Серебристая бухта - Мойес Джоджо - Страница 35

Я навострила уши, потому что тоже хотела знать ответ, но меня отвлекла тетя Кэтлин, которая возвращалась обратно с чьим-то чемоданом на колесиках. Следом за ней шла девушка с очень прямыми светлыми волосами. Она была одета как на вечеринку: мягкий розовый кардиган и туфли на высоком каблуке с блестками. Когда она вышла на освещенное место, ее туфли начали сверкать.

Тетя Кэтлин подошла к Майку и поставила перед ним чемодан. Она как будто удивленно подняла брови и сказала:

– Кое-кто приехал тебя повидать.

– Папа дал мне отгулы, – сказала девушка.

Майк, который сидел позади меня, встал, и я услышала, как он сделал резкий вдох.

– Вот, приехала тебе помочь. Подумала, почему бы не начать раньше наш медовый месяц?

11

Майк

Это было так странно. Ты представляешь себе встречу с любимой после долгой разлуки как кино в замедленной съемке: вы бежите навстречу друг другу, потом поцелуи, объятия и прикосновения, которые все длятся и длятся… Это как протокол проведения больших встреч, своего рода эмоциональный выплеск, подтверждение того, что вы значите друг для друга.

Но когда я увидел Ванессу, у меня возникло то самое ощущение из детства, когда ты в гостях у друзей, только разыгрался, и тут за тобой приезжает мама. Я почувствовал, что виноват из-за того, что, увидев ее, не испытал этих «протокольных» чувств, которые должен был испытать и на которые она имела право рассчитывать. Ванесса сразу это поняла. Как я уже говорил, она, моя девушка, была умная.

– Я думала, ты обрадуешься, – сказала Несса, когда мы позже лежали вместе в постели.

Еще одна странная вещь – мы не касались друг друга.

– Я рад, – сказал я. – Только… здесь было непросто. Я с головой погрузился в работу и намеренно отключился от мыслей о доме.

– У тебя точно получилось, – сухо заметила Несса.

В комнате было темно. Я закрыл глаза и сказал:

– Ты же знаешь, я не умею радоваться, когда что-то происходит внезапно. Сюрпризы не для меня.

Ванесса молчала, и это послужило для меня знаком, что хоть в этом она со мной согласна.

Честно сказать, это были самые неловкие двадцать минут за все время наших отношений.

Ванесса стояла там, перед преследователями китов, одетая как модель из модного журнала. Она переводила взгляд с одного на другого, постепенно осознавала всю степень своей ошибки, и улыбка исчезала с ее лица. Кэтлин пошла в дом, чтобы принести ей выпить. Ханна, она сидела рядом со мной, воспользовалась моментом, чтобы тайком отпить глоток пива из чужой бутылки. Мистер Гейнс устроил целое шоу: он подставил Ванессе кресло и старательно стряхивал невидимую пыль с подушек, я бы сказал, преувеличенно подобострастно, как будто таких гостей здесь никогда не видели. И все это время Ланс отпускал шуточки в мой адрес: мол, я темная лошадка. Он так долго давил на эту «педаль», что под конец я увидел, как Ванесса дрогнула. Она начала просчитывать, насколько для меня были важны наши отношения, пока я был в Австралии.

А Лиза сидела с другого бока от меня. Ее лицо превратилось в японскую маску, а глаза бесстрастно оценивали это неожиданное явление. Мне хотелось отвести ее в сторону и все объяснить, но это было нереально. Посидев за столом еще десять минут и вежливо, но холодно представившись, она пожала Ванессе руку, извинилась перед всеми и сказала, что ей и Ханне пора идти, потому что Ханне надо готовиться к школе.

Я ощущал ее присутствие в другом конце коридора как радиоактивное вещество.

А спустя несколько часов начал из-за этого испытывать что-то похожее на обиду и чувство вины. Появление Ванессы в моем номере все изменило. Я привык к аскетичной обстановке, а отсутствие обычных для дома атрибутов дарило мне легкость и ощущение свободы. И вот появилась Ванесса, с ее чемоданами одного цвета, бесконечными туфлями и шеренгами кремов и масел, даже само ее присутствие нарушало баланс вещей. Это напоминало мне о жизни в Лондоне, и я стал задаваться вопросом о том, был ли я там так счастлив.

Мне казалось низким даже думать об этом. Я повернулся на бок и положил руку на живот Ванессе, на ней было что-то из гладкого шелка.

