История православия - Кукушкин Леонид - Страница 35

Среди христианских ересей II в., близких к гностицизму, значительную роль в течение продолжительного времени играло учение Маркиона, жившего почти одновременно с Валентином. Родился он в семье епископа г. Синопа на южном берегу Понта (совр. Черное море) и был крещен еще в детстве. Став крупным судовладельцем, разбогател, но вскоре раздал имущество бедным и основал христианскую общину. Отец отлучил сына от церкви за его проповеди, но Маркион продолжал свою проповедническую деятельность в Малой Азии, а с 144 г. – в Риме, где основал собственную церковь, общины которой широко распространились по Малой Азии, Италии, Галии и Африке. Впитав основательно гностические идеи, Маркион, тем не менее, не стал гностиком в полном смысле, поскольку не интересовался метафизикой и прочими умозрительными построениями. Его делом была реорганизация Церкви в соответствии, как ему представлялось, с заветами ап. Павла. Тертуллиан писал, что «отличительным и первоначальным делом Маркиона было разделение Закона и Евангелия». Учение ап. Павла о Ветхом и Новом Заветах как об откровениях закона и благодати Маркион превратил в учение о двух богах – Боге Авраама, Исаака и Иакова и Боге Иисуса Христа. Согласно Маркиону, Бог Авраама, Исаака и Иакова – демиург, создавший этот злой мир из злой материи, «сам зол, как злы его творения», он – «дикий и воинственный судья». Обещанный им мессия придет, чтобы подчинить все народы избранному им еврейскому народу; этот мессия – Антихрист. А Христос послан на землю истинным Богом любви и благодати для спасения всего человечества. Так что Маркион был первым убежденным, сознательным антииудаистом, или по современной терминологии – антисемитом, ведь очевидно, что народ, избранный злым богом-демиургом для исполнения его целей, не может быть хорошим. Впрочем, Бог Авраама, Исаака и Иакова справедлив, хотя его справедливость носит законнический характер и неполноценна, а иногда даже противоречит истинной, христианской справедливости. Главным источником мирового зла Маркион считал Сатану.

Истинный же Бог, которого Маркион называет Богом Неведомым, чужд этому миру и его творцу – Его надлежит любить и не следует бояться. Неведомый Бог появился в синагоге Капернаума, приняв видимое тело Иисуса, и сразу стал проповедовать Свое учение. Он совершенно иной природы, нежели сотворенные демиургом люди. Христос, возлюбив мир, своей кровью выкупил этих людей, а ведь купить можно лишь то, что тебе не принадлежит, чужое тебе. Маркион считал земное существование Иисуса кажущимся, как считали докеты, учение которых было рассмотрено выше. Поэтому Маркион соответствующим образом «отредактировал» единственное из признаваемых им евангелий, Евангелие от Луки, убрав из него все, что не согласуется с его построениями, например описание рождений Иоанна Крестителя и Иисуса. Маркион проповедовал строгий аскетизм и вел яростную борьбу с «нечистыми», по его представлениям, священниками. Св. Поликарп Смирнский, заставший в конце своей долгой жизни проповедь Маркиона, назвал его «первенцем Сатаны». Впоследствие маркиониты слились с манихеями (см. ниже), породив многочисленные секты, среди которых можно назвать павликан (VII–IX вв.), болгарских богомилов (XI–XII вв.), западноевропейских катаров и альбигойцев (XI–XIV вв.). Маркион был не только еретиком, но и раскольником, что совсем не одно и то же. С раскольничеством маркионитов христианская Церковь боролась особенно упорно, стараясь сохранить недостаточно устойчивое единство.

