Небо на двоих (СИ) - "Korolevna" - Страница 27

А здесь… Чужая женщина, которая никогда не станет хотя бы по-настоящему желанной, не говоря о том, чтобы стать своей. Другая, непостоянная жизнь, способная прерваться в любой момент, по первому требованию. И вновь начинать всё с начала, пытаться стать своим, бежать по лезвию бритвы. В последнее время он двигается по кругу, как пони, прикрученный к остову карусели. Нет сил и возможности сойти. Разве только под откос… Он потерялся, запутался между вымыслом и реальностью, затерялся среди бесконечных лабиринтов закулисных интриг.

Алекс пытался выбросить из головы лишние, запретные мысли о серых глазах в обрамлении пушистых ресниц. Нельзя поддаваться на провокации бессознательного, нельзя забывать о том, кем он является здесь и сейчас. Никаких воспоминаний, желаний и надежд. Трезвый подход к поставленной задаче. Он давно лишь мыслит, анализирует ситуации, не чувствует, блокирует эмоции. Автоматизированный организм для выполнения поставленной задачи. Когда-то так уже считал, доказывал себе: он поступает правильно, так лучше, всё для неё… И что в итоге? Потерял себя, не успев понять, что такое любовь, тихая гавань, дом, любимая женщина, готовая ждать.

Алекс принял холодный душ, пытаясь сосредоточиться на сегодняшних планах, прокручивая список неотложных занятий, встреч. Затем он долго стоял около окна, пытаясь найти ответ розовеющей кромке небес. Главная задача сейчас — сделать всё, что в его силах. Надо сосредоточиться. До финиша осталась короткая прямая, он не имеет права сходить с дистанции, не порвав красную ленту. Всего одно выверенное движение, и его усилия окажутся не напрасными.

Но что дальше? Будущее представляет собой темный полог. Лучше не загадывать наперед, а принять неизбежное и смириться с тем, что за него опять выберут его путь.

Единственная слабость, которую он себе мог позволить, чтобы не сойти с ума и не сломаться: собака с позабытым именем из прошлого и солнечный лучик, запутавшийся в рыжеватых волосах, время от времени приходящий в разрозненных узорах сновидений.

— Лиза, я вас внимательно слушаю, — произнес Алекс, видя, как порывисто девушка дышит, пытаясь успокоиться, и смотрит на него со странной мольбой и отчаянием.

На ее симпатичном лице, казалось, остались одни огромные серые глаза. Она искусала губы в кровь. Внезапно возникла потребность долго ласкать их, провести своими губами, ощутить их вкус, насладиться нежностью, узнать бархатистость кожи, оживить тактильную память вместе с прикосновениями к бледной щеке. Позволить себе просто расслабиться и получить хоть толику тепла, подарить ей страсть…

Давно его уже не привлекали женщины настолько, что он забыл о делах, послал к черту важную встречу. Вместо переговоров в офисе Мозер сидел на скамейке в парке, вел неспешную беседу, пытаясь понять девушку, узнать хоть крупицу информации об ее жизни. Наверное, она давно замужем, у нее дети, стабильность, нерушимое будущее, которое ему не дано… Сердце сжалось. Неприятно саднило чувство зависти к неведомому мужу, ласкающему ее каждую ночь.

На невозмутимом лице не дрогнул не один мускул. Лишь глаза на мгновение затуманились, высвобождая истинные эмоции. Однако тут же они безжалостно задушены, усмирены, на аркане затащены в темницу, откуда не должны показываться на свободе долгое и долгое время.

Невозможно сказать, что Лизе уже двадцать восемь лет. Невысокого роста, фигура правильных пропорций, тонкая талия. Пшеничные волосы забраны в небрежный хвостик. Удивительные глаза цвета грозовых облаков и притягательные, пухлые губы. Девочка-подросток, не иначе. Та самая, из разноцветных картинок-сновидений, мелькающих уже который год, без надежды на встречу, та самая, единственная…

И вот она перед ним: растерянная, недоуменная, ждет, что он…

Нет! Это ведь неправда… Он — не ее любимый мужчина. Тот погиб. Умер для всех.

— Простите меня, Алекс, я отнимаю ваше время, — произнесла Лиза, вздохнув. — Моя жизнь вряд ли вас заинтересует, да и потом, зачем вам откровения незнакомки?

