Ветер сквозь замочную скважину - Кинг Стивен - Страница 48

– Спасибо, сэй! – Тим трижды постучал пальцем по горлу. Болотные жители рассмеялись и тоже принялись стучать себя пальцами по горлу.

Вернулся Высокий. На плече он нес бурдюк с водой, а в руках – маленький кошелек из такой тонкой и гладкой кожи, какую Тим в жизни не видел. Высокий отдал кошелек кормчему, а бурдюк с водой – Тиму.

Только теперь – ощутив в руках вес бурдюка и прижав ладони к его раздувшимся упругим бокам – Тим осознал, как сильно ему хочется пить. Он вытащил пробку зубами, поднял бурдюк на локте, как делали взрослые мужчины в его деревне, и сделал большой глоток. Он думал, вода будет затхлой, противной на вкус (возможно, кишащей жуками и прочей живностью), но она оказалась прохладной, свежей и вкусной – как в ручье, что протекал у него за домом.

Болотные жители рассмеялись и зааплодировали. Тим увидел, что язва на плече Высокого запульсировала быстрее, готовясь раскрыться, и облегченно вздохнул, когда кормчий похлопал его по плечу и дал понять, что хочет что-то ему показать.

Это был кошелек. Прямо посередине, пересекая его от края до края, проходил какой-то непонятный металлический шов. Кормчий потянул за маленький язычок, прикрепленный к шву, и кошелек открылся, словно по волшебству.

Внутри лежал матовый металлический диск размером с чайное блюдце. Сверху на диске была какая-то надпись, которую Тим не сумел прочитать. Под надписью располагались три кнопки. Кормчий нажал одну из них, внутри что-то тихонечко пискнуло, и из поверхности диска поднялся маленький рычажок. Болотные жители, собравшиеся вокруг Тима и кормчего широким полукругом, вновь рассмеялись и зааплодировали. Им явно нравилось происходящее, они были довольны и счастливы. Тим, утоливший жажду и стоящий на твердой (во всяком случае, полутвердой) земле, решил, что он тоже вполне доволен.

– Это осталось от Древних, сэй?

Кормчий кивнул.

– Такие вещи считаются очень опасными в наших краях.

Сначала кормчий, похоже, не понял, что сказал Тим. И судя по озадаченным лицам всех остальных людей-растений, те тоже не поняли. Потом кормчий рассмеялся и развел руки в стороны, словно пытался обнять весь мир: небо, воду, влажную топкую землю, на которой они стояли. Как будто хотел тем самым сказать, что в этом мире опасно все.

И наверное, в этих краях так оно и есть, подумал Тим.

Кормчий легонько ткнул пальцем в грудь Тима и тут же пожал плечами, как бы извиняясь: Прошу прощения, но тебе следует проявить внимание.

– Да, я смотрю, – сказал Тим и опять указал двумя пальцами на свои глаза, отчего все болотные жители вновь рассмеялись и принялись тыкать друг друга локтями, словно Тим выдал ужасно смешную шутку.

Кормчий нажал вторую кнопку. Диск отрывисто пискнул, и среди зрителей пробежал одобрительный шепоток. Под кнопкой зажегся красный огонек. Кормчий принялся медленно кружиться на месте, диск у него в руках снова пискнул, и красный огонек сменился зеленым. Кормчий ткнул пальцем в ту сторону, куда теперь указывал диск. Насколько Тим мог судить по солнцу, почти невидимому сквозь густую листву, это было направление на север. Кормчий вопросительно взглянул на Тима: понял тот или нет. Тиму казалось, что он все понял, но тут была одна загвоздка.

– Там вода. Я умею плавать, но… – Тим оскалился и щелкнул зубами, указав пальцем на кочку, где его едва не сожрали болотные ящеры. Люди-растения рассмеялись, и громче всех хохотал кормчий. Ему пришлось согнуться пополам и схватиться руками за поросшие мхом колени, чтобы не упасть от смеха.

Да, подумал Тим. Очень смешно. Меня едва не сожрали живьем.

Когда кормчий слегка успокоился и смог выпрямиться в полный рост, он указал на лодку.

– Ой, – сказал Тим. – Я про нее и забыл.

Он подумал, что из него получается очень глупый стрелок.

