Большая книга зимних приключений для девочек (сборник) - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 6

– И чего меня на эту горку понесло! – с чувством воскликнул Виктор Сергеевич. – Эх я, старый дурак!

Ему сделали обезболивающий укол.

– Перелом со смещением! – с ужасом повторила Катя. Ей этот диагноз показался очень страшным.

– Но вы меня отпустите домой? – робко спросил Виктор Сергеевич.

– Увы, – покачал головой доктор. – Останетесь у нас, в больнице. Месяц-другой будете лежать на вытяжке.

– Это как? Это когда ногу к потолку подвешивают? – сморщился от боли Катин отец – обезболивание подействовало еще не до конца.

– Именно так. А вы, барышня, не беспокойтесь – за вашим папой будут здесь ухаживать.

– Месяц-другой… – повторил Виктор Сергеевич, с досадой глядя на свою забинтованную ногу. – Что же, меня только после Нового года выпустят?!

– Боюсь, что да, – строго сказал доктор.

– А иначе нельзя? – робко спросил его Катин отец.

– Нет. Я же говорю – перелом довольно сложный…

– Катя, как же вы одни будете…

Катя бросилась к отцу и обняла его за шею.

– Ничего-ничего! – торопливо заговорила она. – Ты не беспокойся, папочка, я справлюсь. Мы с Сашком справимся! Я уже вполне взрослый, самостоятельный человек! А ты лучше лежи тут, поправляйся! Мы тебя будем навещать…

– Ты вот что… Ты позвони Кузяевым, они помогут, если что! Да я и сам им могу позвонить, – папа похлопал по карману, в котором у него лежал сотовый телефон. – Я скажу Изольде Арнольдовне и Владимиру Антоновичу, чтобы они на время вас с Сашком взяли к себе.

Катя вспомнила знакомых отца – мужа и жену Кузяевых, которые не раз приходили к ним в гости. Все бы ничего, но мадам Кузяева каждый раз принималась стонать и прижимать руки к сердцу, когда видела Сашка: «Ах, бедный маленький сирота! Милый деточка, как же мне тебя жалко!» Терпеть столь долгий срок эту эмоциональную особу?!

– Ни за что! – твердо произнесла Катя. – Никаких Кузяевых, папа. Мы справимся сами! Кузяевы будут только в самом крайнем случае.

Папа сморщился – то ли ему опять стало больно, то ли он тоже вспомнил бесконечные ахи и охи Изольды Арнольдовны.

– Но вы же будете одни…– Ничего не одни! Елена Сергеевна нам поможет, если что, – напомнила Катя. Еленой Сергеевной звали старушку, которая жила в соседней квартире, она действительно не раз приглядывала за Катиным младшим братом.

Катя спустилась в больничный вестибюль. Там сидели Дима Соколов и Сашок. При виде Кати они сразу же вскочили и бросились ей навстречу.

– Ну что? – вцепился в нее Сашок.

– Как твой папа? – встревоженно спросил Соколов.

Катя вздохнула и ответила, глядя в сторону:

– Все в порядке. Папу выпишут после Нового года. Перелом серьезный, но ничего опасного. Идем домой, Сашка…

Сашок открыл рот, чтобы зареветь, но Дима дернул его за рукав. Сашок немедленно закрыл рот.

– Я вас провожу, – быстро произнес Дима.

– Не надо. Ты еще со снегокатом этим…

– Да он совсем не тяжелый!

Они вышли на улицу. На город уже опустились ранние зимние сумерки. Шли молча, пока не оказались возле дома, где жили Иволгины. В голове у Кати было совершенно пусто. Она была так ошеломлена произошедшим, что словно забыла о Диме, который был все время рядом.

– Катя…

– Что?

– Ты скажи, если надо чем помочь, – произнес Дима.

– Ничего не надо…

– Но вы же совсем одни!

«Откуда он знает? А, наверно, Сашок разболтал, пока они там в вестибюле сидели. Ах, бедные сиротки, ах вы, несчастные… Ненавижу, когда жалеют!»

– Нет, спасибо, – холодно ответила Катя.

Дома было пусто и неуютно. Кате очень хотелось позвонить Розе и поплакаться той в жилетку – Роза, как никто другой, могла выслушать и поддержать. Но неожиданно Катя одернула себя: «Нечего нюни распускать! Я могу сама со всем справиться. В конце концов, папу рано или поздно выпишут!»

