Серебристая бухта - Мойес Джоджо - Страница 21

«Это часть работы», – подумал я, чтобы как-то оправдать свои действия.

К тому же мне еще предстояло провести эту прогулку отдельным пунктом в статье расходов.

Лиза не отрываясь смотрела на море. Мне было любопытно, почему она так сильно не хотела вывезти меня на прогулку. Вряд ли я успел как-то ее обидеть. К тому же Лиза была из тех женщин, которые инстинктивно восстают против любого покушения на их независимость. Но я был настроен решительно.

– Давно вы этим занимаетесь? – Чтобы заглушить шум двигателя, приходилось кричать.

– Пять лет. Шестой пошел.

– Хороший бизнес?

– Для нас – да.

– А лодка принадлежит вам?

– Когда-то была Кэтлин, но она отдала мне.

– Щедрый жест с ее стороны.

Можно было сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я выходил в море в лодке, так что мне все было интересно. Я спрашивал Лизу о том, как называются разные части судна (например, я всегда путал, где корма, где бак).

– А сколько может стоить лодка такого размера?

– Зависит от лодки.

– Ну а вот эта?

– У вас все вертится вокруг денег?

В ответе Лизы не было враждебности, но интонация заставила меня взять паузу. Я сделал глоток кофе и предпринял еще одну попытку:

– Вы сюда приехали из Англии?

– Это Ханна вам сказала?

– Нет… Я это понял из того, что говорили днем за столом. И… ну, вы понимаете… я могу это слышать.

Лиза на секунду задумалась.

– Да. Когда-то мы жили в Англии.

– Скучаете?

– Нет.

– Вы специально выходите в море?

– Специально?

– Чтобы наблюдать китов.

– Вообще-то, нет.

Я не мог понять, всегда ли она так общается со своими пассажирами. Возможно, это следствие тяжелого развода или она просто не любит мужчин.

– Вы много китов видели?

– Если окажешься в правильном месте, увидишь.

– Вам нравится такой образ жизни?

Лиза убрала руку со штурвала и с подозрением посмотрела на меня:

– Вы задаете много вопросов.

Я твердо решил не парировать резко любые ответы. У меня вообще было ощущение, что Лиза неконфликтна по натуре.

– Ну, вы, можно сказать, раритет. Вряд ли здесь много женщин-капитанов.

– Вы-то откуда знаете? Нас, может быть, тысячи. – Тут она позволила себе улыбнуться. – Вообще-то, Порт-Стивенс славится женщинами-капитанами. – Это уже было близко к попытке пошутить. – Хорошо. Один вопрос: почему вы выложили столько денег за прогулку в море?

«Потому что только так я мог добиться того, чтобы ты взяла меня с собой». Но я не сказал это вслух, просто решил сменить тактику.

– А вы бы взяли меня за меньшую сумму?

Лиза улыбнулась:

– Конечно.

И после этого что-то изменилось. Лиза Маккалин расслабилась. Холодная, сдержанная атмосфера, которая окружала нас в начале прогулки, исчезла.

Я сидел на деревянной лавке за спиной Лизы и смотрел то на море, то на нее. Мне всегда доставляло удовольствие наблюдать за человеком, работающим в незнакомой для меня области. Лиза крутила штурвал, сверялась с приборами, переговаривалась по радио с другими лодками, временами баловала Милли печеньем. Иногда она показывала на полоску суши или на какое-нибудь существо, которое вызывало у нее интерес, и давала мне краткие пояснения. Но сейчас я не скажу вам точно, о чем она рассказывала. Дело в том, что, хоть Лиза и не была самой красивой женщиной из всех, кого я встречал в своей жизни, и, кажется, не особенно заботилась о своей внешности, к тому же бо?льшую часть времени она не смотрела на меня, а когда смотрела, чаще хмурилась, я все равно нашел ее очень привлекательной. Если бы я вовремя не понял, что Лиза очень болезненно реагирует, когда ее разглядывают, я бы только на нее и смотрел. А это совсем на меня не похоже.

