Статистическая вероятность любви с первого взгляда - Смит Дженнифер - Страница 16

Кто?то когда?то ей говорил, как рассчитать срок, необходимый для того, чтобы утешиться после расставания: половина того времени, что вы провели вместе. У Хедли эта формула вызывала большие сомнения. Слишком уж простой расчет для такого сложного явления, как разбитое сердце. В конце концов, ее родители были женаты почти двадцать лет, и всего за несколько месяцев папа полюбил другую. И с Митчелом Хедли встречалась целый семестр, а уже через десять дней после разрыва о нем и не вспоминала. И все?таки сознание, что с Оливером они знакомы лишь несколько часов, немного утешало. Значит, самое позднее к вечеру тугой узел у нее в груди рассосется.

Наконец подошла ее очередь. Хедли начала отыскивать в сумке бумажку с адресом церкви, а тем временем таксист — крошечный человечек с длинной белой бородой, похожий на гнома, — грубо швырнул ее чемодан в багажник, не прекращая болтать по мобильнику через «фри хенд». Хедли снова попыталась прогнать прочь мысли о состоянии платья, которое ей скоро придется надеть. Получив адрес, таксист сел за руль, не обращая ровно никакого внимания на пассажирку.

— Сколько нам ехать? — поинтересовалась Хедли, устраиваясь на заднем сиденье.

Таксист прервал увлекательную беседу и ответил с хриплым смешком:

— Долго!

Такси медленно вырулило на дорогу.

— Шикарно, — пробурчала Хедли себе под нос.

Проползающий за окном пейзаж окутала мутная дымка дождя и тумана. Все вокруг было словно подернуто серой пеленой. И даже свадебный прием произойдет в закрытом помещении. На минуту Хедли стало жаль Шарлотту: любая невеста может не на шутку расстроиться из?за такой погоды в день свадьбы, даже если она родилась в Англии и отлично знает, что ничего другого ожидать не стоит. Ведь все равно всегда есть крошечная надежда, что этот день — твой день! — окажется не таким, как обычно.

Такси выехало на автостраду, и приземистые здания уступили место узким, тесно поставленным кирпичным домам с торчащими во все стороны антеннами и захламленными двориками. Хедли захотелось спросить, неужели это и есть настоящий Лондон, но интуиция подсказывала, что водитель вряд ли жаждет поработать еще и экскурсоводом. Будь здесь Оливер, он наверняка рассказал бы ей кучу историй обо всем, что их окружает. Пусть даже половину и выдумал бы, чтобы ее расшевелить, а она бы гадала, есть ли в его байках хоть крупица правды.

Во время полета он поведал ей, как ездил с родителями в Индию, Аргентину и Южную Африку. Хедли слушала, скрестив руки на груди, и мечтала: вот бы она сейчас летела в какую?нибудь экзотическую страну. Сидя в самолете, не так уж трудно представить, что они вместе отправляются на край света.

— Где тебе больше всего понравилось? Из всех мест, где ты побывал? — спросила она Оливера.

Оливер ненадолго задумался, а потом заулыбался так, что на его щеке появилась ямочка.

— В Коннектикуте!

Хедли расхохоталась:

— Ну еще бы! Кому нужен Буэнос?Айрес, когда можно посетить Нью?Хейвен!

— А тебе где больше всего понравилось?

— Наверное, на Аляске. И еще на Гавайях.

Оливер посмотрел на нее с уважением.

— Неслабо! Два самых отдаленных штата.

— Вообще?то я была во всех штатах, кроме одного.

— Серьезно?

— Ага. Мы с мамой и папой много ездили по стране, когда я была маленькая.

— И на Гавайи доехали?

— Ну, туда, конечно, долетели!

— А какой штат остался неохваченным?

— Северная Дакота.

— Почему?

Хедли пожала плечами:

— Наверное, просто не успели.

— Интересно, сколько туда ехать из Коннектикута, если отправиться на машине?

Хедли засмеялась:

— У тебя хоть получается водить при правостороннем движении?

— Да! — возмутился Оливер. — Конечно, трудно представить, что человек способен ехать по неправильной стороне дороги, и тем не менее я с этим неплохо справляюсь. Вот как?нибудь поедем в Северную Дакоту, увидишь.

— Уже не терпится! — ответила Хедли, мысленно напоминая себе, что все это шутка.

