Путь волшебника - Адамс Джон Джозеф - Страница 44

— Неужели тебе никто не может помочь?

— Мы никому не доверяем. Невозможно догадаться, кто же служит императору.

— В Америке нет никаких императоров!

— В истинном мире нет никакой Америки. Только волшебники и их игрушки. Президент, армия, деньги — что это, если не игрушки для того, кто может управлять законами физики? А теперь отпусти меня, пока мы не исчерпали всю силу камня. Она еще нам понадобится.

— А ты и правда зачарован? Как в книжках?

Но ответа Джам не услышал, поскольку пальцы Гэна разжались и братья больше не касались друг друга. Больной лежал на постели так же, как все предшествующие годы, — с расслабленным лицом, неспособный не только двигаться и разговаривать, но даже узнавать родственников. Но его сознание оставалось в беспомощном теле — Джам всегда в это верил, и мама как будто верила… притворялась, что верит. И ведь только что Гэн говорил, казался живым…

Джам опустился на пол рядом с кроватью Гэна и расплакался.

Когда в комнату вошла мама, Джам постарался сдержать слезы, но не успел. Она все увидела.

— О, детка! — воскликнула она. — Ты правда заболел? Или все-таки в школе что-то случилось?

— Гэн, — ответил мальчик.

Она подумала, что поняла его печаль, и уселась рядом и плакала вместе с ним о своем взрослом сыне Гэне, который был когда-то другом и защитником, а теперь лежал в гостиной неподвижный, как труп в гробу, из-за чего ее жизнь превратилась в бесконечные похороны. Вначале Джам хотел объяснить, что же произошло на самом деле, но вспомнил, что Гэн запретил открывать их тайну, и промолчал. Он только рыдал вместе с мамой, пока не иссякли слезы.

Потом она отправилась на работу, а Джам вышел во двор, полил томатные кусты и опрыскал их от грибка, который сожрал весь урожай в прошлом году. Нынешним летом, благодаря заботам Джама, который опрыскивал растения каждые две недели, плодов уродилось столько, что пришлось поделиться с соседями. И он, и мама наелись помидорами по горло, но он никак не мог остановиться. Слишком хорошо помнил, как их не хватало в прошлом году.

За работой Джам размышлял о том, что сказал Гэн. Император. Волшебники. Гэн был вовлечен в какую-то войну? Или революцию? В прошлом году Джам выучил названия всех стран мира с их столицами — неужели эта долгая зубрежка оказывается бесполезной? Интересно, как бы выглядел глобус, если бы географы догадывались об истинном положении вещей.

Но ведь правительство собирает налоги, командует армией и полицией, обладает властью. Вмешиваются ли волшебники в войны обычных людей? Вмешиваются ли в деятельность конфесса? Меняют ли муниципальные законы? Или их больше интересует погода? По силам ли им остановить глобальное потепление? Или, наоборот, потепление — дело их рук? Или просто они заставляют людей верить, что это происходит? Что считать истиной, когда перед тобой открылась узкая щелка в тайный мир? Когда в твоей ладони прячется камень?

Мистер Лодон появился так быстро после возвращения Джама из школы, что мальчик заподозрил: учитель отпустил класс пораньше. А может, у него не было последних уроков. В любом случае Джам не услышал, как химик постучал в двери, а увидел его посреди двора, неподалеку от грядки, где мальчик обрывал фасоль с подвязанных стеблей и складывал ее в подол футболки.

Застигнутый врасплох, Джам ляпнул первое, что пришло в голову:

— Хотите помидоров?

— Ты это называешь помидорами? — Учитель кивнул на фасоль.

— He-а, но у нас отличный урожай помидоров. А вот с фасолью пока не очень.

Лодон поморщился от этого «не-a». Похоже, он из тех учителей, кто ни к чему не придерется, если не сочтет это нужным.

Вообще-то, у Джама, как и у его матери, произношение воспитанного человека, и фразы он строит правильно. Просторечное словечко из его уст могло показаться Лодону вызовом.

— Я пришел за камнем, — сказал тот.

Джам задрал край футболки, чтобы не рассыпать стручки, осторожно стянул ее через голову, положил возле дорожки. Разулся, снял носки, потом брюки и швырнул их Лодону. Оставшись в одних трусах, проговорил:

— Валяйте, мистер Лодон, обнюхивайте. Вы же для этого пришли.

