Путь волшебника - Адамс Джон Джозеф - Страница 20

Поэтому генерал Вашингтон здраво рассудил, что одно судно, слишком мелкое, чтобы его заметили, и слишком быстрое, чтобы поймали, сможет преуспеть там, где потерпели неудачу крупные корабли.

На всякий случай — вдруг слух о колдовстве окажется правдой — на лодке отправили двоих волшебников. Проктор и Дебора уже выполняли особое задание, столкнувшись с черной магией перед битвой при Банкер-Хилле.

Волны бились о борт, холодные брызги летели Проктору в лицо, соль ела глаза. Он как раз отчаянно протирал их, когда впереди, всего в нескольких ярдах, заметил подводные скалы.

— Стой! — закричал он. Но потом вспомнил ранее прозвучавшие слова Деборы и объяснил тише: — Камни слева!

— Лево руля! — О’Брайан не потрудился скрыть презрение в голосе: — Это называется «лево руля»! Осторожно, мисс.

Он потянул шкоты с такой же непринужденностью, с какой Проктор управлял на ферме упряжкой.

Прикидывая, не понадобится ли помощь Деборе, Проктор обернулся, но она легко нырнула под гик, просвистевший у нее над головой. Он мысленно обругал себя за постоянные попытки опекать девушку, которая вполне способна сама о себе позаботиться, и в этот миг лодку так качнуло, что он был вынужден вцепиться в планширь, чтобы не улететь за борт. Когда опасное место осталось позади, О’Брайан позволил парусу обвиснуть, и суденышко легло в дрейф.

— Туман все гуще, не развеивается, — спокойно проговорил О’Брайан. — Можно было бы разглядеть острова в тумане по теням от деревьев. Но армия вырубила весь лес у берега, так что никакая мачта не укроется. Это не помогло им, а теперь не поможет и нам. — Он пошевелился на своем месте, отчего лодка закачалась и волны заплескали в борта. — Стало быть, у вас, ребята, особый дар?

Проктор напрягся. Он опасался разговаривать о волшебстве с малознакомыми людьми.

— Ага. Я могу играть «Янки Дудль» на окарине.

О’Брайан фыркнул.

— А что вам о нас рассказали, мистер О’Брайан? — спросила Дебора.

— Эзек, — ответил он. — Как Эзек Хопкинс, известный пират. Меня назвали в его честь… — Прежде чем Дебора или Проктор успели вставить слово, он добавил: — Зовите меня Эзеком. «Мистера» оставим для тех, кто считает себя лучше других людей. — Он похлопал по борту лодки. — Я слыхал, что вы — ведьма, а он — колдун. Или что-то вроде того… Но бояться вас я не должен, поскольку вы оба христиане. Пусть и не добрые христиане, а из тех, кого называют квакерами. Хотя, если разобраться, мне на все это наплевать. Я в жизни всякого навидался, кому рассказать — не поверят. В Макао я знавал китайца, который мог изменить масть карты в твоей руке, мог переложить золото из твоего кармана в свой. Но последний фокус объяснялся, похоже, не волшебством, а мастерской игрой в карты. Если вам нужно, хоть демона вызывайте, лишь бы мы нашли эту треклятую британскую посудину. Тогда мне заплатят обещанное.

— Мы не будем вызывать никаких демонов, — заверила его Дебора. — Но минуту назад я работала над заклинанием поиска.

«Ну вот», — подумал Проктор.

Он полагал, что вначале они найдут корабль, а потом прибегнут к магии. Дебора просчитывала дальше и меньше полагалась на случайность. А если бы ему пришлось в спешке слагать заклинание поиска, с чего бы он начал?

— Тебе нужна какая-нибудь помощь? — спросил он.

— Хорошенько гляди по сторонам.

Она склонила голову и молитвенно сложила ладони. Тишина, казалось, истекала из нее, успокаивая даже скачущие вокруг волны.

— И мы прияли сей свет, да им просвещаемые, узрим сокровенное доселе. — Дебора раскрыла ладони подобно распускающемуся цветку и замерла.

— И это все? — сказал Эзек. — Лучше уж китайца позвать. Он…

— Дай ей время, — перебил Проктор.