Она накормила младшего брата ужином и уложила спать.Плохо было только одно – то, что Новый год теперь не доставлял ей никакой радости.

Глава 4 Нелегкие будни Иволгиной Катерины

Катя привела младшего брата из школы, потом, не раздеваясь, помчалась в магазин. Вернее, это был большой супермаркет, где на полках лежали самые разнообразные товары – от елочных игрушек до конфет.

Раньше Катя очень любила вместе с папой посещать это место. Они брали тележку на колесиках и медленно ехали вдоль длинных рядов, ожесточенно споря, что же им надо купить.

– Пап, возьмем вот эти хлопья в виде медвежат! – требовала она, указывая на яркую коробку.

– Так мы же взяли уже хлопьев!

– Мы взяли простые, в виде ракушек, – их есть совершенно неинтересно! Вернемся и поставим их на место, а вот эти, с медвежатами, положим к себе…

– Катерина, я тебя уверяю – что медвежата, что ракушки, что трубочки или шарики – вкус у них одинаковый и, признаюсь, довольно противный. Делаются они из кукурузы, и не имеет никакого значения, какой они формы! В наше время ничего такого не было, и мы прекрасно обходились без этих хлопьев.

– Вот именно – в твое время! Ты просто не успел перестроиться…

Если с ними был еще и Сашок, то он неизменно поддерживал старшую сестру.

– Возьмем еще вот эту коробочку! – вопил он, выбегая из соседнего ряда. – Па, мне кажется, это очень вкусная вещь…

– Так, что это у нас такое… – Виктор Сергеевич вертел в руках замысловатую коробку с надписями на разных языках. – Ага, это «острый сыр к пиву, при его производстве использовался особый сорт плесневых грибков, придающий ему необыкновенную пикантность»…

– Сыр с плесенью? – с ужасом таращил глаза Сашок и мчался с коробкой обратно. – Ну и гадость…

Сейчас Катя была в этом супермаркете одна.

Конечно, теперь она могла потратить все деньги, которые оставил ей отец, на что угодно. Можно было купить конфет, шоколадных вафель, всяких разных хлопьев и веселых творожных сырков, которые в изобилии были разложены на полках молочного отдела…

«Стоп! – сказала себе Катя, стоя перед пузатой банкой с «Печеньем королевским», в составе которого были «изумительный альпийский шоколад, отборный изюм и хрустящие рисовые шарики». – Если я куплю это, то мы с братом вряд ли останемся сытыми. То есть, конечно, мы не будем голодными, когда умнем это печенье, но никто не гарантирует, что живот у Сашка после ударной дозы сладостей будет в порядке… Ох, и нелегко быть взрослой! Теперь я понимаю, почему взрослые иногда бывают такими занудами – ведь на них лежит ответственность за других людей!»

И Катя побрела вдоль рядов супермаркета, кладя в тележку только то, что, по ее мнению, одобрил бы папа. Правда, от хлопьев в виде медвежат она так и не смогла отказаться – это была ее слабость. «Надо еще молока купить!» – вспомнила она, сворачивая за угол. И… нос к носу столкнулась с Владом Красовским!

– Ой, Иволгина, ты мне все ноги своей тележкой отдавила! – сморщился он. – Смотреть же надо, куда едешь…

– Влад! – растерялась Катя. – Извини, я не нарочно… А ты что здесь делаешь?

– То же, что и ты, – затариваюсь. У меня предки на работе, надо же чем-то себя, любимого, побаловать… – снисходительно произнес Влад, сменяя гнев на милость. Похоже, он был не прочь поболтать с Катей.

«Вот это удача! – возликовала она. – И не пришлось ему звонить и всякие поводы придумывать для звонка… Все просто и естественно – мы случайно столкнулись в супермаркете!»

– А-а… – сказала она, лихорадочно соображая, о чем говорить. – А они у тебя кто?

– Предки-то? – переспросил Влад, шагая с ней рядом. – О, они у меня выдающиеся люди… Папахен – режиссер в театре «Шик энд блеск», а мамахен там главные роли играет. Актриса она, в общем… Они, кстати, недавно новый мюзикл поставили.

– Здорово! – восторженно сказала Катя. – Тебе повезло!

Впрочем, она слегка покривила душой – она считала своего отца тоже выдающейся личностью, хотя профессия у него была не такая необыкновенная. Он был инженером. На авиационном заводе…

– Ну, в общем, да… – скромно кивнул Влад. – Тебе билеты в театр не нужны? Между прочим, по знакомству – бесплатно.