Дневник эльфийского сутенера (СИ) - Туканов Николай Петрович - Страница 58

— А дипломаты разве не умеют вести себя за столом? — пискнул гоблин.

— Даже самый плохой дипломат не будет в следующей жизни воровать цветы на кладбище! — фыркнул тролль. — Нет, ты был аристократом, причем именно бедным. Лишения прошлой жизни наложили на тебя отпечаток. Бедный Кархи! — тролль сочувственно тряхнул напарника и еще раз показал ему кулак.

— Наверное, ты прав, — задумчиво протянул гоблин, капитулируя перед такими весомыми и волосатыми аргументами. — В детстве я все время пытался продать маменькино колечко, чтобы купить большую кучу леденцов.

— Вот видишь, несомненно, ты спустил в прошлой жизни все драгоценности.

— А зачем?

— Я что, провидец?! — возмутился тролль. — Большего ты и не узнаешь. Довольствуйся этим! Не каждый может похвастаться, что был в прошлой жизни аристократом, да еще и эльфом.

Кархи гордо выкатил грудь и произнес очередную фразу по–эльфийски. Урр–Бах же вернулся к своим фигуркам, не забыв при этом убрать книжку с пола подальше от глаз гоблина.

После того, как Кархи разобрался с прошлой жизнью, он еще увлеченнее занялся эльфийским. Как оказалось, способности к языкам у него были выше среднего, и длинные предложения слетали с губ гоблина легко, не завязывая язык в узел. Краем уха слушая друга, Урр–Бах и сам выучил несколько фраз вроде «Добрый день» или «Да пребудет с вами благодать Леса». Это могло пригодиться при встрече с будущими клиентами их агентства.

— Ладно, допивай пиво и пошли, — тролль встал из‑за стола, сытно рыгнув. Идти в агентство совсем не хотелось после всего произошедшего, но окончательно поставить точку в отношениях с работодателями пока не получалось.

За два дня до этого хозяева агентства обсуждали текущие дела. Когда закончили с обсуждением закрытых дел, Арзак со вздохом произнес:

— Теперь надо решить, кто идет на прием к Бешеной Молнии. Опять будем тянуть жребий?

— В прошлый раз был я и мне этого хватило, — Казотруэль досадливо чиркнул ладонью по горлу.

— Эльфов магичка любит, — осклабился орк. — Она тебе случаем не предлагала познакомиться поближе у себя в спальне?

— Эта дура выведет из себя любого! — поморщился эльф. — Один книжный шкаф с ее любовным бредом чего стоит. Будто никто не знает, что это она строчит все эти романчики.

— Эльфийская Шалунья, — произнес с придыханием Гримбольд. – Тьфу! Более дурацкого псевдонима захочешь — не выдумаешь.

— Послезавтра у нее прием и раз нас наняли обеспечить порядок на приеме, один из нас должен показаться там, хочет он этого или нет, — заявил Арзак. — И жребий тянут все, мне тоже не особо охота просить у нее почитать ее очередной изданный кошмар. А если во время приема найдется еще один придурок, который подсунет ей подарочек как тот тролль, то и нам не поздоровится. Она все‑таки влиятельная магичка. Да и попасться ей под руку тоже избави нас боги! Так что парни, давайте бросать кости. Где они там у тебя, Гримбольд?

— Постой, постой, — оживился гном. — Что это за история с троллем? И почему я о ней ничего не слышал?

— Я тоже ничего не знаю, — нахмурился эльф, настроение которого было испорчено предстоящим жребием.

— Да ладно, парни, неужели вы ничего не слышали о награде за тролля, который покалечил лошадь Бешеной Молнии, когда ее экипаж поехал куда‑то без нее? Во всяком случае, так она объясняла знакомым, которые интересовались ее объявлением. Только  один мой приятель, он дружил с одним из ее охранников–орком, шепнул мне, что дело было совсем по–другому. К ней как‑то утром заявился тролль с подарком от неизвестного почитателя. Когда эта повернутая на эльфах магичка открыла коробку, то увидела здоровенный деревянный дилдо! Не знаю, как тролль сумел сбежать от нее живой, видать, шустрый малый, его и охранники не смогли поймать. Теперь наша магичка не переваривает троллей, а подарки от незнакомцев вскрывает только ее служанка.

Гном затряс от смеха бородой и глядя на смеющегося эльфа, вдруг ощерился в широкой улыбке.

