Метаболизм (сборник рассказов) - Покровский Александр Михайлович - Страница 13

Сколько себя помню — всегда валял дурака.

Так удобно, просто.

Лучший способ никого к себе не допускать — это прикидываться идиотом: шутить, балагурить, ломать комедию.

Они только сунутся к тебе, чтоб вывернуть твое нутро наизнанку, а ты — хлоп! — и испарился.

Оставил вместо себя этакого петрушку и исчез.

И они начинают его потрошить, а ты смеешься, наблюдая со стороны, как у них здорово все это получается.

А про себя думаешь: «Вот бараны! Я — настоящий — совсем не такой и не очень-то вам понравлюсь».

Долго так продолжалось. Все считали меня за придурка, и всех это устраивало.

Вот только замначпо меня раскусил.

О-о-о, это была сказочная сволочь.

Он меня понял.

Он увидел меня.

Я ему поначалу предложил обычную схему: «дурак, ваше благородие!» — а он вдруг говорит: «А вы, Петровский, собственно говоря, совсем не тот, за кого вы себя выдаете».

И тут мне стало не по себе. Страшно стало, холодом обдало предстату, и засосало там, где и должно в таких случаях сосать.

И я понял, что вот сейчас-то меня и будут препарировать по-настоящему. Со знанием дела. Я почувствовал, что передо мной хирург, вдохновенный мастер, умная, беспощадная бестия. И я буду стоять перед ним бестолочью, а он будет отрезать от меня по кусочку, разворачивать его и объяснять мне мое же устройство.

Внутреннее и неповторимое.

— Где вы тут у нас? — послышалось со стороны, и он открыл большую папку. — А… ну вот и почитаем…

И почитали.

Там были все мои выражения, и всякие такие слова, которые я давно забыл, но которые теперь вспомнил: точно, я их произносил.

Там был весь я.

С комментариями.

И хорошо подобран.

И понимал он меня правильно.

— А ведь вы нас ненавидите, — сказал он и объяснил эту свою мысль очень доходчиво.

Я вышел от него мокрый.

Снял шапку, вытер лицо и сказал только:

— Вот блядь, а?