Мисс совершенство - Робертс Нора - Страница 51

Хоуп порывалась перебить Лиззи, чтобы узнать единственно важную вещь — имя и фамилию юноши, но у нее не хватило духа.

— Мы встречались, когда мне удавалось улизнуть из дома, и пронесли любовь, зародившуюся в холодном марте, через щедрую весну в жаркое лето. — Лиззи вытянула руку в сторону Хоуп. — Ты знаешь. Вы все знаете, что такое сильное чувство. Он работал руками — не с деревом, как ваши любимые мужчины, а с камнем, и уже одно это делало его недостойным в глазах моего отца. Мы все понимали.

— Отец узнал о вашем романе? — спросила Хоуп.

— Ему бы и в голову не пришло, что я способна ослушаться. Он выбрал для меня мужа, и я воспротивилась, хотя раньше никогда не смела в чем-либо возразить. Поначалу он словно бы меня не слышал и продолжал готовиться к свадьбе как ни в чем не бывало. Я бунтовала, но, по правде говоря, выбора у меня не было. А война… — Лиззи повернулась к Клэр. — Тебе известно, что война делает с теми, кто уходит в бой, и с теми, кому остается только ждать и надеяться. Он сказал, что долг и честь велят ему идти. Я плакала и умоляла, но он был непреклонен. Мы договорились, что сбежим и поженимся, я останусь с его семьей, а потом он за мной приедет.

— Где жила его семья? — спросила Эйвери.

— Здесь?.. — Пальцы Лиззи затеребили высокий воротник платья, она беспомощно оглянулась по сторонам. — Где-то поблизости?.. Не помню. Я вижу перед собой его лицо, помню его голос, его прикосновения. Крепкие руки. Крепкие и сильные. Райдер.

— Верно, — пробормотала Хоуп. — У него именно такие руки. Тебе удалось сбежать вместе с Билли? — проговорила она громче.

— Нет. В ту ночь мой отец подписал брачный контракт. Мне следовало молчать, но я не выдержала и устроила скандал. Я думала о том, что Билли уходит на войну, и кричала, кричала на отца. Я кричала, что выйду замуж только по любви, и даже если он изобьет меня, запрет на ключ или вышвырнет из дому, я все равно не подчинюсь. Он так и поступил: ударил меня по лицу и запер в комнате. — Лиззи коснулась щеки, как будто воспоминания с новой силой вспыхнули у нее в душе.

— Мама закрылась у себя, а отец снова ударил меня, потащил наверх и запер. Выбраться я не могла. Трое суток отец держал меня под замком на хлебе и воде, и тогда я сделала то, что должна была сделать сразу. Пообещала выполнить его волю и попросила прощения. Я лгала, дожидаясь своего шанса. В ночи, взяв только самое необходимое, я покинула дом, семью, любимую сестру и села в поезд, идущий на Филадельфию. Я была так напугана, так взволнована… Я ехала к Билли. Потом я тряслась в почтовой карете. Было очень жарко. Да, лето выдалось жаркое. Меня сразила болезнь. Я написала… кажется, его матери. Память угасает. Да, я написала письмо и приехала сюда. Он был здесь.

— Билли тоже прибыл сюда? — уточнила Хоуп.

— Он был… рядом. Шел ко мне. Я слышала канонаду, но не могла даже встать с постели. Я была сильно больна. Я знала, что он придет. Он обещал. Я жду его.

— Элиза, нам нужно знать его полное имя и фамилию. — Хоуп встала на ноги. — Его звали Уильям?

— Нет. Билли. Джозеф Уильям. Он говорил, что выстроит для нас дом. Райдер построит для тебя дом?

— У него уже есть дом. Элиза…

— И еще говорил, что мы заведем собак. Я оставила свой дом, семью, любимых животных. Мы собирались завести все это. Кажется, я… была беременна.

— Боже, — ахнула Эйвери.

— Я… так думаю. Женщина всегда чувствует ребенка под сердцем, правда? — Лиззи посмотрела на Клэр.

— Да.

— Он ничего не узнал. Я и сама поняла это только после того, как оказалась здесь. А потом… жара и недуг. Все расплывается… Слишком много времени прошло. — Она вытянула полупрозрачную руку. — Все блекнет, тает…

— Пожалуйста, не… — начала Хоуп, но Лиззи уже растворилась в воздухе, как и ее рука.

— Больная, с ребенком под сердцем и в полном одиночестве, в то время как любимый ушел на войну… — Эйвери присела на корточки рядом со стулом Клэр и легла щекой на ее руку.