— Возможно, вас больше некому выслушать, — произнес Мозер, пытаясь заглянуть ей в глаза, понять, что же на самом деле ее тревожит, что она хочет услышать от него.

Собирался закурить, но пачка оказалась пустой. Цейс без команды хозяина отошел от девушки, взял в зубы пустую картонную коробочку, побежал к мусорной урне, стоящей неподалеку от скамейки.

Лиза улыбнулась, не смогла сдержать возгласа:

— Ничего себе! Как вы его выдрессировали!

— Это он сам. Я подобрал его на улице. Слишком уж жалобно на меня смотрел. Умнейший пес, мой друг. Лучше многих людей, которых я знаю. Так как, Лиза, вы не хотите поделиться со мной и рассказать о вашем Цейсе?

— Простите, мне пора. Я и так уже задержалась, вас отвлекла. Спасибо за компанию, — пробормотала Лиза.

— Подождите, — Алекс хотел взять ее за руку, но девушка резко поднялась с места, не оглядываясь, поспешила к выходу из парка.

— Лиза, я каждый день гуляю здесь с Цейсом. Если захотите, приходите, я буду ждать, — крикнул он в след, в надежде, что она вернется.

Лиза всё побежала к кованым воротам, скрылась за ними, как будто пытаясь скрыться от него. Алекс тяжело вздохнул, пытаясь совладать с собой, унять желание догнать ее и сжать в объятиях, почувствовать тепло ее тела, покрыть нежную кожу невесомыми поцелуями…

Алекс помотал головой, выгоняя прочь все мечты, желания, сажая их на самую прочную цепь силы воли. Забыть, не пытаться искать новой встречи. Нельзя, слишком опасно. Она может пострадать…

Мозер потрепал за ухо пританцовывающего на месте Цейса, задумчиво посмотрел в сторону центрального входа. Поднялся с места, отправился домой, позвав собаку свистом следовать за собой.

Лиза долго не могла прийти в себя. Ее сотрясала крупная дрожь, сердце подпрыгивало в груди, выбивало чечетку в висках, голова кружилась. Желудок скрутился в тугой узел. Она едва уняла рвотные позывы. Сначала бежала в сторону Викиного дома, позже остановилась, не в силах вытерпеть колющую боль в боку. Прислонилась к высокому забору какого-то особняка. На Лизу стали оборачиваться прохожие, но она потерялась вне времени и пространства, полностью погрузилась в свои мысли.

Невозможно, просто невозможно поверить. Ромка, ее любимый, самый близкий и желанный Ромка, спустя десять лет оказался живым и невредимым, но при этом ведет себя, как будто он совершенно другой человек. Но ведь осталась грациозность движений, мягкая поступь, как у кошки, мужская сила, исходящая волной, внимательный, пронизывающий, словно тонкий стилет, взгляд. А эти зеленые вкрапления на синей радужке, обведенной серой окантовкой! Лишь у одного мужчины она встречала подобный цвет глаз. Как же ей хотелось прижаться к нему, обнять, чтобы всё вернулось назад, и разлука превратилась в кошмарный сон.

Мысли разбежались в разные стороны, рассыпались на сотню осколков, так и не смогли соединиться. Воображение рисовало фантастические картины, одна несуразнее другой. Вера, что Ромка жив укреплялась с каждой прожитой минутой, с новым вдохом. Однако легче не становилось. Напротив, хотелось выть подстреленной волчицей, у которой охотники отняли потомство. Будущее без него теперь представлялось бездонной пропастью, куда она уже устремилась, летела вниз, зная, что разобьется, упав на острые камни неизвестности.

Ворвавшись в Викину квартиру вихрем, Лиза забежала на кухню, принялась разгуливать туда-сюда по комнате, не в силах сесть, успокоиться и подумать рационально.

Мартин — муж подруги — еще не уехал в офис. Пил кофе, листал газету. Вика удивленно уставилась на девушку, ожидая услышать рассказ.

— Лиза, ты приведение увидела? — попытался разрядить обстановку Мартин, но заметил, что она побледнела, словно полотно, осекся. — Присядь и расскажи нам, что случилось.

Девушка непонимающе на него посмотрела. Она по-прежнему не могла собраться с мыслями, находилась далеко отсюда. Мартин поднялся со стула, приобнял ее, попытался усадить на свободный стул, предусмотрительно подвинутый Викой.