Несса скажет вам, что я плохой психолог. Меня не очень заботит, что движет людьми, если это знание не нужно мне для дела, но я еще не встречал никого, кто был бы настолько замкнут в себе. Все наши разговоры ей стоили заметных усилий. Казалось, что ответы о себе особенно для нее мучительны. Когда я спросил, какой кофе она предпочитает, она нахмурилась, будто я задал вопрос о ее нижнем белье. А когда она ответила: «Без сахара», это прозвучало как признание в грехе на исповеди. И в ее интонациях постоянно присутствовала нотка… печали?

– Ланс говорит, примерно в трех милях отсюда заметили самку кита, – сказала Лиза после того, как мы пробыли в море около получаса. – Вы хотите пойти туда?

– Конечно.

На самом деле я успел забыть, что мы должны искать китов.

Если раньше не бывал в океане, первое, что тебя поражает, – это неправдоподобный простор. Океан словно бы есть пейзаж. Когда уходишь от берега на такое расстояние, что три четверти видимой территории составляют бесконечные водные пространства, просто теряешься. Не могу похвастать тем, что был абсолютно спокоен, – я все-таки привык к твердой почве под ногами. Но как только я приноровился к качке, к ударам волн и скрежету, я начал получать удовольствие от того, что на лодке, кроме меня, нет пассажиров. Мне нравилось, что Лиза перестала вести себя настороженно и наслаждалась морской стихией.

– Вон туда мы идем, – сказала она, поворачивая одной рукой штурвал, а второй прикрывая глаза от солнца.

Я смог разглядеть только птиц, которые пикировали в воду, больше ничего.

– Это значит – там рыба. А где рыба, там часто и киты.

К этому моменту в зоне видимости появились другие лодки. Лиза показала мне лодку Грэга, она была примерно такого же размера, как наша, но совсем не похожа на ту, которую Лиза описала как «Моби II».

– Вон там! Выдох!

– Какой выдох? – не понял я, и Лиза рассмеялась.

– Смотрите!

Я ничего не видел и прищурился. Возможно, бессознательно Лиза взяла меня за руку и притянула к себе.

– Вон там! – Она указала куда-то моей рукой. – Мы подойдем чуть-чуть ближе.

Я по-прежнему не мог ничего разглядеть. Это могло бы меня расстроить, но все компенсировало выражение детской радости на ее лице. Такой Лизу Маккалин я ни разу не видел за все шесть дней проживания в отеле: широкая, открытая улыбка и возбужденный радостный голос.

– О, она просто красавица. Могу поспорить, там с ней и детеныш. Я чувствую…

Лиза словно забыла о том, что сначала решила держать со мной дистанцию.

Я слышал, как она передает по радио:

– «Измаил» вызывает «Моби-два». Наша девочка от вас по левому борту, полторы мили впереди. У меня предчувствие, что с ней детеныш, так что идите тихо, хорошо?

– «Моби-два» вызывает «Измаил». Видим ее, Лиза. Оставим ей широкий проход.

– Мы остаемся минимум в ста метрах, – объяснила мне Лиза. – Но когда с китом детеныш, держимся в трех сотнях. Все зависит от матери. Некоторые – любопытные, они сами подводят детенышей ближе, чтобы показать им нас. Это совсем другое дело. Я всегда думала, что… Я не думаю, что правильно их провоцировать. – Лиза посмотрела прямо на меня. – Нельзя гарантировать, что следующая лодка, которая им встретится, будет дружелюбно настроена. Отлично! Вот и мы!

Я наблюдал за тем, как три лодки, словно по строго выверенному плану, шли на сближение, пока не оказались на таком расстоянии, что пассажиры смогли видеть друг друга. Потом на лодках вырубили двигатели, и наступила тишина. Я стоял рядом с Лизой, мы ждали, когда кит появится снова.

– Она точно вернется?

В этот момент из воды, не дальше чем в тридцати футах от нас, появилась огромная голова. Я непроизвольно закричал:

– Ух ты!

Конечно же, я видел китов на фотографиях и знал, как они выглядят, просто, встретив это неправдоподобно громадное существо в естественной среде обитания, я испытал такое потрясение, что не в силах его описать.

– Смотрите! – кричала мне Лиза. – Вон он! Смотрите вниз!

И я увидел, увидел наполовину скрытую тушей кита серо-голубую тень. Это был детеныш. Они дважды проплыли мимо нашей лодки, а потом по крикам с других лодок мы поняли, что кит-мама повела своего детеныша посмотреть и на них тоже.