Только для посвященных - Коган Татьяна Васильевна - Страница 24

– Настасья Андреевна, а не пора ли тебе спать? – Муж появился в проеме двери и нахмурил брови.

– Ну папочка! – захныкала дочь. – Не хочу, не хочу!

– Уже поздно. Забирайся в кровать, а няня расскажет тебе сказку.

Лиза посмотрела на мужа и вообразила, как в центре его лба расползается маленькое красное пятнышко.

Зима в этом году выдалась скучная – до Нового года оставалось всего два дня, а снега еще не видели. Галя кинула взгляд на унылый пейзаж за окном и вздохнула. Авось январь порадует снегопадами. Так хочется гулять по белому парку, жмуриться от яркого солнца и слушать, как скрипит под сапогами упругий наст.

Вчера Глеб притащил елку. Это было неожиданно. Муж не самый большой романтик, подобной инициативы от него не часто дождешься. Тем вдвойне приятнее стал этот хвойный сюрприз. До ночи возилась с елкой, украшала, трогала колючие веточки – не могла налюбоваться. Новый год Галя любила больше остальных праздников. Всегда с волнением ждала 31 декабря, заранее придумывала желание, которое загадает под бой курантов. Что попросить у мифического Деда Мороза в этом году, решила уже давно. Все у нее в жизни хорошо – и любимый мужчина, и крыша над головой, и работа… Недостает только ребенка.

Поставила нарезанный салат в холодильник, вытерла руки полотенцем и вернулась в комнату. Муж дремал на диване перед работающим телевизором. Галя уселась в кресло и улыбнулась, мечтательно подперев подбородок кулаком. Глеб будет замечательным папой. Хоть он и не проявляет особого фанатизма по поводу планируемого отцовства, это пока. Когда родится малыш, все изменится. Ведь случится настоящее чудо – живое воплощение их любви. Галя представила, как муж держит на руках их сынишку, легонько подбрасывает его на коленках, изображая «по кочкам, по кочкам, в ямку бух». Малыш смеется, машет пухлыми ручками. И так тепло на душе, так светло стало, что захотелось плакать от счастья. В Новом году ее мечта непременно осуществится. Для этого есть все предпосылки.

Глеб стал гораздо спокойнее, больше не задерживается на работе допоздна и почти не встречается с друзьями. Правда, он постоянно поглощен своими мыслями, как будто обдумывает что-то и никак не может прийти к окончательному решению. Но молчаливая рефлексия куда лучше прежних приступов бешенства.

Глеб приоткрыл глаза и покосился на жену:

– Стережешь меня?

– Обожаю смотреть, как ты спишь.

Он зевнул и улыбнулся:

– Представляю себе это зрелище.

– Ничего ты не представляешь. Ты такой красивый.

– Нет, это ты красивая, а я везучий.

Галя подошла к мужу, провела ладонью по его темным волосам.

– Поскорей бы уже Новый год! Не терпится встретить его вдвоем с тобой.

– Ты же все равно отрубишься в час ночи. И буду я один сидеть перед телевизором и поедать твои кулинарные шедевры. А потом мне станет скучно, и я вызову какую-нибудь Снегурочку.

– Балбес, – она отвесила ему шутливый подзатыльник. – Умеешь ты все опошлить.

– Держу тебя в тонусе.

– Да, это ты тоже умеешь. Знаешь, я тут подумала…

– Не фантазируй, – прервал ее Глеб. – Не могла ты подумать.

– Ах ты! – Галя принялась колотить его грудь кулачками. Тот подхватил ее, словно пушинку, подмял под себя, уложив на лопатки. Начал целовать ее шею, попутно расстегивая халат.

– Щекотно же! – довольно хихикнула жена.

– Сдаешься?

– Давно уже сдалась!

– То-то же. А сейчас я воспользуюсь своей властью в корыстных целях, – угрожающе пробормотал он, стягивая с жертвы трусики.

Спустя сорок минут Галя стояла под теплым душем, улыбаясь собственным мыслям. Жизнь определенно налаживается. И как ей могло прийти в голову шпионить за мужем? Она страстно желала выяснить, что его угнетает, и была готова даже на такой низкий поступок, как слежка. Хорошо, что все наладилось, и гадкая идея отпала сама собой.