А как было бы хорошо мчаться вдвоем по дорогам, слушать музыку и смотреть, как распахивается бескрайний горизонт…

— А за пределами Соединенных Штатов какое у тебя любимое место? — опять поинтересовался Оливер. — Ясное дело, нелепо даже думать, будто в мире найдется что?то прекраснее, чем, например, Нью?Джерси, и все?таки…

— Вообще?то я впервые лечу за границу.

— Правда?

Хедли кивнула.

— Волнуешься, наверное?

— Из?за чего?

— Первое знакомство с Лондоном…

— Да я ничего особенно хорошего и не жду.

— Ну да, верно. А если бы можно было выбирать, куда бы ты поехала?

Хедли немного подумала.

— Может быть, в Австралию. Или в Париж. А ты?

Оливер посмотрел на нее, как будто ответ был очевиден. Уголки его рта чуть заметно дрогнули в улыбке:

— В Северную Дакоту!

А сейчас Хедли сидит в такси, прижимается лбом к стеклу и невольно отдается воспоминаниям. Оливер — словно застрявшая в голове мелодия. Как ни старайся, музыка их встречи звучит, бесконечно повторяясь, и неизменно трогает душу, как колыбельная или псалом. Слушать ее не надоест никогда.

Хедли старалась не заснуть, хотя усталые глаза закрывались сами собой. Только после четвертого звонка до нее дошло, что это звонит ее телефон, а не телефон водителя. Вытащив наконец мобильник из сумки, Хедли увидела номер отца и несколько секунд собиралась с духом, чтобы ответить.

— Я в такси, — проговорила она вместо приветствия и, вытянув шею, попыталась проверить время по часам на приборной доске.

У нее екнуло под ложечкой: уже одиннадцать двадцать четыре!

Папа вздохнул. Хедли представила, как он расхаживает по церкви — весь такой нарядный, в смокинге. А вдруг будет лучше, если бы она совсем не приехала? У него сегодня столько важных забот: цветы, программки, гостей нужно рассадить, а тут еще Хедли со своим пропущенным рейсом — лишняя головная боль.

— Ты не знаешь, далеко еще ехать? — спросил папа.

Хедли прикрыла рукой мобильник и громко кашлянула. Водитель вздрогнул, явно недовольный тем, что его отвлекают от собственного разговора.

— Простите, сэр, вы не знаете, далеко еще?

Он шумно выдохнул, раздувая щеки:

— Двадцать минут. Тридцать. Э?э… Двадцать пять — тридцать. Скорее тридцать.

Хедли, хмурясь, вновь прижала мобильник к уху:

— Полчаса примерно.

— Проклятье! Шарлотту удар хватит.

— Начинайте без меня.

— Хедли, у нас свадьба! Это совсем не то, что пропустить рекламу в синематографе.

Хедли закусила губу, чтобы не поправить: «В кинотеатре!»

— Слушай, — предложил папа, — скажи водителю, что дашь ему двадцать фунтов сверху, если доедете за двадцать минут. Я поговорю со священником, постараемся потянуть время.

— Ладно, — ответила Хедли, с сомнением глядя на таксиста.

— И не беспокойся слишком — в случае чего подруги Шарлотты готовы прикрыть брешь.

В папином голосе послышались знакомые смешинки — Хедли помнила их еще с детства.

— Какую брешь?

— Твое отсутствие, — бодро ответил он. — Пока!

Водитель при намеке на бонус заметно оживился и, свернув с автострады, углубился в лабиринт узких улочек, застроенных живописными домами, с целой россыпью пабов, рынков и маленьких магазинчиков. Хедли начала подумывать, не переодеться ли прямо в машине. Нет, это все?таки слишком смело. Лучше просто смотреть в окно, грызть ногти и вообще ни о чем не думать. Легче было бы войти в церковь с повязкой на глазах. Как на расстрел.

Хедли посмотрела на лежащий у нее на коленях мобильник и, щелкнув крышкой, набрала мамин номер. Услышав автоответчик, она с тяжелым чувством закрыла телефон. Прикинув разницу во времени, Хедли поняла: в Коннектикуте раннее утро, а мама всегда спит, как медведь, — совсем не воспринимает окружающий мир, пока не примет душ и не выпьет кофе. Конечно, они так нехорошо расстались, но Хедли чувствовала, что от маминого голоса ей сразу бы полегчало. Услышать бы его сейчас!