Кормчий помог Тиму забраться в лодку, а сам встал на свое привычное место под мачтой, на верхушке которой раньше красовалась кабанья голова. Гребцы тоже забрались в лодку и взялись за весла. Болотные жители, оставшиеся на берегу, передали Тиму корзину с едой и бурдюк с водой, а маленький кошелек с компасом (если это и вправду был компас) Тим еще раньше убрал в холщовый мешок вдовы Смэк. Пистолет он засунул за пояс с левого бока, где тот более-менее уравновесил отцовский топор справа.

Болотные жители долго прощались с Тимом. Было сказано немало взаимных хайл. Самым последним подошел Высокий – мальчик подумал, что это, наверное, вождь болотного племени, хотя основные переговоры вел кормчий. Высокий остановился у самого края воды, серьезно посмотрел на стоящего в лодке Тима и указал двумя пальцами себе на глаза: Смотри внимательно.

– Вижу вас очень хорошо, – сказал Тим, хотя глаза у него слипались. Мальчик не помнил, когда он в последний раз спал. Уж точно не прошлой ночью.

Вождь покачал головой и вновь указал двумя пальцами себе на глаза – на этот раз более резко и выразительно, – и Тиму почудилось, что где-то в глубинах его сознания (или, возможно, души, этой крошечной сияющей частички ка) прозвучал тихий шепот. В первый раз за все время общения с болотными жителями Тиму пришло в голову, что, возможно, они не понимают, что он говорит. Они понимают его без слов.

– Берегись?

Вождь кивнул. Остальные тоже закивали, выражая согласие. На этот раз никто не смеялся и не улыбался; лица у болотных жителей были печальными и какими-то странно детскими.

– Чего мне надо беречься?

Вождь опустился на четвереньки и завертелся волчком. Как и кормчий чуть раньше, он изображал какого-то зверя, но не рычал, а издавал звуки, похожие на собачье тявканье. Время от времени он останавливался, поднимал голову, глядя на север – в том направлении, куда указывал компас, – и раздувал заросшие зеленью ноздри, как будто принюхиваясь. Наконец он поднялся на ноги и вопросительно взглянул на Тима.

– Хорошо, – сказал мальчик. Он не понял, что вождь пытался ему показать – и почему все болотные жители вдруг стали такими серьезными и подавленными, – но он все запомнил. И если он что-то такое увидит, то сразу узнает, что это именно то, что показывал вождь. Если он это увидит, то, может быть, и поймет.

– Сэй, вы читаете мои мысли?

Вождь кивнул. Все остальные тоже закивали.

– Тогда вы знаете, что я не стрелок. Я просто пытался хоть как-то себя подстегнуть, чтобы совсем уж не струсить.

Вождь покачал головой и улыбнулся, словно это не имело значения. Он вновь сделал жест, означавший смотри внимательно, потом обхватил себя двумя руками, прижав их к покрытым язвами бокам, и начал преувеличенно сильно дрожать. Остальные болотные жители – даже сидевшие в лодке гребцы – повторяли за ним. Потом вождь повалился на землю (которая вздрогнула и захлюпала под его весом). Все остальные опять повторили за ним. Тим удивленно смотрел на неподвижные тела, распластавшиеся на земле. Наконец вождь поднялся. Посмотрел Тиму в глаза, словно спрашивал, понял тот или нет, и мальчик очень боялся, что понял.

– Вы хотите сказать…

Тим понял, что не сможет договорить до конца. Вслух – не сможет. Это слишком ужасно.

(Вы хотите сказать, что вы все умрете.)

Глядя Тиму в глаза, вождь медленно кивнул. Его взгляд был серьезным и скорбным, и все-таки он улыбался. И вот тут Тим окончательно доказал, что он никакой не стрелок. Мальчик расплакался.

Кормчий оттолкнул лодку от берега длинным шестом. Гребцы с левого бока развернули лодку, и как только та вышла на открытую воду, кормчий взмахнул руками, давая команду грести. Тим уселся на корме и открыл корзину с едой. Он съел совсем мало, потому что все еще чувствовал голод, но кусок в горло не лез. Когда Тим предложил пустить корзину по кругу, гребцы с благодарностью улыбнулись, но отказались. Вода была гладкой и тихой, ритмичное движение весел убаюкивало, и вскоре глаза Тима закрылись. Ему приснилось, что мама трясет его за плечо и говорит, что уже утро и надо быстрее вставать, иначе он не успеет помочь отцу оседлать мулов.