Пока жена мылась в душе, Глеб взял из шкафа в прихожей куртку, накинул на плечи и вышел на балкон, плотно прикрыв за собой дверь. Было холодно. Иногда мороз бывает мягкий, почти ласковый – обычно в сухую солнечную погоду. Переносится легко и почти не ощущается. Разве что игриво покусывает щеки и нос. Но сегодняшний воздух был влажен и зябок и пробирал до костей. Такой мороз самый неприятный.

Глеб прикурил сигарету и набрал номер Макса.

– Что там у тебя?

– Все путем, старик, – ответил товарищ.

– Уверен?

– Уверен. Перетер сегодня с Джеком. В общем, на третье число ничего не планируй, – Макс кашлянул.

– Ты точно выздоровел? – засомневался Глеб.

– Я нормуль. В 23.30 у него рейс. Из дома выйдет в районе девяти. В четыре пересекаемся у Джекила.

– О’кей. Тогда счастливого Нового года.

Макс заржал:

– Это ты кому пожелал? Ему?

– Полагаю, ему мои пожелания уже не пригодятся, – Глеб затушил сигарету. – Ладно, мне пора. Третьего в четыре я на месте.

– Давай, старик, до встречи, – сказал Макс и положил трубку.

Глеб постоял на балконе еще минут пять, пока окончательно не продрог. Когда вернулся в комнату, Галя еще не вышла из ванной. Звук воды сменил шум работающего фена. Он прошел в спальню, выдвинул ящик тумбочки и принялся шарить среди лежавших в беспорядке вещей. Нашел белый пластмассовый флакон и сунул его в карман.

Пару месяцев назад Глеб пожаловался Джеку, что в последнее время с трудом контролирует свои эмоции. Может беспричинно вспылить, наговорить грубостей. Жена всерьез озабочена его поведением и не оставляет попыток докопаться до причин. Ее наивная навязчивость только сильнее его раздражает, и порою Глеб едва сдерживается, чтобы не накричать на нее. Джек вручил ему какие-то таблетки, велел принимать раз в день. Сказал, это успокоит нервы и позволит вести себя тихо и не привлекать ненужного внимания. За неделю до мероприятия прием препарата нужно прекратить. Глеб прошел на кухню и выкинул белый флакон в мусорное ведро.

Таблетки были и правда убойные, существенно замедляли реакцию и притупляли все чувства. Иногда Глебу казалось, что он воспринимает происходящее не как непосредственный участник, а будто со стороны. Наблюдает за разворачивающимся на экране кино, где один и тот же актер прилежно исполняет разные роли. Вот любящий муж приносит домой елку, чтобы порадовать жену, вот преданный друг едет на дачу к товарищу, чтобы попрактиковаться в стрельбе из пистолета, вот брат звонит брату, чтобы справиться о его здоровье, а сам размышляет в этот момент о предстоящем убийстве… И все это шутя и непринужденно.

Джек сказал, что понадобится несколько дней, чтобы вернуться в прежнюю форму. Не хотелось расстраивать Галю, но иного выхода нет. К третьему января он должен быстро соображать и иметь хорошую реакцию.

Дата осуществления плана переносилась несколько раз. Сперва они спорили, где и как, потом долго не могли достать оружие, затем Макс на две недели слег с ангиной. В этот раз проволочек не предвиделось. План отработан, действия четко расписаны.

Странно, но Глеб не испытывал страха. Пресловутые таблетки гасили сильные эмоции. Вскоре накатит неприятное волнение и придется держать себя в ежовых рукавицах, чтобы не запаниковать. Что ж, не впервой. Он справится. Лишь бы все это поскорее закончилось. Глеб ненавидел ожидание.

– О чем ты размышляешь? – Галя впорхнула в комнату, свежая и сияющая.

– О тебе, – соврал он.

– Ммм, и что же именно обо мне?

Глеб подумал, что, по большому счету, никогда не был счастлив. Ему всегда мешали какие-то нюансы, какие-то обстоятельства. Даже если шел по светлой полосе, за плечами всегда темнело прошлое, – он почти физически ощущал на затылке его холодное дыхание. То ли дело Галя. Она умела искренне радоваться жизни даже в не очень удачные периоды. Глеб по-белому завидовал жене. Ей не в чем упрекнуть себя. Как, должно быть, легка жизнь без чувства вины. А он уже не помнит, каково это…

– Я бы хотел быть похожим на тебя.

– Как это? – не поняла жена.