Я, ты и любовь - Уайлдер Джасинда - Страница 12

Папа рвался ввести меня в совет директоров, едва получу диплом, но я твердо решила делать карьеру самостоятельно. У Кайла с родителями была похожая проблема: отец хотел, чтобы Кайл пошел по его стопам и стажировался в Вашингтоне. Подсуетившись, он обеспечил сыночку роскошное теплое местечко при политике. А Кайла манил мир спорта. Играть в мяч за университет, стать профессионалом, а если не удастся, то тренером — это был больной вопрос, но Кайл, как и я, твердо решил не плясать под чужую дудку.

Мне не хотелось просить его отказаться от вожделенного колледжа ради меня. Бизнес и финансы изучают в каждом университете, а со связями мистера Кэллоуэя и моего папы я попаду в любой колледж по выбору.

Ради любви к Кайлу я готова была изменить свои планы. Кайл был настроен выбирать из лучших предложений, в которых у него недостатка не было, поэтому я не особо волновалась.

Завернувшись в полотенце, я сидела у огня и смотрела, как Кайл перебирает гитарные струны, глядя куда-то вдаль. Предстояло что-то решить. Поеду ли я за Кайлом, потому что люблю его, или все же начну воплощать в жизнь свой план?

Тогда я еще не знала, что сама жизнь не оставит мне выбора.

Субботу мы провели в праздности, на понтонной лодке. Мы пили пиво и ели бутерброды, занимались любовью и слушали музыку на моем айподе. И старательно избегали неприятного разговора, наслаждались друг другом, любовались синей рябью озера, необъятностью бледно-голубого неба и свободой от чужих честолюбивых ожиданий.

Дома над нами тяготела репутация семьи. Мой отец метил в мэры нашего городка, а Кайлу тем более приходилось быть очень осторожным в своих поступках — с тех пор, как его отец собрался баллотироваться в президенты, за каждым шагом семьи Кэллоуэй пристально следили массмедиа. Мы с Кайлом только и думали, как бы нас не застали в какой-нибудь сомнительной, компрометирующей ситуации, не говоря уже о том, чтобы ненароком сделать или сказать что-нибудь, способное бросить тень на репутацию конгрессмена Кэллоуэя.

Здесь, у озера, мы были свободны.

Воскресенье было дождливым, и мы остались в коттедже, смотрели фильмы, а на ужин поехали в единственный приличный ресторан в часе езды — действительно элитное итальянское заведение, где Кэллоуэев хорошо знали. Кайла приветствовали по имени и немедленно нашли столик, хотя на улице ожидала толпа отдыхающих.

Это был еще один приятный, но несколько неловкий ужин, омраченный неизбежностью предстоявшего непростого разговора. Мне предстояло отправить официальное согласие на учебу в Сиракузском университете либо просить наших отцов поднять свои связи и пропихнуть в Стэнфорд и меня. Время истекало. Мы долго тянули с ответом, к вящему огорчению наших родителей. Пора. Уже август, а учебный год начинается, как известно, в сентябре.

Едва я открывала рот, чтобы начать разговор, Кайл всякий раз опережал меня, словно зная, что я скажу. Обратно мы ехали в напряженном молчании. Кайл держал руку в кармане своих «докерс» и поглядывал на меня с загадочным видом. Мы подъехали к дому и некоторое время сидели, глядя, как капли дождя распластываются на ветровом стекле. Огромные сосны, окружавшие коттедж, раскачивались и гнулись под ветром, превратившимся уже в настоящий шквал. С бьющимся сердцем я смотрела, как одна из сосен под порывами ветра согнулась почти вдвое, и внутренне собралась, ожидая, что она вот-вот треснет. Судя по направлению ветра, сломавшись, дерево рухнет на крышу коттеджа и нашу машину.

Кайл посмотрел на меня, и я увидела на его лице капли пота, несмотря на прохладу в машине. Вцепившись в обтянутый кожей руль, он поглаживал его пальцами, что делал только в минуты волнения или сильного огорчения. Я ждала, понимая, что торопить его сейчас не надо.

Он снова посмотрел на меня, глубоко вздохнул и вынул руку из кармана. У меня бешено заколотилось сердце — я только сейчас поняла, в чем дело. Боже мой. Боже мой! Он собрался сделать мне предложение. Нет, нет, я к этому еще не готова!

Он разжал ладонь, и там, конечно, оказалась маленькая черная коробочка с тонко выведенной золотом надписью «Кей джувелерс». Прикусив губу, я старалась не дышать слишком часто и не упасть в обморок.