– Послушай, – сказал я как можно убедительнее, – просто мне было не очень легко общаться с ними, и они не знают о наших планах. А твое появление все немного усложняет.

– Кажется, тебя зацепила… здешняя атмосфера, – заметила Несс.

Я лежал очень тихо и пытался осмыслить ее слова.

Потом она снова заговорила:

– Я думаю, это очень маленькое место и просто невозможно этого избежать. Я имею в виду знакомства с людьми.

– Это не… – я запнулся, – не среднестатистический отель в нашем понимании.

– Я догадалась.

– Это, скорее, семейный отель.

– Мне показалось, они очень милые люди.

– Так и есть. Это сильно отличается от того, к чему я привык… К чему мы привыкли.

Я был рад, что Ванесса не видит моего лица.

– Кажется, ты чувствуешь себя здесь как дома. – Ванесса пошевелилась, и кровать скрипнула. – Было действительно очень необычно увидеть тебя среди этих людей. В джинсах и рыбацкой куртке, или как там она называется. Я почувствовала себя чужой. Даже для тебя.

Ванесса села на край кровати. Получилось, что она сидела спиной ко мне. В темноте я видел только ее силуэт. Волосы у нее спутались, после того как она лежала на спине, и мне вдруг захотелось ее приласкать. Я не часто видел Ванессу со спутанными волосами.

– Без тебя было так непривычно, – сказала она.

Я снова откинулся на подушки.

– Если бы не этот несчастный случай с твоим отцом, я бы сюда не поехал.

– Прошло всего три с половиной недели, а кажется, несколько лет. – Я видел, что она склонила голову набок. – Я думала, ты будешь звонить чаще.

– Когда здесь ночь, там день. Ты же знаешь.

– Ты мог бы звонить мне в любое время суток.

Воздух стал сладким от ее духов, раньше он был соленым.

– Это бизнес, Несс. Ты знаешь, как это бывает. Ты знаешь, какой я.

– Знаю. Извини. Не понимаю, что со мной такое. Просто чувствую себя немного…

– Это все смена часовых поясов, – пояснил я.

Мне стало не по себе от ее слов. Ванесса всегда имела обо всем четкое представление. Это качество мне нравилось в ней больше всего.

– Я после приезда тоже странно себя чувствовал.

Думать о том, что я причина ее состояния, мне совсем не хотелось. Я никогда не ощущал себя ответственным за счастье Ванессы, и мне не нравилось думать, что она зависит от меня в большей степени, чем казалось раньше.

Я потянулся к Ванессе, чтобы уложить ее обратно. Мне показалось, что, если мы займемся любовью, это странное ощущение отчужденности исчезнет. Но Ванесса плавно уклонилась, встала с кровати и подошла к окну. Море волшебно мерцало, от огней стоящих вдалеке кораблей по черной воде к берегу бежали светящиеся дорожки, а темные холмы вокруг залива словно скрывали какие-то тайны.

– Здесь чудесно, – негромко произнесла Ванесса, – как ты и говорил.

– И ты чудесная.

Это было похоже на кадр из фильма: силуэт женщины в лунном свете, изгибы ее тела смутно прорисовываются сквозь тонкую ткань.

«Все хорошо, – сказал я себе. – Если я могу это к ней испытывать, значит все хорошо. Все остальное – случайные отклонения от нормы».

Ванесса повернулась. Я смотрел на ее профиль. «Эта женщина будет моей женой, – пообещал я себе. – Эту женщину я буду любить до конца своих дней». Несса посмотрела на меня, и у меня вдруг появилась надежда, что у нас все будет прекрасно.

– Итак, насколько мы близки к получению разрешения на планировочные работы? – спросила она.

Как я уже говорил Ванессе, с планом застройки были некоторые трудности. Накануне днем я несколько часов провел в городском отделе планирования, заполнил множество форм, которые нужно было заполнить, и встретился с соответствующим количеством чиновников. За три прошедшие недели я добрался до мистера Рейли, который занимал высшую ступеньку на лестнице планирования. Он мне понравился: высокий, веснушчатый, по его лицу было видно, что он отлично разбирается во всех аспектах моего дела. Я начал издалека. Для начала прояснил, что мы, если он сочтет это необходимым, будем рады внести поправки в наш план. Я сознательно ему уступал, так как не хотел, чтобы он видел в нас иностранный капитал, который стремится эксплуатировать это место. Хотя, я полагаю, так оно и было.