Дорога без начала и конца (СИ) - Гольшанская Светлана - Страница 4

Пес все еще поджидал, но больше не рычал, а к чему-то принюхивался. Герда дрожащей рукой протянула ему косынку. Пес тукнулся в нее носом, чихнул и, поджав хвост, убежал в лесную чащу.

Герда облегченно выдохнула и ощутила, как от напряжения подкашиваются ноги. Принц подхватил ее и отнес обратно к поваленному дереву.

— Молодец. Видишь, как все просто вышло? — потрепал он Герду по голове. — Мне даже драться не пришлось.

— Спа-спасибо, — с трудом выговорила она.

— Не за что. Ты же сама все сделала. Я совсем чуть-чуть помог, — он слегка улыбнулся, и Герда тут же расцвела. И совсем он не противный, а презрение… так он просто плакс не любит. Вот она и не станет больше слезы показывать. И все-таки это он спас ее от пса, а не наоборот.

— Меня, кстати, Николас зовут, Николас Комри.

— Герда… То есть Альгерда Мрия, — она покраснела, не зная почему, но все равно как можно крепче пожала протянутую руку.

— И что же маленькая девочка с таким красивым именем делает в лесу в столь поздний час? — поинтересовался Николас.

Герда ахнула, впервые осознавая, сколько времени просидела на этой поляне. Над лесом начали сгущаться сумерки. Теперь она вряд ли обернется дотемна, как обещала.

— Ягоды собирала, — Герда кивнула на полупустую корзинку.

Николас с любопытством заглянул внутрь и скептично хмыкнул. А потом заметил лежавшую рядом книжку и взял ее в руки.

— «П-›редания старого Севера[Author:4]»? У меня в детстве такая была. Сестры, помню, жутко этих сказок боялись, а ты?

Герда вымученно улыбнулась:

— Только родителям моим не рассказывай, что я ее читала, а то они расстроятся. То есть они и так расстроятся, что я припозднилась, а с книжкой и вовсе больше никуда не пустят.

— А далеко до родителей твоих? Ты ведь из Дрисвят, верно? Так у меня быстрый конь. Мигом нас домчит.

— Не успеет до темноты. Пешему отсюда часа полтора-два ходу по Оленьей тропе. Но там поперек дороги лежит широченная сосна. С конем не пройдешь. Надо идти в обход до Сокольничего тракта, а это еще часа три вдоль Ужиных топей. В такой туман туда лучше не соваться. Можно в дрыгву угодить.

— В трясину? — нахмурился Николас. Точно, чужеземец. Таких простых слов не знает.

Герда кивнула.

— Что ж, тогда вариант всего один — здесь заночевать, — мрачно вздохнул принц.

— Родители меня убьют, — Герда закрыла лицо руками, собираясь снова расплакаться, но тут же вспомнила, что обещала этого не делать.

— Пожурят немного и забудут. Мои всегда так делали. Я вот компаньона в тумане потерял — это действительно беда. А он еще в трех соснах заблудиться умудряется постоянно. Не будет его завтра в Дрисвятах — придется возвращаться и искать.

— Так тебе мой папа нужен. Он лесник, он здесь все-все знает. У нас как кто потерялся, сразу к нему бегут. Он в два счета всех находит.

На том и порешили. Николас расседлал коня, вынул из сумки топор и отправился за дровами. Герда в это время собирала хворост и выкладывала очаг камнями. Набрав воды из ручья и приладив над огнем котелок с походной кашей, Николас подкатил к костру бревно и пригласил Герду сесть поближе. Она протянула к огню закоченевшие руки.

— Для чего ты в Дрисвяты едешь, да еще лесом? — задумчиво спросила она.

Николас замялся и спустя мгновение ответил:

— На ярмарку. Купец я.

— Но ведь это неправда, — насторожилась Герда. — Это от нас в Подгайск на ярмарку ездят, а не наоборот. А я знаю, кто ты на самом деле.

Николас заметно напрягся от ее слов. Нет, конечно, никакой он не принц. Принцы не забираются в лесную глушь без охраны, не теряют компаньонов в тумане, не вытирают слезы перепуганным девочкам. И уж точно никто и никогда не смеет их журить. Герда усмехнулась и выдала самую правдоподобную версию. И совершенно не сказочную.

— Ты охотник.

— Как догадалась? — Николас удивленно вытаращился на нее. Хорошо, что ни про рыцаря, ни про принца не проболталась. Иначе он бы точно ее засмеял и счел глупой хныколкой.