— Кайл, я…

— Нелл, я люблю тебя. — Его рука слегка дрожала, когда он открыл футляр, откуда сверкнуло великолепным квадратным бриллиантом карата в четыре кольцо простого и прекрасного дизайна, вселившее в меня ужас. — Я не могу жить без тебя ни минуты. Мне все равно, что будет с футболом и колледжем, ты для меня всего дороже. Мы придумаем, как остаться вместе, сейчас и в будущем.

Он вынул кольцо и подал его мне. Дождь часто стучал по ветровому стеклу, ветер завывал, как банши — машина раскачивалась под его порывами. Ну почему сейчас, думала я, и здесь? В машине, в ливень? Не в ресторане за ужином, не у костра, с которым у нас связано столько воспоминаний? Сердце понеслось галопом, глаза щипало, все вокруг начало подпрыгивать и расплываться. Губа заболела, и я ощутила во рту привкус крови. Я заставила себя разжать зубы, чтобы не прокусить губу насквозь.

— Нелл, ты выйдешь за меня замуж? — нарушил молчание Кайл.

— Боже мой, Кайл, — кое-как выговорила я, напрягая сведенное судорогой горлом. — Я люблю тебя, клянусь, но… замуж, сейчас? Не знаю. Я не знаю. Как же можно? Нам на прошлой неделе всего восемнадцать исполнилось. Я люблю тебя, я хотела тебе сказать, что, как и ты, буду поступать в Стэнфорд, папа договорится о переводе, ничего, что поздно… — Я затрясла головой и зажмурилась, чтобы не видеть полных обиды и недоумения глаз Кайла.

— Подожди… — Он помотал головой, немного отодвинув кольцо. — Ты что, отказываешь?

— Это… преждевременно, Кайл. Не то чтобы я тебя не любила, но…

Меня охватили сомнения.

Я не встречалась ни с кем другим — не важно, что мне и не хотелось, — и временами казалась себе совсем юной. Я никогда не расставалась с родителями больше, чем на неделю. Я еще никогда не уезжала из дому. В эти выходные я впервые поехала куда-то без папы с мамой. Мне хотелось узнать жизнь, немного повзрослеть. Я не готова выйти замуж.

Но я не смогла этого сказать. Только качала головой, а слезы капали не хуже дождя снаружи. Я открыла дверцу машины и выбралась, не обращая внимания на крики Кайла с просьбами подождать. За пару секунд промокла насквозь, но мне было все равно.

Я слышала, как Кайл бежит за мной. Я убегала не от него, а от сложившейся ситуации. Я остановилась. Высокие каблуки скользили и зарывались в мокрый гравий.

— Нелл, я не понимаю. — Его голос звучал ниже и грубее от эмоций. Дождь заливал его лицо, и я не понимала, плачет он или нет. — Я думал… Мне казалось, это будет наш следующий шаг…

— Обязательно будет, только не сейчас. — Я вытерла лицо и шагнула к Кайлу. — Я люблю тебя, люблю всем сердцем, но еще не готова к помолвке. Мы оба не готовы. Мы еще дети, три месяца назад школу окончили.

— Я знаю, что мы молоды, но… ты — то, чего я хочу, и все, чего я хочу. Мы могли бы жить семьей и… быть вместе, взрослеть вместе…

— Мы и так можем жить вместе. Давай снимем квартиру. Может, не прямо сейчас, но… скоро. — Я отвернулась, расстроенная своей неспособностью выразить, почему я не готова. — Кайл, просто это слишком рано. Разве ты сам не понимаешь? Я не хочу разлучаться, я поеду с тобой в Стэнфорд, буду с тобой везде, куда бы ты ни отправился. Я выйду за тебя замуж, только не сейчас. Через несколько лет. Давай окончим университет и мало-мальски наладим карьеру. Повзрослеем немного.

Теперь отвернулся Кайл. Он провел ладонью по мокрым волосам, отчего с них слетела водяная пыль.

— Мы говорим, как наши предки. Ты — в точности как твой отец. Я его спрашивал, чтоб ты знала. Поэтому они нас сюда и отпустили. Он сказал — не уверен, что мы готовы, нам нужно время, чтобы лучше узнать жизнь, но поскольку ты уже взрослый человек, в случае твоего согласия он не видит препятствий для нашей помолвки.

Дождь унялся, но ветер дул сильнее, чем прежде. Деревья вокруг гнулись, как былинки. Даже сквозь завывания шквала было слышно, как скрипят стволы. В ночном небе сверкнула молния, затем еще одна, и небо раскололось от грома, настолько мощного, что он показался ударом под ложечку. Снова хлынул дождь, холодный, хлещущий что было сил.