Учитель зло сверкнул глазами, но проверил карманы брюк.

— Это ничего не доказывает. Ты уже давно дома, успел перепрятать.

«Как бы не так, — усмехнулся мысленно мальчик. — Теперь я знаю, что за сила в этом камушке, и ни на секунду с ним не расстанусь».

— Чем же эта вещь так важна для вас, мистер Лодон?

— Она имеет историческую ценность.

— Ну да, ну да. Настоящий философский камень.

— В Средние века люди в этом не сомневались.

— Вранье, — бросил Джам.

— Следи за своим языком, щенок.

— Вы находитесь на моем заднем дворе, рассматриваете меня, раздетого до трусов. Я буду говорить то, что захочу, или кое-кому придется объяснять полиции, зачем он сюда приперся.

— Я не просил тебя раздеваться! — Лодон бросил брюки Джаму.

— В классе было много детей, мистер Лодон. А я, если вы, конечно, помните, валялся без сознания. Почему бы не поискать вора среди тех, кто сидел за партами? Как насчет Ронды Джонс? Это ведь она уронила камень. И не просто так уронила — философский там или нет, он ей причинил боль.

— Ты знаешь, что она не брала, — ответил Лодон. — Думаешь, я не способен проследить за камнем, выяснить, где он, у кого?

— И все же вы проверили карманы моих брюк.

— Может, мне войти в дом и спросить у твоего брата? — снова сверкнул глазами учитель.

— Да пожалуйста, — кивнул Джам.

Но задался вопросом: не Лодон ли тот самый враг, который покалечил Гэна? Не может ли он навредить лежащему на кровати беспомощному парню?

— Ты не отдал ему камень, — ухмыльнулся Лодон. — Это я знаю точно. Просто ты этого не умеешь.

Джам подумал: а что случится, если он дотронется до учителя? Не ударит, нет, а просто прикоснется. Ощутит ли Лодон силу так же, как Гэн? А может, у Джама теперь есть власть над химиком? Как проверить?

— У тебя огонек в глазах, — сказал Лодон. — Азарт. Гадаешь, можно ли тебе использовать заключенную в камне силу. Отвечаю: не получится. Это накопитель, такой аккумулятор для магии. И только тот, кто владеет волшебством, может найти ему применение. А ты не владеешь.

Презрение, с которым он произнес «не получится», разозлило Джама. Он наклонился и погрузил руки в землю у корней томатного куста. При этом использовал свое умение отталкивать частички почвы. Когда мальчик выпрямился, его ладони сияли чистотой. Он вытянул руки, показывая их Лодону, а потом шагнул к нему.

— Говорите, не владею?

— Ты умеешь отталкивать… — Лодон заозирался по сторонам. — Зачем ты идешь ко мне?

«Зачем я иду к нему? Самому интересно…»

Значит, не исключено, что отталкивание, которое ему так легко дается, действует не только в микроне от тела. Джам никогда не пытался отталкивать предметы на расстоянии. Он попробовал разбросать вещи с дорожки.

По ощущениям было похоже на попытку пошевелить ушами. Однажды Джам заметил: когда он улыбается, слегка приподнимаются уши. После, стоя перед зеркалом и скалясь во весь рот, он старался прочувствовать, какие именно мускулы отвечают за движение ушей. Потом пробовал шевелить только этими мускулами. Усердно тренировался много дней и наконец смог двигать ушами при совершенно неподвижном лице.

Теперь он поступил так же, но использовал не мускулы… А что? Знание, как отталкивать вблизи. Он сосредоточился на ощущениях, как обычно и делал, достиг состояния, в котором происходило отталкивание, и резко расширил его во все стороны. Вначале помогал себе, двигая руками, но очень быстро понял: это попросту бесполезно.

Футболка, вместе с завернутыми в нее стручками, покатилась прочь. Садовый шланг пополз по траве. Лодон попятился.

— Джам, ты не ведаешь, что творишь! Не пытайся управлять силами, чьей сути не понимаешь!

— Это вы кое-чего не понимаете, — ответил мальчик. — Вы говорили, что камень — всего лишь накопитель, но это не так. Накопитель — вы сами. Собираете волшебную силу у своих учеников. У Ронды она имелась, я угадал? И у меня есть. Но вы не знаете, какого рода моя сила.