Дневник эльфийского сутенера (СИ) - Туканов Николай Петрович - Страница 60

Сама башня была значительно шире жилища беспокойного призрака, по прикидкам Урр–Баха, раза в два, в диаметре никак не меньше трех десятков шагов тролля. Да и вверх башня вытянулась не меньше чем на сотню локтей, на равных соперничая с самыми высокими башнями Эркалона.

Урр–Бах непроизвольно посмотрел на широченное окно на втором этаже, из которого он когда‑то выпрыгнул и сглотнул, смачивая пересохшее горло. Заходить внутрь категорически не хотелось.

— Не нравится мне что‑то все это, — озабоченно произнес тролль. — Этот засранец сам не свой, все бегает вокруг нас.

— Такая у него натура, — отмахнулся Кархи, внимательно выискивая на земле оброненную брошку или серьгу. Когда столько обвешанного драгоценностями народу собирается на одном месте, вполне можно найти дорогую вещичку. Брать находку с собой в башню гоблин конечно не собирался, благо, в саду хватало достаточно укромных мест. К разочарованию искателя сокровищ, из богачей никто еще не успел полазать по укромным кустам или попрыгать вокруг башни.

Урр–Бах решительно прервал бестолковую затею друга и направился к входу. Один из орков, с которыми ехали напарники, чуть заметно кивнул им у входа и беспрепятственно пропустил внутрь, пока двое слуг магички открывали двери роскошного экипажа.

— Вот это хоромы! — восторженно прошептал Кархи, глядя на огромный зал, занимающий весь первый этаж. Высокие стрельчатые окна, распахнутые по причине теплой погоды, вместе с монументальной люстрой ярко освещали многочисленных гостей, разбившихся на множество мелких групп.

Сама хозяйка башни в это время встречала посла Южной Ветви. Краем глаза заметив фигуру тролля, она вздрогнула и не очень изящно повернулась к вошедшим спиной. К троллю и Кархи поспешил помощник распорядителя, который сначала встретил их недоуменным взглядом, а потом принялся пробегать список гостей. Не успел он дойти до середины листа, как его прервала Зариэль, случайно заметившая напарников. Она тут же поняла всю пикантность ситуации и решила добавить немного остроты в пресный прием помешанной на литературе и цветах магички.

— Какая встреча, мохнатый! — воскликнула эльфийка. — Ты тоже пожаловал по личному приглашению нашей хозяюшки? Проходи, не стой столбом! Идем, я покажу тебе ректора Магической Академии, он давно тебя не видел.

Услышав про ректора, слуга торопливо свернул список и с вежливой улыбкой поклонился троллю и Кархи, произнося традиционное приветствие.

Зариэль схватила оторопевшего Урр–Баха за ручищу и потащила его подальше от глаз хозяйки. Рядом семенил не менее удивленный гоблин, лавируя между завсегдатаями светстких хроник и официальных известий. Не дойдя до открытого окна возле высокой древней вазы, где темно–синие экзотические цветы, похожие на сердечки, источали одуряющий по силе аромат, эльфийка столкнулась нос к носу с упомянутым ректором Эркалонской Магической Академии, полным магистром магии стихий и прочая, прочая.

Ректор увидел знакомое лицо и приветливо заулыбался.

— Зариэль, всегда рад тебя видеть! Твоя красота поможет скрасить любой скучный вечер.

— А вы, господин магистр, все также пялитесь на мои ноги, — очаровательно улыбнулась Зариэль и продолжила с лукавой улыбкой:

— Хочу представить вам моих хороших знакомых, господина Урр–Баха, крупного специалиста по музыкальным инструментам, и его друга Кархи, еще одного болтуна и бездельника на этом приеме.

Магистр внимательно посмотрел на напарников и их одежду, и не сдержал усмешки. Потом приветливо кивнул. — Господин Сертоний, — коротко представился он.

Друзья вежливо поклонились.

Зариэль, вовсю веселясь, решила дурачиться до конца.

— Мохнатый, чем ты сейчас занимаешься?

Тролль, смущенно переминаясь с ноги на ногу, честно сказал:

— Изучаю классические стратегии мирта.

— А я скоро буду говорить по–эльфийски не хуже самих эльфов, — похвастался Кархи.