— Легко, — Герда указала на лежавший среди его вещей короткий охотничий лук. — И потом, так глубоко в Дикую пущу никто, кроме лесника и самых отчаянных охотников не захаживает. Так на кого ты охотишься? На косуль, вепрей или, может быть, зубра?

Николас задумчиво почесал затылок и неожиданно выпалил:

— Вообще-то, на демонов.

Герда тут же нахмурилась:

— Демоны? Это как наши нечистики что ли? — от нахлынувшего восхищение в груди сперло дыхание. — Так ты Страж!

Охотник как-то грустно усмехнулся и легонько щелкнул ее по лбу:

— Стражей не существует.

— Ну да, — замялась Герда, вспомнив, что и отец говорил то же самое. Наверное, это какое-то неписаное правило, делать вид, что Стражей нет, хотя один из них прямо сейчас сидит перед ней. — И много демонов ты убил?

— Никогда не считал, — неопределенно ответил Николас, а потом достал из сумки потрепанный альбом. — Вот, посмотри, я зарисовываю их для моей сестренки. Ты на нее очень похожа.

Герда с интересом начала листать альбом, внимательно разглядывая чернильные изображения диковинных созданий со странно изогнутыми когтистыми лапами, чешуйчатыми хвостами, громадными перепончатыми крыльями и косматыми клыкастыми мордами. Упоминаний о большинстве этих тварей она даже в книгах не встречала.

— О, а вот этого я знаю, — Герда ткнула пальцем в один из рисунков. — Волколак это. И его ты тоже убил?

Охотник заметно смутился, но все же ответил:

— Нет.

— И правильно, — Герда улыбнулась. — Наш последний князь был волколаком. И папа говорит, что он был самым лучшим. А после того, как он умер, все плохо стало. Ой, только тут название другое написано.

Надпись под рисунком была сделана не витиеватой буквицей, которой учили детей в школах при единоверческих церквях, а строгой старинной рунницей.

— Вир, нет, — Герда беззвучно шевелила губами, вспоминая, как читались древние знаки. Вот сейчас она точно его удивит: — Вервольф, вот.

Брови Николаса сошлись над переносицей:

— Правильно, вервольф. Так они называются в местах, откуда я родом. А где ты научилась читать руны?

Герда возликовала и принялась хвататься. Уж очень хотелось заслужить его расположение после всего, что он сделал. Она не хныкалка, нет. Она очень смышленая и рассудительная для своих лет. Так сам дядька Михась говорил.

— Папа научил. Я же говорю, он все-все знает. Правда, он просил меня никому не рассказывать, но ты ведь не выдашь? — заговорщически подмигнула Герда. — А я никому не скажу, что ты Охотник на демонов. Ведь это тайна?

— Тайна, — быстро согласился он.

— Так откуда ты? — сменила тему разговора Герда, отложив альбом в сторону.

— Из Авалора, это… — не слишком охотно отвечал Николас.

— Туманный остров в — ›Северном океане[Author:4]. Я знаю, — продолжила Герда, все еще надеясь поразить Охотника сообразительностью. — Но ведь это так далеко. Ты, должно быть, пол Мидгарда прошел, чтобы сюда добраться. Мне бы тоже хотелось повидать другие места, а то я кроме подгайской ярмарки нигде и не была.

Николас снисходительно улыбнулся:

— Побываешь еще. Только подрасти вначале и перестань пугаться всяких глупостей. Знаешь, сколько еще диких псов на дороге может встретиться? И все они будут не прочь полакомиться такой болтливой маленькой девочкой.

Он страшно зарычал, растопырил руки, изображая хищную хватку, притянул ее к себе и принялся щекотать живот и бока. Герда громко смеялась, визжа и брыкаясь, пока они не соскользнули с бревна и, раскрасневшиеся, растянулись на мягкой, сырой от росы подушке мха, шаловливо улыбаясь друг другу. Отдышавшись, забрались обратно и еще долго болтали о демонах, дальних странах и старинных легендах. Герда внимательно слушала рассказы Охотника, ловя каждое слово. Луна была уже высоко, когда они улеглись спать, укрывшись одним одеялом.

Герда проснулась еще до рассвета от того, что озябла. Она прижалась поближе к Николасу, чтобы согреться. Положив голову ему на плечо, поплотнее подоткнула одеяло и принялась внимательно вглядываться в безмятежное от сна лицо. Какой же он красивый! И хорошо, что не принц. Принцы не дружат с дочками лесников, а вот охотники вполне.