Признания без пяти минут подружки (ЛП) - Розетт Луиза - Страница 16

Когда пою, я обычно теряю счет времени – может пройти час, а я буду думать, что прошло пять минут.

Я это обожаю.

Загорается зеленый, и Трейси поворачивает направо, а потом налево, и въезжает на стоянку, которую школа делит с торговым центром, где разрешается парковаться ученикам. Мне становится интересно, какие учителя у нас будут в этом году, и я понимаю, что технология перенаправления работает. Меня больше не окружают мрачные мысли.

Стоит это запомнить.

Мы кружим в поисках места – осталось 10 минут до звонка, а на парковке почти все занято. Так как я всегда ходила в школу пешком, я никогда не была на этой парковке до звонка. И не знала, как это зрелищно.

Никто не заходит внутрь. Очевидно, все ждут до последней секунды. Многие девочки расчесывают волосы, красятся, сравнивают наряды, пишут смс и делают вид, что не смотрят на парней. Парни или едят, или бросают друг другу мяч – или то, что они отобрали у кого–то, чтобы использовать как мяч – и делают вид, что не смотрят на девочек. Их явно не волнует, что с их лиц капает пот, а рубашки измазаны еще до того, как они зашли в класс. Они думают, что выглядят разгоряченно.

Наверно, неплохо быть парнем – они кажутся не такими застенчивыми, как девочки. Например, той ночью Джейми совсем не выглядел смущенным из–за того, что возбудился, когда мы целовались.

Я отворачиваюсь, чтобы Трейси не видела, как я краснею.

Приходится признать, что один из лучших моментов в начале учебного года – то, что я, возможно, буду видеть Джейми хотя бы раз в день. А может, чаще – смотря, что случится на нашем совместном ужине.

Когда у нас будет свидание.

— Это не свидание, — напоминаю я себе. Никто не говорил о свидании.

Когда Трейси заезжает на нечто, похожее на последнее свободное место на парковке, и я выхожу из машины в самый идеальный сентябрьский день, я ощущаю еще один проблеск возможностей – в этом году может случиться что-то хорошее. Стоя на этой парковке, где из магнитолы гремит Radiohead, а солнце так сильно отражается в крышах машин, что все кажутся вибрирующими в такт музыке в отдельных пузырях серебристого света, я чувствую – возможно (всего лишь возможно), я смогу что–то сделать с собой в этом году.

Роуз 2.0

— Трейс! Рози! Всем привет!

Пронзительный крик Стефани прорывается через шум на парковке. Мы с Трейси не видели Стефани все лето – ей пришлось провести три месяца на ферме своего папы в южном Иллинойсе из-за той встречи выпускников. Тогда ее мама чувствовала себя такой виноватой в разводе, что почти не наказала Стефани, которая напилась до отключки и оказалась в больнице. Но когда наступило лето, она собрала вещи Стефани и отправила ее тратить драгоценное время с коровами и свиньями. Стефани была на грани нервного срыва из-за этой поездки, заявляла, что там нечего делать и не с кем общаться.

Зато теперь достаточно одного взгляда на Стефани Трейнер, чтобы понять, что она сделала за это лето: повзрослела, стала открытой и хорошенькой. Гораздо более хорошенькой.

Трейси так же ошарашена, как я, но она хотя бы визжит в ответ от восторга, что видит нашу подругу после этих долгих месяцев. А я просто стою с отпавшей челюстью и думаю, что еще одна из моих подруг намного симпатичнее меня, и это просто маленькое чудо, что она вообще заговаривает со мной на парковке в первый учебный день. Мне стоило бы прямо сейчас затеряться в толпе и не замечать, что она пытается привлечь мое внимание. Это пошло бы на пользу нам обеим.

— О, Боже! Привет-привет-привет! — Она хватает Трейси и меня, и пытается обнять нас одновременно. Я едва достаю головой до подбородка Стефани. — Девчонки, я так по вам соскучилась!

— Стеф! Ты посмотри на себя! Выглядишь потрясающе, — говорит Трейси, делая шаг назад, чтобы лучше рассмотреть эту уверенную в себе фотомодель, которая сменила нашу когда-то миниатюрную и болезненно стеснительную подружку. — Чем тебя там папа откармливал? У тебя, похоже, модельный рост!

