Второй фронт - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 57

Взвод Быкова из трех танков отправили охранять мост, усилив подразделение местной комендатуры. Доехали только два танка из трех, один попал на зуб паре охотников. В результате металлический хлам, двое убитых и один раненный. У моста взвод простоял всего сутки, при ночном налете на город на мост упала — видимо случайно — бомба. От близкого взрыва второй танк перевернуло, и он тоже вышел из строя. Прихватив на броню экипаж, который уцелел отсидевшись в противовоздушных щелях, направился к месту дислокации, пока не был перехвачен капитаном Ермолиным из их же дивизии, и ими в приказном порядке усилили охранение автоколонны. Дальше понятно, выстрелы из-засады, чудом успевший выскочить экипаж, а дальше просто бегство.

— Он, товарищ полковник, один бронетранспортёр успел подбить, а потом из пулеметов прикрывал наших, когда они уходили, — заступился за лейтенанта Лясов.

— А вы как задержались?

— Нашу летучку перевернуло, пока выбирались, пока пытались понять, что случилось все и кончилось. В машине нас трое было, водителя убило, из-за этого машина и кувыркнулась на ходу, мы в кузове были. Я и красноармеец Маркелов. Заметили, как группа товарища лейтенанта отходит в поле и за ними. За теми бойцами, что в другую сторону уходили мы не пошли. В стороне капитана Ермолина увидели и бойца рядом. Капитана наповал, а боец живой был, оглушён только. Там снаряд рядом рванул, их и накрыло, все осколки на себя капитан принял, бойца только контузило.

— Серьезно?

— Да, тащить пришлось, у него ноги заплетались.

— Ясно, сейчас определимся с нашими дальнейшими планами и пойдем знакомиться с бойцами. Лейтенант, у меня знания несколько другие, так что назначаю тебя своим замом. Если в бою что не так скомандую — не стесняйся, скажи что именно не так. Помни, от этого зависит жизни бойцов. А сейчас давайте по карте определимся. Я так понимаю, мы вот тут? — ткнул пальцем в зеленое пятнышко.

— Да, товарищ полковник. Вот дорога, на которой нас побили, — показал Быков,

— Понятно. Теперь главное определиться, где немцы.

— Они дальше пошли, я видел, товарищ полковник, — вскинулся старшина, и тут же стал показывать на карте, — в эту сторону двинули. Мы их не заинтересовали, даже патрули вдогонку не выслали, торопились похоже.

— Много их?

— Пехоты с роту будет, а танков десяток. Две пушки еще видел.

— Хорошо…

Обговорив маршрут, мы встали и направились к бойцам.

— Смирно! — скомандовал Быков.

Вглядываясь в эти молодые лица, я пытался понять, что они чувствуют в эти первые дни войны, понимают ли что происходит. Пройдя шеренгу, понял, понимают, но еще надеются что ситуация исправится и 'наши вдарят'.

— Бойцы, прежде чем познакомится, я немного расскажу о ситуации на фронтах, — развернувшись на каблуках, громко начал я: — Сейчас вы видите что происходит вокруг, как немцы, взламывая нашу оборону двигаются вперед. Как мы теряем один населенный пункт за другим и пятимся назад. Как некоторые несознательные бойцы и даже командиры впечатленные мощью противника сдаются. Все это так я не отрицаю, теперь небольшая политинформация. Наши войска к границе располагаться тремя эшелонами. Первый эшелон приграничные войска, это вы, сейчас они фактически разбиты и деморализованы. Это тоже так. Почему все это происходит? Именно поэтому. Немцев меньше чем нас. Это факт. Но они бьют нас именно поодиночке. С первым эшелоном они фактически закончили теперь на подходе второй. Сейчас пытаются наши войска перехватить инициативу, но когда это еще будет. Дальше! Все мобилизационное оружие и обмундирование сосредоточенно на границе, или рядом. Поэтому при мобилизации вновь сформированные дивизии вооружать просто нечем. Кто в этом виноват меня и послали разбираться из Москвы. Но, к сожалению двадцать третьего числа, вечером, самолет на котором я летел, был сбит. Что происходило дальше не знаю, очнулся несколько часов назад у обломков самолета в лесу. Как сообщил ваш командир, лейтенант Быков, без сознания я был почти два дня. Наши действия на данный момент, это сформировать боевую часть из окруженных частей и с боем по пути уничтожая немецко-фашистских захватчиков выйти к своим. У меня все. Вопросы?