Маг изумленно поднял брови и бросил взгляд налево, где у столика столпилось с десяток мужчин. Скучный прием,  который он в очередной раз посетил только из уважения к покойному отцу Синульды, его лучшего друга, мог запомниться надолго, если взять инициативу в свои руки.

— А как вы, господин Урр–Бах, относитесь к галопирующему мирту?

— Это когда нужно делать ход очень быстро? — уточнил тролль. — Ни разу не пробовал.

— Сейчас мы это упущение исправим, — усмехнулся маг. — Следуйте за мной, господа.

Сертоний направился к столику неподалеку, который оказался искусно сделанной доской для мирта на изящной мраморной ножке. Игроки передвигали золотые фигурки по мерцающим в такт их сердца квадратам. Ход позволялось обдумывать двадцать ударов сердца, соответственно, более хладнокровный игрок с медленным пульсом имел преимущество и по времени. За пять последних ударов сердца фигурки начинали мерцать, требуя совершения хода, в противном случае после истечения времени они все разом валились на бок.

Эти простые правила Сертоний быстро объяснил троллю, пока молодой франт с крайне самоуверенной улыбочкой быстро очищал доску от фигурок одышливого толстячка с тяжелым золотым медальоном на шее.

— Многоуважаемый посол Луфарды никак не поймет, что мирт — не для него, — довольно громко шепнул Сиртоний троице. — Не всегда мастер интриг хорошо играет и в мирт.

— Это потому, что мой ум никак не привыкнет, что фигурки неживые, господин ректор, — толстяк добродушно издал смешок и поднял руки, признавая поражение.

— А вы, господин виконт, не желаете сразиться с самобытным самоучкой? — обратился Сертоний к лучшему игроку в мирт среди молодых дворян.

Виконт и зрители повернулись в сторону мага.

— С госпожой Зариэль я готов играть в любые игры, — расплылся в улыбке франт, пожирая глазами ладную фигурку эльфийки.

— Вообще‑то я имел в виду господина Урр–Баха, он серьезно интересуется миртом, — не сдержал насмешки Сертоний.

Гости начали смеяться, рассматривая насупившегося Урр–Баха, которому совсем не понравилось быть центром подобного внимания. В этот момент ему больше всего хотелось кулаком выбить веселье из глаз мага и хорошенько отшлепать эльфийку по ее тощему хитрому заду.

— Почему нет, если вы, господин ректор, поставите на своего протеже, скажем, пятьсот золотых, чисто символически, — виконт бесцеремонно ткнул в сторону тролля наманикюренным пальцем, который Урр–Бах с удовольствием бы сломал.

— Согласен! — азартно согласился Сертоний.

— Я ставлю пятьсот золотых на Урр–Баха, — поддержала мага Зариэль, заметив гримасы пренебрежения на лощеных лицах окружающих. Сумма была немаленькая и оттого еще более оскорбительной для этих снобов.

— Ну что же, тогда начнем, — виконт вновь подошел к столику без стульев и хлопнул рукой по доске. Фигурки моментально заняли исходные позиции, заставив Урр–Баха восхищенно открыть глаза. О подобном чуде можно было только мечтать.

— Итак, любезный, правила вы, надеюсь, знаете? — виконт вальяжно махнул на противоположный от себя край доски, приглашая тролля.

Урр–Бах смутился.

— Иди! Где ты еще встретишь такого сильного игрока? — шепнула Зариэль и толкнула тролля вперед. Урр–Бах послушался и подался вперед.

— С правилами знаком, — прогудел Урр–Бах, оглядывая мастерски исполненные точеные фигурки.

— И как давно вы начали играть в эту великую игру? — свысока спросил аристократ, небрежно переставляя фигурку эльфийского лучника вперед.

Урр–Бах решил резать правду, чтобы не выглядеть еще большим болваном.

— Всего месяц назад. Cлучайно увидел доску мирта в магазине, — тролль переставил на соседнюю клетку фигурку мага.

Виконт фыркнул, чтобы не расхохотаться, и сделал второй ход на первом же ударе сердца.

— И сколько игроков вы сумели обыграть, если не секрет?

Фигурки Урр–Баха наоборот часто мерцали, показывая окружающим его частое сердцебиение. Тролль решил взять себя в руки, благо, как говорилось в его книжке, любое поражение от сильного игрока тоже чему‑то учит.