всяких специальных инструментов, они были настоящими профессионалами. И у них бы наверняка все получилось, если бы не Галя.

Вообще-то она спала и сначала ничего такого не слышала. А когда проснулась и поняла, что происходит, то пришла в бешенство. Ну уж нет! Галя не позволит, чтобы какие-то глупые бандиты грабили ее кондитерскую! Или она не муха!

Не мешкая, Галя отлетела в самый дальний угол кондитерской и бросилась на...

Нет, не на бандитов. Ведь, в конце концов, она была всего лишь домашней мухой, хоть и взбешенной дальше некуда. Галя понимала, что против двух таких больших бандитов у нее просто нет шансов. Поэтому она поступила по-другому. С разлета она бросилась грудью на кнопку охранной сигнализации (она была спрятана под прилавком) и! Случилось чудо! Кнопка нажалась! Хотя иногда она сильно заедала, и даже Олег Викторович с ней не мог сразу справиться. Вот на что способны домашние мухи, представляете?

В общем, через три минуты приехала полиция и всех арестовала. Бандиты угодили за решетку - так им и надо.

А Галя с тех пор стала просто домашней мухой, а не противно-домашней. Ее больше никто так не называл - все ее сразу полюбили. Ну, если не все, то большинство. Остальные относились к мухе просто с уважением и всякий раз, когда она пролетала между полками или витринами, говорили:

- Вот, какая смелая и хорошая муха, наша Галя!

- Нам так повезло, что она живет у нас в кондитерской!

- Мы ее никуда не отпустим!

Но Галя потом все-таки сама улетела. Она вышла замуж и переехала жить в супермаркет. Там ей тоже жилось здорово - хоршей мухе везде хорошо.

История четвертая

О большом кремовом торте

В кондитерской на углу Тополиной и Розмариновой улиц жил большой кремовый торт. Он был очень красивый! Весь в розочках и грибочках - на нем было написано розовыми буквами: ПОЗДРАВЛЯЕМ, АЛЁША! Торт очень гордился своей надписью, ни у кого в кондитерской больше такой не было. Ведь его делали на заказ, специально для одного мальчика. Но потом за тортом забыли придти, и вместо того, чтобы отправиться к Алёше, он поселился в холодильной витрине, у прилавка.

С тех пор большой кремовый торт затосковал. Он все ждал, когда за ним придут и отнесут к Алеше. Олег Викторович не хотел его еще больше расстраивать, поэтому он не стал ему говорить всю правду. Ведь кому приятно, когда про тебя забыли? Никому.

- Да брось расстраиваться! - говорил ему лимонный чиз-кейк. - Все наши покупатели только на тебя и любуются, не могут от тебя оторвать глаз.

- На меня любуются, а тебя вон - покупают, - с обидой отвечал большой кремовый торт и завистливо косился на чиз-кейк. - От тебя всего-то три кусочка осталось.

- Просто ты очень дорогой. Думаю, Олег Викторович тебя бережет для особенных гостей.

- Каких?

- Нуу, не знаа-аю, - уклончиво тянул чиз-кейк. Если честно, ему уже надоели причитания торта. Гораздо интересней ему было болтать с другим соседом - кофейным тирамису, веселым итальянцем.

- E lo adoro! Essere contento che non hai mangiato! (Не вешай нос! Радуйся, что тебя не съели!) - громко смеялся тирамису.