Несколько секунд длилось молчание. Бойцы несколько ошарашенно смотрели на меня. Мое откровенное вранье про двухдневное бессознательное состояние пролетело незаметно на фоне остальных откровений.

— Кхм, товарищ полковник, а как же вперед, бои на чужой территории?

— Не нужно цитировать Тухачевского. Уверен, что многое успели натворить и в годы его командования. Те же мобилизационные склады тоже работа недобитков. Я скажу прямо, война эта не на неделю или месяц, а на год, а то и более. И это не мои слова, а генерала Жукова. Как он сказал: просрали мы начало войны.

— Все ясно, товарищ полковник, — за всех сказал старшина. Быков задумчиво кивнул.

— Я вот что скажу товарищи бойцы. Война эта — на уничтожение. Уже были зафиксированы нечеловеческое обращение противника с военнопленными. Например захваченный ими двадцать второго июня в Бресте полевой госпиталь полностью уничтожен. Огнеметами прошлись. Так что мой вам совет, не воспринимайте их как друзей-рабочих. Это враги. Они прошли на нашу землю и убивают наших друзей и родственников. Пользуйтесь любой возможностью выбить кадровые части из строя, помните тем кто придет вам на смену будет легче. Сейчас противник прошедший Французские и Польские компании это опытный зверь, и надо пустить ему кровь.

Моя несколько пафосная речь, придуманная буквально на коленке имела успех. Бойцы восприняли ее близко к сердцу. После некоторого колебания невысокий боец спросил, задал видимо больной для всех вопрос:

— А где наша авиация? Где сталинские соколы, товарищ полковник?

— Нет ее. Первым налетом уничтожены практически ВСЕ приграничные аэродромы. Так что в первый день уцелело где-то тридцать процентов всей нашей приграничной авиации, добили ее на следующий день. А так как вся наша авиация располагалась именно у границы… Думаю сами догадываетесь сколько понадобиться времени чтобы перегнать свежие части из внутренних округов, но и они на ситуацию уже повлиять не смогут. Так что поддержки с воздуха нет, и в ближайшее вреия не будет. Я ответил на ваш вопрос сержант?

— Да, товарищ полковник, — со вздохом подтвердил боец.

Как-будто вторя моим словам на высоте с полукилометра проползла тройка 'ишачков'. Не могли позже пролететь. Все проводили их недоуменными взглядами, после чего посмотрели на меня.

— Видимо успели одну часть перебросить… Лейтенант. Старшина, познакомьте меня со своими бойцами.

— Есть, — снова козырнул Быков.

В шеренгу бойцы выстроились по росту. Первым стоял здоровый боец в черном комбинезоне. Русоволосый, без пилотки, видимо потерял где-то, без оружия.

— Где оружие?

— В машине сгорело, товарищ полковник.

— В бою добудешь.

— Есть.

— Лейтенант приступай.

Русоволосый был из подразделения старшины. Младший сержант Пирогов. Электрик. Вторым стоял заряжающий в машине Быкова, красноармеец Троянов. Третий, командир второго танка старший сержант Мирзоев. Четвертый, его механик-водитель, сержант Муртазин. Пятый, механик-водитель Быкова, младший сержант Мальцев. Шестой, оружейник из подразделения старшины Лясов, красноармеец Пименов. Седьмой, заряжающий из экипажа Мирзоева, красноармеец Смелов. И еще двое пришедших со старшиной. Это красноармейцы Маркелов и Григорьев. Маркелов моторист, а Григорьев водитель полуторки.

Вооружение на всех составляло два пулемета, винтовка Григорьева, которую подобрал старшина рядом с бойцом и четыре пистолета у командиров танков и их мехводов. Старшина тоже кроме ножа ничего не имел.

— Весело, — пробормотал я.

К пулеметам было по пол диску, хорошо еще, что у Григорьева в поясных чехлах нашлось сорок патронов. К пистолетам штатный боекомплект.

— Стройте бойцов, лейтенант, уходим. Вышлите двоих по маршруту движения, пусть идут в разведдозоре. Расстояние от основной группы триста метров. Выполнять!