— Предлагаю сделку — я иду на прием и общаюсь с магичкой, а вы ставите мне каждый по бутылке тридцатилетнего «Шепота штольни».

— Согласен! — эльф с облегчением перевел дух. Перспектива потерять полсотни золотых за бутылку гномьего пойла была ничем по сравнению с угрозой вновь оказаться на приеме. Магичка несколько раз прозрачно намекала на дальнейшее знакомство, неизвестно откуда разузнав, что он потомок довольно древнего рода. Под конец приема она завела с ним речь о современной литературе и стала декламировать нудные отрывки из своих же книг, восторгаясь слогом и выразительностью стиля.

Арзак тоже не горел желанием идти на скучный прием, хотя внимание магички ему и не грозило – никого, кроме эльфов, магичка за мужчин не признавала.

Покинув вскоре партнеров, Гримбольд тут же направился в известную в столице лавку «Ночной проказник», чтобы купить некий предмет. На улице он то и дело проверял, не следит ли кто за ним. Но все было чисто — за одним из совладельцев детективного агентства хвоста не было. Гном, перебирая многочисленный по калибру товар, с трудом скрывал отвращение напополам с завистью. Наконец, выбрал имитатор, подходящий по размеру специального футляра, который использовался для хранения жезлов с двумя простыми парализующими заклинаниями. Его выдавали оперативникам в особо деликатных случаях, Гримбольд, гнусно улыбаясь, вернулся в агентство. Там он вызвал командира пятерки оперативников–гномов, которая подчинялась лично ему и, заперев дверь кабинета, сказал:

— Вейгир, как ты? Пивовары не обижают?

Коренастый гном с волчьим взглядом из‑под густых черных бровей скупо усмехнулся.

— Не обижают, господин Гримбольд. Я и мои ребята уже во второй раз получили от них премию за внимательность. Гоблы иногда пытаются погрузить больше бочек, чтобы потом поделить навар с возницей и охранником. Мы их несколько раз поучили честности, сейчас все ходят по струнке.

— Правильно, спуску им не давай, иначе эти животные совсем обнаглеют, — одобрил Гримбольд. — У меня к тебе есть одно деликатное дело. Ты знаешь двоих недоумков, которые работают в нашем агентстве только из‑за попустительства моих партнеров?

— Вы имеете в виду тролля и гоблина? — уточнил Вейгир, до которого дошли слухи о напряженных отношениях Гримбольда с этими топтунами.

— Да, — гном скривился, словно отведал кислого вина. — Недавно эти животные чуть не набросились на меня с кулаками. Этим придуркам, видишь ли, не понравилось, что их задание оказалось слишком опасным. Им хотелось бы на работе все время пить в три горла и бездельничать. Я уверен, что эти двое в любой момент могут продать информацию о пивоварне на сторону, а это недопустимо! О тролле я сам побеспокоюсь. Твоя задача — сделать так, чтобы гоблин больше не раскрыл своего грязного рта. Послезавтра он будет на приеме у магички и вернется домой поздно. Один, — Гримбольд выразительно посмотрел на Вейгира. — Я совершенно не удивлюсь, если ему кто‑нибудь проломит голову в одном из переулков их вонючего района. Там грабитель на воре сидит. Давно пора вышвырнуть всех этих гоблов из Эркалона. От них только грязь и воровство. Было бы замечательно, если бы труп этого недоноска нашли в канаве с вывернутыми карманами и без башмаков.

— Удар кастетом будет в самый раз, — подумав, решил Вейгир.

— Нож в печень, удавка на шею, — с удовольствием продолжил Гримбольд. — Как сочтешь нужным. Главное, чтобы этот гобл больше не квакал.

— Тролля точно не будет рядом? — уточнил бывалый оперативник, который не раз сталкивался с незапланированными сюрпризами.

— Об этом не беспокойся, им займется сама хозяйка приема. Нельзя так нагло и прилюдно оскорблять магов, — Гримбольд не удержался от многообещающей улыбки. — Гобл будет один и очень–очень расстроен. Это я гарантирую.

— Как скажете, господин Гримбольд, — произнес Вейгир и встал, увидев, что хозяин раскрыл гроссбух и погрузился в чтение колонок цифр.

— Да, эта работа оплачивается как сверхурочная и сопряженная с особым риском, — сказал гном в спину оперативника. — И вдобавок из моего фонда получишь премию за качество работы. — Вейгир повеселел. Это сулило как минимум месячное жалованье всего за один точный удар по головенке гобла.