Убить кукловода - Малиновская Елена Михайловна - Страница 18

Приемная отдела по расследованию убийств была пуста. Видимо, въедливая блондинка уже ушла домой, и я позволила себе негромкий вздох облегчения. Что же, оно и к лучшему. Не хотелось бы вступать с Лейрой в долгие разговоры, объясняя свое неожиданное появление здесь под руку с Иваром.

За стеклянными дверями, ведущими в сам отдел, тоже было пустынно и темно. Лишь под самым потолком печально порхал одинокий магический мотылек, рассыпающий со своих крохотных крылышек тускло светящуюся пыльцу. Видимо, несчастное создание доживало свои последние минуты, поэтому его решили не отправлять в спячку на день.

Ивар подошел к дверям и распахнул их. Оглянулся через плечо на меня, молчаливо предлагая следовать за ним.

– А разве допросы проводят непосредственно в отделе? – нерешительно спросила я. Почему-то в этот момент опять накатила волна неконтролируемой животной паники. Но почему? Вроде бы все идет по плану, а мне между тем все сильнее и сильнее кажется, что я покорно следую в ловушку.

– Элмера должен был допрашивать лично я, – бесстрастно пояснил Ивар. – Я запретил кому-либо подходить к нему в мое отсутствие. Думаю, он еще в моем кабинете.

– В твоем кабинете, – несколько обескураженно повторила я. С одной стороны, это, безусловно, радовало. Значит, Элмера никто не пытал, и он сможет передвигаться самостоятельно. Но с другой… Вернулось чувство, что происходит что-то неправильное. Эх, мне бы хотя несколько минут, чтобы остановиться и как следует поразмыслить! И тогда я бы обязательно поняла, что именно меня так настораживает. Но, увы, у меня не было и лишней секунды.

– Веди! – сухо приказала я, начав на всякий случай концентрировать магическую энергию на кончиках пальцев.

Ивар сразу же двинулся вперед. На какой-то момент мне почудилась издевательская усмешка, проскользнувшая по его губам, но затем я отказалась от этой мысли. Наверное, просто таким причудливым образом лег свет от умирающего магического мотылька. В любом случае мне оставалось лишь утешать себя подобными мыслями. Потому как иначе… Не хочу даже думать об этом! Ведь тогда получается, что в действительности я на всех парах несусь в западню.

Пробираясь вслед за Иваром по лабиринту расставленных в строгом геометрическом порядке рабочих столов, заваленных бумагами, и стульев для посетителей, я в последний раз попыталась упорядочить свои мысли. Итак, что мне кажется странным в этом деле? Да все! Но самое главное: я не понимала, почему Луциус просто не приказал мне отступить от плана спасения Стефана, пригрозив в противном случае уничтожить отысканное в архиве дело о гибели моей семьи. Это ведь было самым логичным поступком с его стороны: поставить меня перед настолько жутким выбором. На одной чаше весов – Стефан. Я до сих пор сомневалась, что люблю его, но теплые чувства во мне он, бесспорно, вызывал. А на другой чаше весов – правда, которую я так долго и так безуспешно пыталась отыскать. Даже самой интересно, какой выбор я бы сделала. Одно очевидно: я бы очень долго сомневалась в принятии окончательного решения. И это, в свою очередь, практически наверняка дало бы Луциусу необходимое время, чтобы завлечь Стефана в ловушку. Или что он там собирается с ним делать на Нерии. Но нет, вместо это Луциус разыгрывает столь сложную многоходовую интригу. Зачем? Что на самом деле ему нужно от меня? И нужно ли вообще что-нибудь?

От всех этих мудреных размышлений у меня начала болеть голова. А возможно, причиной послужило то, что эта ночь выдалась особенно богатой на события. Не выдержав, я приглушенно застонала и чуть дрожащей рукой потерла лоб. Как же все сложно! Только в одной вещи я могу не сомневаться: пока Луциус не хочет меня убивать. Иначе я не пережила бы нашу встречу на огненном мосту. Значит, я нужна ему для каких-то целей. Но для каких?