У Деборы хватало силы, чтобы лишь один раз произнести заклинание вслух, а потом повторять его мысленно. Сам Проктор все еще нуждался в материальной точке сосредоточения и был вынужден бормотать магическую формулу. Девушка воспользовалась стихом послания к коринфянам; Проктор же, лучше знавший Ветхий Завет, взял строки из «Исайи». Он пристально глядел на Дебору, ожидающую, когда вступит в силу ее волшебство, а рукой делал едва заметный манящий жест для фокусировки заклинания и тихо повторял: «И отдам тебе хранимые во тьме сокровища и сокрытые богатства, и отдам тебе хранимые во тьме сокровища и сокрытые богатства…»[1]

Пока слова стремительно бежали в его голове, сверхъестественный свет, словно неожиданно распустившийся весенний цветок, возник в ладонях Деборы. Несмотря на свои недавние заявления, Эзек вздрогнул, лодка качнулась. Но Дебора уже вздохнула с облегчением, влив всю свою магию в крошечный шар света.

Проктор наблюдал за ней, пытаясь разобраться в приемах работы. Но раньше, чем ему это удалось, сияние разлилось и окутало Дебору. Когда Проктор уже было решил, что на этом все, копье из яркого света метнулось с лодки, как луч от маяка. Оно понеслось сквозь туман, озаряя один скалистый остров за другим. Берега, покрытые пнями и обломками бревен, никак не могли служить укрытием для корабля. Возвращаясь к их лодке, жемчужный холодный свет скользнул по плечу Проктора, заставил все волоски на его теле встать дыбом, а когда пошел дальше, осталось ощущение, немного напоминающее прикосновение утренней росы к коже. Сделав полный круг, луч мигнул и пропал.

Дебора поникла, изнуренная заклинанием.

— Ты что-нибудь заметил?

Проктор хмыкнул, осознав, что больше смотрел на нее, чем на луч.

— Я раньше не видел ничего подобного, — подал голос Эзек, и было непонятно, напуган контрабандист или удивлен.

Он нерешительно озирался по сторонам, но ладонь держал на рукояти засунутого за пояс пистолета.

— Поинтереснее карточных фокусов? — спросил Проктор.

— Сдается, что поинтереснее, — кивнул Эзек. — Но никаких кораблей я не углядел.

— Может, поисковый свет отпугнул его? — предположил Проктор.

И тут же пожалел о своих словах. Во взгляде, брошенном Деборой из-под шляпы, он прочитал тревогу и растерянность. Заклинание, если разобраться, сработало совсем не так, как она рассчитывала. Но того, кто привык использовать сверхъестественные силы, подобный исход не должен смущать. На самом деле они никогда не владели этими силами, а лишь направляли их. И, подобно всякому потоку, иногда магия выходила из берегов.

— Думаю, по-старому искать надежнее, — сказал Эзек, приподнимаясь, чтобы управлять парусом.

— Может, Дебора еще раз попробует? — предложил Проктор.

— Эти воды сотню лет считаются пиратскими, — ответил Эзек. — Однажды мне случилось провозить контрабандный груз чая, скрываясь от британской таможни. Здесь уйма укромных заводей и бухт, пригодных для любого судна. Хоть бы сказали, что за посудину мы ищем — под полной оснасткой или с косыми парусами. — Вдруг он замолчал, ощутив движение лодки. — Это что, ваше колдовство?

Парус висел тряпкой, но суденышко шло против течения. Задул холодный ветер, разгоняя липкий туман и открывая водную гладь по сторонам. У Проктора зудела кожа — несомненный признак того, что поблизости работает волшебник.

— Это не я, — поспешила сказать Дебора, и Проктор сразу насторожился.

Парус, громко хлопнув, поймал ветер, а потом заполоскал, поскольку лодка продолжала идти без его помощи. Эзек вытащил пистолет, но еще до того, как решил, что же будет с ним делать, туман внезапно рассеялся.

Они ожидали увидеть прозрачное утреннее небо, но вместо этого им открылась тьма.

Ночь. И небосклон, усеянный яркими звездами.

Через несколько мгновений глаза привыкли к мраку и даже сумели различить в нем низкие скалистые острова, выступившие навстречу, будто грабители в кривом переулке.

— Что это тут делается? — прорычал Эзек.

Он, казалось, гадал, куда целиться из пистолета — то ли в волшебников, то ли в воду. Проктор прикидывал, сможет ли удержать его от опрометчивого поступка. Лодка довольно длинная и шаткая, кругом навалены всякие снасти. Он ослабил на поясе ременную петлю, что удерживала томагавк. Записавшись в ополчение, Проктор сразу освоил это оружие. Один хороший бросок…