Стать Собой (СИ) - Стриковская Анна Артуровна - Страница 11

Может, самой глотнуть? Мы с утра не ели. Банка колы за день – это не считается. Ко мне просунулась голова Арка и ласковым голосом осведомилась:

– Ася, мы сегодня есть будем?

Блин, он что, издевается? Я сама голодная как волк. с утра не ела. И потом, откуда я ему еды возьму? У меня тут что, магазин продуктовый или ресторан? Стоп, Селезнева, подумай головой. Откуда возьмешь еду? Оттуда же, откуда кока-колу. Я пошарила в рюкзаке и достала коробочку сардин, несколько упаковок мясной нарезки, сыр, маслины, парочку чиабатт и злаковый хлеб. Пошарила еще и вытащила самое сокровенное: две бутылки можайского молока. Все верно, в нашем положении разводить костер опасно, а сухой паек есть только у меня. Я еще хотела ребят удивить земными разносолами. Не доедут они до ребят. Так, у меня в запасе была банка соленых огурцов, лечо и чипсы.

Вывалив все это богатство на столик, я пригласила всех на ужин. Добавила ту же кока-колу, не забыв ее охладить, и бутылочку французского коньяка. Пусть расслабятся, заслужили.

Мир ужасно стеснялся. По его понятиям, сесть за стол с принцем ему по рангу не полагалось, а уж я в его глазах имела и вовсе запредельный рейтинг. Он все порывался забрать свою еду и уйти обратно на козлы. Арка такое положение вещей устраивало, но я настояла на том, чтобы мы поужинали все вместе. Если мы команда, надо самим себе об этом напоминать.

Когда ребятки добрались до коньяка, Арк выдал вопрос на засыпку: почему это я его ничем таким не угощала? Надо же, действительно не угощала. И Теану тогда вина не предложила, а между прочим, у меня этого добра полный бар стоит. Регулярно кто-то дарит, а я не пью.

Оказалось, он поэтому и спросил. Когда укладывал рюкзак, выгреб из бара целую батарею и очень удивился, что не видел ничего такого на столе. Мне аж стыдно стало.

В это время Теан вдруг издал стон, и все забыли, о чем шла речь. Мир забрал-таки остатки еды и ушел на козлы, а мы с Арком бросились к моему пациенту. Теан опять, как в подвале, открыл мутные глаза, с трудом сфокусировал их на моем лице и пролепетал чуть слышно:

– Мама.

Потом глаза будто затянулись белой пленкой, как у дохлой курицы, и снова закрылись. Да, он пока не умер, но сколько так сможет протянуть?

– Ася, я тебя умоляю, сделай что-нибудь. Он же сейчас умрет, – шепот Арка обжег мне ухо.

– Да я что угодно готова сделать, лишь бы он жил, но что? Теан, не смей умирать! Возвращайся к жизни! – приказала я.

Из груди принца вырвался новый стон, и тут же все стихло. Моя хваленая магия не сработала. Теан лежал передо мной такой беззащитный, слабый, и бесконечно родной. Как будто он стал вдруг моим ребенком, а я была той самой мамой, которую он звал в забытьи. Что же делать? Что делать, что делать. Надо дать ему силы. Он хоть и не маг, но магическая сила здорово поддерживает физическое тело, по опыту знаю. Я посомневалась ровно до того момента, когда в банке подошел к концу альбумин. Отключила обе капельницы, вытащила иголки, развернула бледное тощее тело и стала снимать платье. У Арка глаза стали как плошки и на лице изобразилось сильнейшее смятение.

– Ася, что ты хочешь делать?

– Лечь с ним рядом и поделиться энергией, разве непонятно?

– А я?

– А ты тоже раздевайся и ложись с другой стороны. Будем вместе согревать нашего малыша.

Вы бы видели счастье, которое излучал мой любимый. Ложе здесь было предназначено максимум для одного, а нас было трое. Мы стиснули Теана с двух сторон, Арк ухитрился набросить на нас одеяло. Мы лежали тихо, боясь упасть, гладили друг друга и нашего спасаемого. Примерно через час дыхание Теана стало ровнее и глубже, а сам он перестал быть таким ужасно холодным. Теперь он не был без сознания, а просто спал, хотя сон этот нельзя было назвать здоровым. Арк приподнялся на локте, нагнулся, поцеловал меня в губы легким, в одно касание, поцелуем и спросил:

– Ему действительно помогло, или мне кажется?

