Убить кукловода - Малиновская Елена Михайловна - Страница 5

Согнутый указательный палец Луциуса больно уперся в мой подбородок, заставив меня поднять голову. Я повиновалась и растерянно заморгала, глядя в холодные, страшные своим равнодушием глаза мужчины.

– Еще слово, Доминика. Еще одно только слово… – обронил он, почти не разжимая губ.

Он не закончил угрозу. Впрочем, это было совершенно лишним. Мои внутренности словно смерзлись в один ледяной ком от предчувствия неотвратимой и скорой беды.

Убедившись, что опасность с моей стороны нейтрализована, Луциус повернулся к администратору. При этом он крепко взял меня под локоть, желая избавить от последней иллюзии свободы действий. Кожу от его прикосновения начало неприятно пощипывать, видимо, Луциус принялся накапливать энергию на случай неприятностей.

– Триста хардиев, – так же тихо проговорил он, в упор разглядывая съежившегося и будто уменьшившегося в росте администратора. – Сейчас. Наличными. И ты пропустишь нас без дальнейших пререканий.

Глаза юноши алчно вспыхнули. И я вполне его понимала. Триста хардиев – более чем достойная плата за молчание. Даже если об этой сцене узнает руководство отеля и уволит его, то полученных денег хватит на несколько месяцев безбедного и бесхлопотного существования.

– За триста хардиев вы могли бы найти себе девицу намного, намного лучше! – все-таки не удержался и осторожно заметил тот. – Да что там – одну девицу. Этих денег хватило бы…

Луциус нетерпеливо изогнул бровь, показывая, что не намерен слушать посторонних советов по распоряжению собственными средствами, и юноша понятливо замолчал. Послушно склонил голову и отступил в сторону.

Свободной рукой Луциус залез в карман брюк и, проходя мимо администратора, щедро сыпанул ему в ладони, заблаговременно сложенные горстью, золотые монеты. Я прикусила губу, удерживая себя от какого-либо замечания. Сдается, мой спутник переплатил, и переплатил изрядно от уговоренной суммы. Вон в какой широкой торжествующей улыбке расплылся облагодетельствованный парень, глядя на неожиданно полученный щедрый подарок.

– Желаю хорошо провести время! – с явным намеком кинул он в спину Луциуса, когда тот проходил мимо, таща меня за собой.

– Не сомневаюсь, что так и будет, – пробурчал себе под нос Луциус, еще сильнее стискивая мой многострадальный локоть. – Повеселюсь я сегодня знатно, это уж точно.

Стоит ли говорить, что мне от его слов окончательно подурнело.

Все то время, пока мы шли по длинному коридору второго этажа, я мучительно пыталась сообразить, как же надлежит поступить. Закричать во все горло, умоляя о помощи? Попытаться напасть на Луциуса первой, воспользовавшись ненадежным преимуществом внезапности?

«Не рыпайся, – взмолился внутренний голос. – Ты и без того наворотила дел. К чему было то выступление в холле? Если ты хотела разозлить Луциуса, то поздравляю: тебе это блестяще удалось!»

Тем временем мы наконец-то достигли дверей его номера. Почти не сбавляя шаг, Луциус взмахнул в воздухе полученной от администратора карточкой, дезактивирующей входные чары, и втолкнул меня через порог.

Здесь было темно и на удивление прохладно. Меня мгновенно кинуло в холодную дрожь, хотя не исключено, что это произошло из-за волнения, достигшего в этот момент своего пика. Луциус прищелкнул пальцами – и по стенам поползли змеистые всполохи заклинания, блокирующего звуки. Теперь я могла кричать хоть во все горло – меня бы все равно никто не услышал.

Я прислонилась спиной к стене, чувствуя, как от его зловещих приготовлений меня начинает трясти еще сильнее. Колени словно превратились в горячий кисель. Удивительно, что я еще оставалась на ногах. Больше всего мне хотелось свернуться на полу в клубочек и жалобно завыть, прикрыв на всякий случай голову руками.

На двери уже распускался алый цветок очередных чар. Видимо, теперь мне отсюда не выйти, пока Луциус сам не отпустит меня.

«Если вообще отпустит», – тут же мысленно поправила я себя.

