Все Приключения Незнайки в одной книге - Носов Николай Николаевич - Страница 15

– Я тоже не согласен, – заявил с соседней койки Авоська. – Ходить нельзя, бегать нельзя, в пятнашки играть нельзя, в расшибалочку тоже. Петь даже нельзя. Одежду у всех отобрали, всем выдали по носовому платочку. Лежи да сморкайся, вот тебе и всё развлечение.

– Зачем же вы пошли в больницу?

– А мы вчера высыпались из корзины за городом и легли спать. На рассвете нас разбудили малышки и говорят: «Откуда вы, малыши?» «Мы, говорим, летели на воздушном шаре и разбились». – «Ах, вы разбились! Ах, вас лечить надо! Ах, пойдёмте в больницу!» Ну мы и пошли.

– Значит, никто не болен? – спросил Незнайка.

– Нет, один только Пулька болен.

Незнайка подошёл к Пульке:

– Что с тобой?

– Ногу вывихнул. Совсем не могу ходить. Но не это меня тревожит. У меня, понимаешь. Булька пропал. Будь другом, сделай доброе дело, поищи Бульку! Он, наверно, где-нибудь здесь. Я ведь не могу сдвинуться с места.

– Хорошо, – сказал Незнайка. – Я разыщу твоего Бульку, а ты говори всем, что я шар выдумал.

Незнайка обошёл всех малышей и предупредил, чтобы говорили, будто это он выдумал шар. Наконец он вернулся в кабинет врача. Снежинка с нетерпением ожидала его.

– Ну, как себя чувствуют больные? – спросила она.

– Какие они больные! – махнул Незнайка рукой. – Один только Пулька немножко болен.

– Значит, их скоро выпишут! – обрадовалась Снежинка. – Знаете, что я думаю? Мы устроим по случаю выздоровления больных бал. Вот будет весело!

– Не похоже, чтоб их собирались выписывать, – ответил Незнайка.

В это время возвратились Медуница и Синеглазка.

– Вы зачем надели халат? Что это за самоуправство? – накинулась Медуница на Незнайку.

– Никакого самоуправства нет, – ответил Незнайка. – Просто я ходил с обследованием.

– Что же показало ваше обследование? – насмешливо спросила Медуница.

– Обследование показало, что все больные, кроме одного, здоровы и их уже можно выписать.

– Нет, нет! – испуганно заговорила Медуница. – Вы представляете себе, что будет, если мы сразу выпишем четырнадцать малышей? Они перевернут весь город вверх дном! Ни одного целого стекла не останется, у всех появятся синяки и шишки. В целях предупреждения заболевания синяками мы должны оставить малышей в больнице.

– Может быть, можно выписывать понемножечку? – сказала Синеглазка. – Хотя бы по одному малышу в день.

– По одному – это мало, хотя бы по два, – сказала Снежинка. – Мы хотим поскорее устроить бал.

– Ну хорошо, – согласилась Медуница. – Мы составим список и с завтрашнего дня будем выписывать по одному больному.

Снежинка захлопала в ладоши и бросилась обнимать Медуницу:

– Нет, по два, миленькая, по два! Мне так хочется, чтобы они поскорее выписались. Вам ведь тоже хочется пойти на бал. Вы так замечательно танцуете!

– Ну хорошо, по два, – смягчилась Медуница. – Начнём выписку с самых смирных. Вы должны помочь нам, – обратилась она к Незнайке. – Кто из них самый смирный?

– Да они все смирные!

– Вот этому я уж никак не поверю. Малыши смирные не бывают. Для них обязательно нужно придумать какое-нибудь дело, чтобы они занялись им и забыли о шалостях.

– Тогда давайте выпишем в первую очередь этих мастеров – Винтика и Шпунтика. Они сразу могли бы взяться за починку машины, – сказала Синеглазка.

– Хорошая мысль! – одобрила Медуница. – Вот мы и начнём с этих Винтика и Шпунтика.

Она записала Винтика и Шпунтика на бумажке.

– Вслед за этими я хотела бы выписать Ворчуна, – сказала Медуница. – Он такой несносный. Ворчит всё время и никому не даёт покою.

– Нет, не нужно, – возразил Незнайка. – Ворчуна вы лучше подержите в больнице, чтобы он отучился ворчать.

– Тогда можно выписать Пилюлькина. Он недоволен нашей больницей и всё время критикует наши методы лечения. Такой беспокойный больной! Я не прочь вовсе избавиться от него.

