История православия - Кукушкин Леонид - Страница 96

После смерти Никифора II Фоки в 969 г. и Иоанна I Цимисхия в 976-м императорский трон формально перешел к братьям, которым к тому времени было соответственно восемнадцать и шестнадцать лет. Но их окружение в течение почти десятилетия всячески пыталось не допустить царевичей к власти. Выдающийся византийский историк и философ XI века Михаил Пселл в своей «Хронографии» так описывает приход к власти Василия II: «Большинству моих современников, видевших Василия, царь представлялся человеком угрюмым, грубого нрава, вспыльчивым и упрямым, в жизни скромным и чуждым роскоши. Но из сочинений историков, писавших о нем, я узнал, что поначалу он был не таким и от распущенности и изнеженности перешел к твердости под влиянием обстоятельств, которые укрепили его нрав, сделали сильным слабое, твердым мягкое и изменили весь его образ жизни. Если в первое время он без стеснения бражничал, часто предавался любовным утехам, увлекался дружескими пирушками, уделом своим считал легкомысленные царские развлечения и отдых и вполне пользовался своим юным возрастом и царским положением, то с тех пор, как Склир начал домогаться царской власти, а за ним Фока, затем снова Склир и другие со всех сторон выступили против царя, Василий пустился прочь от изнеженней жизни и отдался серьезному делу: нападая на своих близких, захвативших власть, царь стал решительно изводить их род».

Важнейшим из военных успехов Василия II, давшим ему титул Болгаробойцы, было покорение Болгарии, которая в то время представляла собой сильное государство и занимала большую территорию от Ченого моря на востоке да Адриатического на западе. Умер Василий II Болгаробойца в 1025 г., в возрасте около семидесяти лет. В последние годы он занимался подготовкой похода на Сицилию. Его младший брат Константин VIII правил после Василия всего три года и ничем примечательным не отличился. Соимператором Константина VIII был его зять Роман Аргир, человек крайне ограниченный, который после смерти Константина в 1028 г. стал византийским императором.

Святой Иоанн Златоуст. 2-я половина XII Синай.

Последующие сорок лет, вплоть до воцарения династии Комнинов, Византией правили временщики, в основном мужья или любовники цариц Македонской династии. Их нисколько не заботило состояние империи, а тем более дела Православия, которое всегда служило стержнем византийской государственности. На фоне этого бесцветного течения общей истории второй трети XI века произошло событие, которое без преувеличения следует считать одним из важнейших в жизни Вселенской Церкви, – ее раскол на Восточную и Западную, Православие и Католичество, Великая схизма. Главным поводом случившейся трагедии послужили не столько богословские или литургические разногласия, сколько непомерно раздутые амбиции двух властолюбивых личностей, стоявших тогда во главе Церквей, – патриарха Михаила Керулария и папы Льва IX. Здесь можно вспомнить описанный в начале главы подобный спор между патриархом Фотием и папой Николаем I, каждый из которых требовал признания догматического авторитета своей Церкви.

К моменту Великого раскола единство Церквей было чисто внешним, начало же периодически обострявшейся тяжбы между Римским и Константинопольским престолами можно отнести еще к V–VI векам. Вот как церковный историк начала XX века М. Е. Ковальницкий описывает состояние Восточной и Западной Церквей и их взаимоотношения к моменту схизмы:

«Со времени Халкидонского Собора, практически уравнявшего канонически Константинополь с Римом, Церковь греческая все более становится в своих стремлениях узконациональной, все яснее отождествляет идею Вселенской православной Церкви с идеей ромейской византийской нации, называя еретическим все неромейское. Рим, подчинивший себе молодые национальные церкви Запада, и Константинополь, национально-церковно-иерархическими стремлениями к господству оттолкнувший от себя оберегавшие свою изначальную независимость национальные церкви Востока, – стоят друг против друга, ревниво наблюдая один за другим, то вспыхивая враждой, то протягивая друг другу объятия во имя вселенского единения. Нить, связывающая греческий Восток и латинский Запад, то до крайности натягивалась, то немного ослаблялась; разрыв ее был вопросом только времени».

Сразу после разрыва этой «связующей нити» в 1054 году дистанция между Церквами стала быстро расти, а пропасть между ними углубляться. Последующие неоднократные попытки создать унию не увенчались успехом; такие эрзацы, как, например, греко-католическая Церковь, созданные с целью подчинить Риму побольше верующих, вряд ли способны существовать полноценно. Лишь в последние десятилетия церковные иерархи начинают понимать, что в таком тонком деле прежде всего необходим доброжелательный диалог, результатом которого стала бы своеобразная «симфония» различных христианских конфессий. Что же касается их полного объединения, то наиболее вероятный сценарий этого события, по мнению автора книги, содержится в пророчествах Владимира Соловьева, высказанных им в «Трех разговорах»; там такое объединение происходит лишь в последние, апокалипсические времена для общей борьбы с антихристом. Более обстоятельному рассказу о Великом расколе ввиду чрезвычайной важности темы будет посвящен отдельный, заключительный раздел этой главы.

2. В период правления Македонской династии монашество испытало заметный подъем как на Востоке, так и на Западе. Одной из главных причин, вызвавших этот всплеск в Византии, было заселение в X веке Афона и постройка на территории полуострова первых монастырей.

Начало интенсивного развития монастырского движения на Западе в этот период принято связывать с основанием монастыря в Клюни, вокруг которого в 910 г. возникла так называемая клюнийская конгрегация; в ее рамках удалось кардинально реформировать монашескую жизнь. Эта реформа значительно приблизила характер подвижничества в западных монастырях к стилю монастырей восточных. Так, монахи Клюнийской конгрегации высоко ценили созерцание и священнобезмолвие; их жизнь проходила в постоянной молитве. В монастырях создавались обширные библиотеки; с X в. монастыри начинают играть первостепенную роль в культурной жизни Европы; и эта роль принадлежала им в течение всего средневековья. Появилась новая плеяда богословов и религиозных философов, чему способствовали переводы восточных текстов на латинский язык. Одним из первых и наиболее известных переводчиков этих творений стал Иоанн Скот Эриугена, который познакомил Запад с корпусом Дионисия Ареопагита и комментариями к нему св. Максима Исповедника; собственная богословская система Эриугены целиком основана на идеях восточных Отцов. Тем самым православная Церковь в преддверии тяжелых испытаний поделилась своими духовными богатствами с западной сестрой, столь нелюбимой с некоторых пор.

Афон – признанный центр православного монашества, он занимает территорию самого восточного из трех полуостровов на северо-востоке Греции и назван по имени горы на юге полуострова. Заселение святой горы, как называют Афон, относится, скорее всего, ко второй половине VII в., т. е. произошло это сразу после вторжения мусульман в Египет, Палестину и Сирию, хотя предание относит первые поселения отшельников к более ранним временам. Из известных анахоретов Афона первым, согласно преданию, был св. Петр, безмолвник, проведший там на рубеже VII–VIII вв. более пятидесяти лет. Первые документальные сведения об афонских монахах относятся ко времени правления Василия I Македонянина, который своей грамотой 872 г. передал весь Афонский полуостров во владение монахам. С этого времени начинается интенсивное заселение Афона и строительство там первых общежительных монастырей.

Распятие Христа с изображениями святых на полях. Икона 2-й половины XII в.