— А, я просто на каблуках, — говорит она, поворачивается и поднимает ногу, чтобы показать нам свои туфли с безумно высокой танкеткой. — Я не такая высокая. — Когда она снова оборачивается к нам, она сразу же начинает сутулиться, чтобы стать ниже. Такая уж она девочка – лучше ей будет некомфортно физически, только чтобы кому-то другому не было плохо.

— Где ты купила эти туфли? В них ноги смотрятся как трехметровые! — Теперь Трейси ходит вокруг Стефани кругами, как будто Стефани участвовала в шоу по преображению внешности и только сейчас показала свой новый облик.

— Ой, замолчи,— говорит Стефани и краснеет так сильно, что ее лицо становится таким же, как ярко-рыжие волосы.

— Холщовая танкетка идеальна для этого времени года. Дизайнерские? — пока Трейси говорит, она достает из сумки iPhone и фотографирует туфли Стефани. Стефани выглядит немного озадаченно, но когда она быстро смотрит в мою сторону в поисках объяснения, я лишь пожимаю плечами и пытаюсь не жалеть, что надела балетки, в которых ноги похожи на маленькие дома на колесах. А еще на мне джеггинсы, которые не делают чести невысокой девушке с бедрами бегуна.

Меня осеняет, что Трейси могла выбрать для меня наряд, который хорошо бы смотрелся на ней, но она забыла принять во внимание наши очень разные типы телосложения.

— Стеф, как ты в этом смогла выйти из дома? — спрашиваю я. — Я имею в виду, если бы такое лежало у меня в шкафу, мама бы взбесилась.

— У мамы новая работа. Она уходит раньше меня, а приходит позже, поэтому я могу одеваться, во что хочу! На самом деле, это ее туфли – она меня убьет, если узнает, что я их надевала. Но теперь у нас одинаковый размер! Это офигенно! Заходите как-нибудь ко мне – пошаримся в ее шкафу.

Трейси практически зеленеет от зависти. По ее мнению, мама Стефани – одна из немногих, чей шкаф действительно достоин набега на него.

В школе раздается предварительный звонок, и все мы начинаем двигаться, подобно стаду, к главному входу, влекомые силой притяжения очередного учебного года. Я решаю, что школа похожа на конвейерную ленту в жестоком кино. Тебя привязывают к ней, и неважно, как ты вырываешься, ты просто движешься к циркулярной пиле, готовой искромсать тебя на кусочки.

Видите? Пять минут назад парковка была оазисом возбуждения, потенциала и возможностей. А теперь мне видятся убийственные циркулярные пилы. Какого черта со мной опять это происходит?

— Ну что? Как дела, девчонки? Вы обе такие хорошенькие, и стройные, и загорелые. Вы, наверно, все лето ходили на пляж? Я так вам завидую. Купаться рядом с фермой совсем не весело – да там вообще невесело, рядом с фермой! Там есть какие-то места для купания, но знаете, нет океана или типа того. А парни... о, Боже. Вы не поверите, что такие бывают. Они пахнут сеном, и неважно, сколько раз они примут душ или какой одеколон на себя выльют. Но знаете что? В Южном Иллинойсе они вырастают такими большими!

Стефани хихикает и просто идеально взмахивает волосами, что привлекает завистливый взгляд идущего рядом чирлидера. Я вижу, как она оценивающе рассматривает Стефани, пытаясь решить, стоит ли приглашать ее на отбор в команду, который будет сегодня после уроков. Разве это не прекрасно? Стоило мне подумать, что Трейси бросила чирлидинг, чирлидинг запустил свои когти в Стефани.

— Рози, как твоя мама? Как Питер?

Я пытаюсь сочинить простой ответ на эти сложные вопросы, когда появляются Майк Даррен и Мэтт Хэллис, которые выходят из новенькой белой спортивной машины Мэтта. Они оба выглядят так же самоуверенно, как обычно, пока Майк не видит Стефани – он внимательно смотрит на нее, а потом спотыкается об свои же ноги. Он хватается за открытую дверь машины и пялится на нее, раскрыв рот и стараясь устоять на ногах.

Стефани, похоже, паникует, сразу же хватается за прядь своих длинных рыжих волос и накручивает ее на палец. Этот жест – практически единственное, что дает мне понять – Стефани, которую я знала всего пару месяцев назад, просто исчезла.