Раскольником и еретиком был и живший в том же II в. Монтан. Он выступил впервые в Малой Азии, на границе Мизии и Фригии, «с новым пророчеством», как писал историк Евсевий, выдавая себя за Утешителя-Параклета, которого, согласно Евангелию от Иоанна, обещал прислать вместо Себя Христос. В сохранившихся пророчествах Монтана говорится, например: «Я есмь Отец, Сын и Параклет» – и далее: «Я – Господь Бог, пребывающий в человеке». Его сопровождали две пророчицы, Максимилла и Праскилла. Как писал раннехристианский историк, «они имели множество книг и утверждали, что из них можно научиться больше, чем из закона, пророков и евангелий». К Ветхому и Новому Заветам монтанисты собирались присоединить новейший как окончательное откровение Бога. Тонкими проблемами богословия и метафизикой в целом монтанисты интересовались мало, более того, они считали их расслабляющими и вредно влияющими на единство Церкви, которая должна сплотиться перед близким концом света и не отвлекаться ни на что иное. Новизна монтанизма по сравнению с принятой тогда церковной практикой заключалась преимущественно в ужесточении морально-аскетических требований и в призыве к последнему покаянию. «Он расторгал браки и издавал законы о постах», – писал Евсевий. Монтан даже указал новое место второго пришествия Христа – небольшие города Тимон и Петузу во Фритии, которые он называл Новым Иерусалимом и в которые намеревался собрать всех христиан, исповедующих его учение (традиционно принятое место Второго Пришествия – место Вознесения, т. е. Масличная гора в Иерусалиме). Наибольший успех проповедь Монтана имела в восточных провинциях – в V в. общины монтанистов можно было еще встретить в Каппадокии, Фригии, Галатии, Киликии и в Константинополе, а в VIII и IX вв. они частично объединились с павликанами. На Западе Монтана восприняли прохладно, и лишь благодаря поддержке одного из первых и крупнейших Учителей Церкви после-апостольского периода, пламенного Тертуллиана, монтанизм на некоторое время утвердился и там.

Церковь Св. Дмитрия Солунского. 415 г. Фессалоники

Крайним аскетизмом отличалось также одно из самых распространенных и опасных для христианской Церкви еретических течений – манихейство, возникшее в III веке (Персия). Его основатель по имени Мани, согласно большинству свидетельств, происходил из древнего рода магов и славился как ученый и художник; по другим источникам, западным, он был вольноотпущенным рабом и звали его Кубриком. По первым источникам, его мать принадлежала к парфянскому царскому роду Арзакидов, а сам Мани родился в 216 г. в Вавилонии. В середине III в. Мани объявил себя посланником истинного Бога и начал проповедовать манихейство при дворе персидского царя Шапура I. До этого времени он был примерным христианином и даже избирался пресвитером одной из церквей. Изгнанный за еретические проповеди из Персии, Мани долго скитался по Китаю, Индии и Туркестану, всюду основывая свои общины. По возвращению в Персию он сперва был принят благосклонно, но в 277 г. при царе Бахраме I после диспута с магами, на котором Мани был признан побежденным, его распяли по требованию зороастрийских священников.

Мани написал ряд трактатов и посланий – «Книгу гигантов», «Послание основоположное» и другие, но от них сохранились лишь отдельные отрывки в сочинениях христианских ересологов. Религия манихеев синкретична, т. е. представляет собой смешение представлений, взятых у разных религий. Главные компоненты этой смеси – древнеперсидский зороастризм и гностицизм. За основу взят родной для Мани зороастризм с его дуализмом и наглядным, без тонкой метафизики, богословием. Гностицизм фигурирует в манихействе в упрощенном виде – без апофатического богословия и без сложной, использующей диалектику, космогонической картины мира. У христианства Мани заимствовал хорошо известную ему структуру церковной иерархии, а также некоторые методы аскетики и элементы литургики. Учение манихеев, если попытаться изложить его схематично, основано на вере в существование двух самостоятельных начал: одно, доброе и светлое, персонифицировано в Ахуре-Мазде, или Ормузде, а другое, злое и темное, олицетворяет Ангра-Майнью, или Ариман. Зависть и злоба толкают Аримана на войну со светлым царством Ормузда. Для защиты царства Ормузда благим богом, с помощью «матери жизни», иначе говоря, мировой души, был сотворен Первочеловек. Во время жестокой борьбы темным силам удалось вырвать у Первочеловека частицу света и смешать ее со злой материей – так возникло вещество, из которого создан видимый мир. Поэтому природа и человек содержат «искру бога», и смысл истории заключается в освобождении света из уз темной материи. Не оскверненный материей Христос, облачив себя для видимости в человеческое тело, сходит из царства света на грешную землю, чтобы помочь людям освободить свет и самих себя из темницы материи. Однако люди не поняли его проповеди, и поэтому Христос, вернувшись в свое царство после кажущейся казни, послал на землю Утешителя, Параклета, в облике Мани для проповеди истинного христианства, извращенного людьми. По окончании процесса освобождения света верные последователи Мани, пневматики, или совершенные, вознесутся в царство света, а все остальное непросветленное творение сгорит в пламени очистительного огня. Хотя в учении Мани упоминается Троица, но Сын и Святой Дух в раннем манихействе представляют собой эманации Отца, а в позднем – лишь различные Его наименования.