– Нет, Пилюлькина тоже не надо, – ответил Незнайка. – Он всю жизнь лечил других, теперь пусть сам полечится. Лучше выпишем Тюбика. Он хороший художник, и для него сразу найдётся работа. Он мой ученик. Это я его научил рисовать.

– Правда, миленькая! – взмолилась Снежинка. – Нельзя ли сегодня выписать Тюбика? Я попрошу его нарисовать мой портрет.

– И Гуслю, – добавил Незнайка. – Это тоже мой ученик. Я его выучил играть на флейте.

Снежинка снова бросилась обнимать Медуницу:

– Выпишем Тюбика и Гуслика! Ну пожалуйста!

– Ну хорошо, для этих сделаем исключение, – согласилась Медуница. – Но остальных будем выписывать в порядке очереди.

Наконец список был составлен. Медуница велела выдать из кладовой одежду Тюбику и Гусле. Через несколько минут они оба, сияя от радости, появились у неё в кабинете.

– Мы вас выписываем, – сказала им Медуница. – Постарайтесь вести себя хорошо, в противном случае придётся вас снова положить в больницу.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. КОНЦЕРТ

По всему городу разнеслась весть о знаменитом путешественнике Незнайке и его товарищах, которые попали в больницу. Галочка и Кубышка без устали бегали из дома в дом и рассказывали новость подругам. Эти подруги, в свою очередь, рассказывали другим подругам, другие – третьим, и скоро все население города двинулось, как по команде, к больнице. Каждой малышке хотелось чем-нибудь помочь пострадавшим малышам. Они тащили с собой всякую всячину. У одних были вкусные пироги, у других варенье, у третьих сладкая пастила или компот.

Через полчаса малышки запрудили всю Больничную улицу. Конечно, в больницу не могли пустить такое количество желающих. Медуница вышла на крыльцо и сказала, что больные ни в чём не нуждаются, поэтому все должны разойтись по домам и не шуметь здесь под окнами. Но малышки не хотели расходиться. Каким-то чудом им стало известно, что самый главный малыш, по имени Незнайка, должен выйти из больницы со своими товарищами, Тюбиком и Гуслей.

Медунице снова пришлось объявить, что Незнайка не выйдет до тех пор, пока все не разойдутся. Но малышки, вместо того чтобы разойтись по домам, пошли к своим подругам, которые жили на Больничной улице. Когда Незнайка, Тюбик и Гусля в сопровождении Снежинки и Синеглазки вышли на улицу, то увидели, что из всех окон выглядывает чуть не по десятку малышек. Незнайка был очень польщён таким вниманием. До его слуха то и дело доносились голоса:

– Скажите, скажите, который из них этот знаменитый Незнайка?

– Незнайка вон тот, в жёлтых брюках.

– Этот ушастенький? Ни за что не сказала бы, что это Незнайка. У него довольно глуповатый вид.

– Нет, точно, точно! Вид, правда, у него глуповатый, но глаза очень умные.

Одна малышка во втором этаже углового дома, увидев Незнайку, принялась махать руками и кричать тонким, пискливым голосом:

– Незнайка! Незнайка! Ура!

Она бесстрашно высовывалась из окна, так что в конце концов чуть не вывалилась наружу. Хорошо, что остальные малышки успели поймать её за ноги и втащить обратно.

– Фу, какой стыд! Этот Незнайка может вообразить о себе невесть что! – сказала малышка со строгим худеньким личиком и остреньким подбородком.

– Вы правы. Ласточка, – ответила ей другая малышка со вздёрнутой верхней губой, из-под которой сверкали белые зубы. – Малышам вовсе не надо показывать, что на них смотрят. Когда они убедятся, что их шалостей никто не замечает, то сами перестанут шалить.

– Вот об этом я и говорю, Кисонька, – подхватила Ласточка. – Малышей надо презирать. Когда они увидят, что их презирают, то побоятся обижать нас.

Эти Ласточка и Кисонька шушукались да шушукались, жужжали да жужжали, пока не прожужжали всем уши, что к прилетевшим малышам надо относиться с презрением. Все малышки условились между собой не замечать малышей, а если встретятся с ними на улице, то, завидев издали, поворачивать обратно или переходить на другую сторону.

Из этого условия, однако, вышло мало толку. Каким-то чудом всем стало известно, что Тюбик – художник, а Гусля – замечательный музыкант, который умеет играть на флейте. Всем, конечно, хотелось поскорей послушать игру на флейте, так как в Зелёном городе умели играть только на арфах, а флейты никто ни разу не слышал. Многие даже не знали, что существует такой инструмент.