Луциус не стал пробуждать магических светлячков. Вместо этого в камине запылало иллюзорное огненное заклинание, залившее номер багровой зловещей полутьмой.

Я огляделась, силясь найти хоть какой-нибудь путь к спасению. Всполохи ненастоящего пламени выхватили из темноты два кресла, придвинутых к камину, небольшой столик между ними. Но все остальное утопало в чернильном мраке.

– А ты дерзка, – медленно протянул Луциус. Подумал немного и добавил с кривой ухмылкой: – Уж не сочти за комплимент.

Он стоял напротив меня, скрестив на груди руки, и разглядывал с таким нехорошим и жадным любопытством во взгляде, что я с трудом удержалась от постыдного желания упасть на колени и взмолиться о пощаде.

– Ты об этом уже сегодня говорил, – непривычно тоненьким голосочком ответила я.

– Я помню, – так же медленно, нараспев, произнес Луциус. – Просто ты умудрилась дважды удивить меня. Там, на берегу, когда пыталась язвить, будучи в полной моей власти. И здесь, когда устроила этот спектакль перед администратором.

Я промолчала. Впрочем, что я могла сказать в свое оправдание? Да, я сделала попытку сбежать. И очень жалею, что она провалилась.

– Не раскаиваешься, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Луциус и прищелкнул языком с каким-то непонятным восхищением.

– А должна? – Я пожала плечами с демонстративным недоумением. – По-моему, это естественно: пытаться спасти себе жизнь.

– На берегу ты пришла к верному выводу. – Луциус покачал головой и шагнул ко мне. В унисон этому я вжалась в стену, стараясь держаться как можно дальше от него. Жалко только, что отступать мне было некуда. А мужчина продолжил, будто не заметив моей смехотворной попытки: – Как ты правильно сказала: если бы я хотел убить тебя, то не стал бы вести долгих разговоров. Это не в моих привычках.

– Но к чему это все? – беспомощно спросила я. – Зачем было устраивать то представление на огненном мосту?

Луциус чуть поморщился, словно недовольный моими глупыми вопросами, и вдруг резко взмахнул рукой. Я приглушенно вскрикнула и зажмурилась, испугавшись, что он ударит меня. Однако через миг удивленно распахнула глаза, почувствовав, как он ласково провел тыльной стороной ладони по моей щеке, затем подушечкой большого пальца осторожно тронул налившийся синяк на моей опухшей скуле.

– А я ведь старался быть аккуратным, – пробормотал он. – Прости, не доглядел.

И по моей коже теплой щекоткой пробежало его заклинание, несущее с собой избавление от боли.

Я во все глаза смотрела на Луциуса, не понимая, что он задумал. Он стоял так близко от меня, что я ощущала пряный древесный аромат незнакомого парфюма и видела, как в глубине его зрачков блуждают кроваво-красные блики от горящего камина.

– Скажи, разве тебе не понравилось? – почти шепотом полюбопытствовал Луциус, продолжая поглаживать меня по щеке. – Этот миг полета, когда все внутри сладко замирает от ужаса. И кажется, что ты не падаешь, а летишь. Ведь так легко представить вместо огненной реки алое хекское небо.

– Не понравилось. – Собственный голос показался мне карканьем осипшей вороны – так хрипло это прозвучало. Я кашлянула и продолжила чуть увереннее: – Знаешь ли, я не люблю чувствовать себя настолько близко к смерти.

– Да неужели? – насмешливо переспросил Луциус. – И опять ложь, Доминика. Кажется, я просил тебя быть честной со мной.

– И в чем же я не права? – Я с вызовом вскинула подбородок, стараясь выдержать тяжелый взгляд Луциуса и не отвести первой глаза.

– Напомнить мой прошлогодний визит в твой дом?

Рука Луциуса скользнула на мою шею. Он лишь слегка сжал пальцы. И перед моим мысленным взором встала совсем другая, намного более бурная сцена, произошедшая между нами тогда. Я покраснела от этих мыслей. Низ живота против воли тревожно и в то же время приятно заныл от воспоминаний о полученном наслаждении.

– Или хочешь сказать, что мне все это привиделось? – Луциус наклонил голову ниже. Теперь я чувствовала его теплое дыхание на своих губах. – И на самом деле ты не извивалась подо мной и не стонала, умоляя о продолжении?