Я застонала опять, на этот раз немного громче. И тут же прикусила губу, заметив, что Ивар сбавил шаг. Нет, он не остановился, все так же настойчиво пробираясь к двери в дальнем конце общего помещения, но явно прислушался к тому, что творилось у него за спиной. Этот обычный, в общем-то, поступок вновь всколыхнул в моей душе мутную волну подозрений. Человек, находящийся под действием чар подчинения, не может реагировать на раздражители из внешнего мира. Он должен слышать только один звук – голос того, кто наслал на него заклинание. Неужели мои предположения верны, и Ивар действительно каким-то непонятным образом умудрился освободиться? Но как? Он все время был рядом со мной!

«Исключая тех минут, которые потратил Альтас на маскировку его ауры, – внезапно оживился внутренний голос. – Вспомни, гном попросил тебя выйти на крыльцо. Якобы смущался от твоего присутствия и постоянно отвлекался. Тебе не кажется это несколько странным? Помнится, раньше он подобной стеснительностью не отличался».

Я гневно мотнула головой, отгоняя эту жутковатую мысль. Нет, не может быть! Альтас бы ни за что меня не предал!

«С чего вдруг такая уверенность? – язвительно удивился глас моего рассудка. – Или поверила его постоянным заверениям о том, что ты – любовь всей его жизни? Наверное, пять бывших жен гнома тоже не раз это слышали, не говоря уж о его прочих многочисленных увлечениях. Да что там, ты сама прекрасно знаешь, что Альтас влюбляется в каждую мало-мальски привлекательную особу женского пола, которая волей судьбы оказывается в поле его зрения. Увы, Доминика, но ты – лишь одна из многих его знакомых. Как думаешь, долго бы Альтас сопротивлялся, если бы ему пообещали решить его денежные затруднения в обмен на крохотную услугу? Это ведь даже предательством в прямом смысле этого слова назвать нельзя. Так, небольшое недоразумение».

«Да, предположим, я – практически никто для Альтаса, – невольно вступила я в мысленный спор. – Но что насчет Элмера? Они ведь друзья».

«Разве это что-то меняет? – флегматично вопросил внутренний голос. – Неужели ты не знаешь случаев, когда ради денег предают друзей? Да что там друзей – и любимых, и родных. Да даже собственную мать можно продать. Вопрос лишь в цене».

Я невольно содрогнулась от циничного замечания. Но продолжить увлекательные и в то же время пугающие препирательства не успела. Как раз в этот момент Ивар обогнул последний стул, стоящий у него на пути, и остановился перед дверью, ведущей в небольшое отгороженное помещение со стеклянными стенами. Но увидеть, что находится в этой комнате, я не могла – мешали закрытые жалюзи.

Ивар молча смотрел на меня, видимо, ожидая дальнейших распоряжений. Это, с одной стороны, успокаивало, даруя призрачную надежду, что он все-таки находится под полным моим контролем. Но с другой стороны, этот пристальный немигающий взгляд нервировал. Словно мужчина выжидал, когда я потеряю бдительность и он сможет напасть на меня.

– Это твой кабинет? – на всякий случай уточнила я, облизнув пересохшие от волнения губы.

Ивар склонил голову, соглашаясь. Затем вновь выпрямился, по-прежнему внимательно глядя на меня.

Я в последний раз покосилась на выход из отдела. Сейчас он казался особенно далеким и недостижимым. Интересно, что произойдет, если я развернусь и брошусь бежать? Скинет ли в этот момент Ивар маску лживой покорности или будет играть свою роль до конца? Но кто гарантирует, что мои опасения обоснованны? Будет очень глупо, если я отступлю всего в шаге от долгожданной цели, а потом окажется, что меня подвели собственные нервы. В конце концов, у меня нет никаких доказательств того, что Ивар освободился от чар. Нельзя же всерьез принять ту слабую тень усмешки на его губах за достоверное признание своего поражения. Мало ли что мне могло почудиться в тусклом свете танца умирающего мотылька.

Решив так, я глубоко вздохнула и на всякий случай задержала дыхание, словно перед прыжком в ледяную воду. Затем решительно взялась за дверную ручку, со стыдом заметив, как сильно дрожат мои пальцы. И смело вошла в комнату.

Здесь было так светло, что я растерянно замерла после первого же шага. Заморгала, силясь как можно быстрее адаптироваться и смахивая с ресниц невольно выступившие слезы. Затем прищурилась, силясь разобрать, кто же сидит за столом прямо напротив двери.