– Тебе не кажется, бедный мальчик пришел в себя и сейчас спит. Давай посмотрим на него магически.

Удивительно, что мне это только что пришло в голову. Могла бы давно разобраться в состоянии Теана. Его истинное тело светилось бледным сиреневым светом, только область головы была значительно более тусклой. Ничего удивительного, что мальчик без сознания. Надо будет положить его голову ко мне на грудь, подпитать мозг. Арк же реагировал неожиданно. Потянулся, снова привлек меня к себе и поцеловал уже долгим и удивительно нежным поцелуем. Потом сказал:

– Это чудо. Когда я его увидел там, в подвале, его истинное тело почти погасло. Я был уверен, что его не вытащить.

– Что же ты мне не сказал? Я-то, дура, только сейчас догадалась на него посмотреть магическим зрением!

– Ася, не смей ругать мою любимую! Какая ты дура?! Это я идиот. Не подумал, что ты могла об этом забыть. Я твои действия воспринимал как жесты отчаянья, думал, ты уже не надеешься, просто пытаешься что-то делать. Я не понял, что происходит. Тебе простительно, ты молодая, неопытная, а я все-таки не вчера на свет родился, считаюсь знающим магом. Давай-ка одевайся и иди к Миру доедать свой ужин. Я уже понял, что это дитятко обречено быть в нашей постели третьим. Но и дальше ютиться на этой узкой штуковине я не намерен. Нам должно быть хотя бы комфортно. Пожертвуем столом.

Не вполне понимая, что он имеет в виду, я натянула платье, подхватила продукты питания и вылезла к Миру. Солнце давно село и в небе зажглись незнакомые яркие звезды. Я жевала бутерброд и как завороженная ими любовалась, пока не услышала робкий вопрос нашего спутника:

– Госпожа Ася, как там принц? Ему хоть чуть-чуть получше?

– Значительно получше. Он спит, и еще долго спать будет, но теперь уже не умрет, я ручаюсь.

– Госпожа Ася, а мне можно отдохнуть? Здесь, в передке нашего фургона, я могу очень уютно устроиться.

– Ой, Мир, конечно отдыхай. День был таким долгим и тяжелым, ты вымотался. Я сейчас защиту поставлю и тоже спать пойду.

Я вылезла из фургона, сходила к ручью, как смогла помылась и вернулась. Невидимость отлично держалась, мое закольцованное колдовство питало себя само. Оставалось сделать сторожа. Я представила себе прозрачный купол. Если кто-то его крупнее собаки его пересечет, произойдет… Что? Сирена завоет? Нет, может Теана разбудить. Петух пропоет. Здесь не деревня, других петухов быть не должно.

Мир уже залег, так что я забиралась в фургон сзади и чуть себе ноги не переломала. Арк выставил туда столик, превратив всю среднюю часть в одно большое ложе. А я еще думала, для чего ему были нужны самонадувающиеся коврики из «Экспедиции». Теперь мы на них лежать будем. Очень удобно. Вдоль передка располагались подушки, а в ногах стоял мой знаменитый рюкзак. Правильно, нечего такую ценность без присмотра оставлять. На рюкзак был водружен поднос, а на подносе красовался коньячок и конфеты. Мой директор последнее время взял обыкновение дарить мне коробку каждый раз, как заходит. Я к этому равнодушна, частично скармливала сослуживцам, но больше половины перетаскала домой и сложила там же, где и бутылки, в баре. Сейчас на подносе красовалась коробочка очень вкусных трюфелей. Под коньяк пойдет. В углу тихонько спал Теан, а Арк разлегся по центру и сделал мне приглашающий жест. Нахальные они, эти принцы. Но надо быть полной дурой, чтобы изображать: «Я не такая, я на рубль дороже». Пришлось рыбкой нырнуть к нему под крылышко.

Мне тут же сунули под нос рюмку и предложили закусить ее шоколадкой. В наших рюмках Арк не разбирался совершенно: он налил мне коньяка в водочную стопку, хотя сейчас это не имело ни малейшего значения. Я хлопнула рюмашку, заела конфетой, в животе у меня разлилось тепло и жизнь показалась почти прекрасной. Арк горячо зашептал:

– Не волнуйся, я отгородился от Мира завесой тишины. Можешь кричать, никто не услышит.

– А Теан? – я покосилась на спящего младенческим сном принца.

– Он сейчас просто не обратит внимания. Хотел тебя спросить: почему ты тогда назвала его «наш малыш»?