— Со мной все было иначе, — тихо промолвила Клэр. — Я никогда не оставалась одна. У меня были родные и близкие люди. Но я представляю ее состояние — она была до смерти напугана и при этом полна решимости. Боже мой… Бросить все и всех, уехать в чем была, оказаться в чужих местах и понять, что внутри зреет новая жизнь…

— А потом — быть прикованной к постели и медленно умирать, прислушиваясь к звукам канонады, — продолжила Хоуп. — Он сражался в битве при Энтитеме, я уверена. Совсем рядом и так далеко — он ведь был солдатом.

— Его семья тоже находилась где-то поблизости, — напомнила ей Эйвери. — И искать надо не Уильяма, а Джозефа Уильяма. Может, его фамилия — Уильяме? Стали бы его в этом случае называть Билли?

— Не знаю, но предположительное первое и второе имя либо предположительное первое имя и фамилия — уже кое-что. Надеюсь, это поможет нам в расследовании.

— Чем больше она говорила или пыталась говорить, тем больше отдалялась. Обратили внимание, как она постепенно таяла? — Клэр перевела взгляд с Эйвери на Хоуп.

— Такое уже бывало, — кивнула Хоуп. — Наверное, как-то связано с энергией. Кто его знает… Я могла бы заняться изучением материалов по паранормальным явлениям, призракам и прочим странностям, но это отвлечет меня от поисков Билли, а это сейчас главнее.

— Я поговорю с Оуэном, и он обязательно подключится. Но обращалась-то Лиззи к нам. — Эйвери взяла за руку Клэр, потянулась за рукой Хоуп. — Она обращалась ко всем нам. Столько времени она никому не могла рассказать свою историю. Все, чего она хотела, — быть вместе с Билли, иметь дом и семью, собаку, в конце концов! Вот если бы ее папаша тоже явился нам. Не знаю, можно ли врезать привидению, но лично я бы попробовала.

— Теперь ее дом здесь, — вздохнула Хоуп, — а мы — ее семья.

— Бекетт вызвал Элизу из небытия, я в этом уверена, — сказала Эйвери Клэр. — Что-то в нем позволило ей проснуться. Возможно, он напомнил ей Билли; возможно, не только он, но и Райдер с Оуэном, все трое. Лиззи доверяет им, волнуется за них. Налицо связь между ней и братьями, и, вероятно, дело не просто в том, что они отреставрировали гостиницу.

— Да, — нахмурилась Хоуп, — ты права. Есть еще что-то… — она не договорила: внизу хлопнула дверь и послышались голоса. — Уборка номеров.

— Мне нужно вернуться в магазин. — Клэр с трудом встала. — Мы должны все записать. Если хотите, могу взять это на себя. Может быть, на письме будет яснее видно, что мы упустили в устном рассказе.

— А я начну искать Джозефа Уильяма или Уильямса, как только позволит время. — Хоуп первой направилась к лестнице.

— Надо устроить совещание. Мы вшестером плюс Жюстина, если захочет.

— Завтра вечером я свободна, — сообщила Хоуп. — Сможешь подыскать няню для детей? — она посмотрела на Клэр.

— Постараюсь. Может, соберемся здесь? Надеюсь, это подтолкнет ход наших мыслей.

Подруги ненадолго задержались в вестибюле, поболтали с бригадой уборщиц. Когда зазвонил телефон, Хоуп попрощалась и ушла в кабинет. В голове у нее крутилась предстоящая встреча, и поэтому, несмотря на жару, она решила выйти во двор прополоть сорняки на клумбе. Когда руки заняты, лучше думается. Произошел прорыв, в этом она уверена. Все дальнейшие действия будут основаны на сведениях, которые они узнали сегодня.

«А что потом?» — задалась Хоуп вопросом. Когда они узнают, где, как и когда умер Билли, что это принесет Лиззи? Бедняжка практически не жила по-настоящему. Едва перед ней вспыхнула надежда на новую жизнь, эта жизнь оборвалась. Тем не менее остался дух Элизы — такой же, какой она была во плоти: верной, отзывчивой, полной доброты и юмора. А еще любви. Она прямо-таки излучает любовь. Наверное, Элиза и Билли были бы счастливы вместе, размышляла Хоуп. Дом, сложенный из камня, очаг, собаки. Несмотря на юный возраст и трагическую судьбу, эта девушка знала, чего хочет, и стремилась к своей цели…

А чего хочет она, Хоуп? Ее руки замерли; вопрос, заданный самой себе, оказался неожиданным. У нее и так все есть, разве нет? Любимая работа, близкие подруги, которыми она дорожит, родные, на чью поддержку может рассчитывать, мужчина, с которым ей хорошо. Достаточно, как она сказала Райдеру, даже более чем достаточно. И все-таки что-то не давало Хоуп покоя, заставляло желать большего. «Смотри, все не испорти, — предостерегла она себя, — не питай лишних надежд. Принимай все как есть и будь счастлива сегодня».