Остановить бога (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 41

Воздух вокруг мужчин начал плавится, раздаваясь кругом. Шукля боязливо жался к ногам заржавших лошадей. Воин успел вцепиться в повод Златы и их выдернуло с опушки, неся в образовавшуюся воронку.

Неожиданно солнечный свет ударил по глазам, и путники зажмурились. Когда они открыли глаза, то обнаружили себя недалеко от странной махины из черного камня. Дарей оглянулся и выдохнул:

— Полянск…

Глава 26

Мужчины стояли на главной площади Полянска, озираясь по сторонам. С права высился царский дворец. Он не отличался изяществом, как дворец семиреченского государя, но был массивен и основателен. Дворец охраняла стража все с тем же мертвым взглядом. Черная махина, у которой их выкинуло стояла в ста локтях от дворца, нависая над ним голодным хищником. Воина и чародея вроде не замечали.

— Надо уходить отсюда, — тихо сказал Дарей. — Я вплел купол невидимости в перенос, но он скоро разрушится. Да и не действует на полян нынче особо обычная волшба. Радмир…

Воин мрачно смотрел на черную махину и не слышал слов товарища.

— Радмир, уходим, — повторил чародей.

— Там Белава, — ответил мужчина, не трогаясь с места.

— Да, там, но мы сейчас ничего не можем сделать. Надо найти Лихого. Надеюсь, он еще человек.

Дарей положил руку на плечо товарища и встряхнул его. Воин нехотя оторвал взгляд от чернокаменного строения и кивнул, подчиняясь словам чародея. Мужчины спешно покинули площадь, нырнув в узкую боковую улицу. Великие Духи покровительствовали им, и чародей с товарищем благополучно добрались до неприметного дома за глухим забором.

Дарей пошептал, и ворота с с тихим скрипом открылись. Мужчины вошли во двор заброшенного дома.

— Чей это дом? — спросил мрачный Радмир.

— Мой, — коротко ответил Дарей.

— У тебя есть лом в Полянии? — удивился воин. — Не подозревал.

— У меня почти везде есть дома, — усмехнулся чародей. — Никогда не знаешь, где понадобится осесть. Времени для покупки и постройки у меня было предостаточно.

— Понимаю, — усмехнулся Радмир. — Чародейская жизнь длинная.

— Точно, — подмигнул чародей и открыл входную дверь.

— Одного только не понимаю, как твою волшбу на доме не заметили, — вновь заговорил воин, оглядывая внутреннее убранство временного пристанища.

— Так многие поляне такие замки имеют, даже из царских приближенных. Больше скажу, в царской сокровищнице хранится много примечательных вещей. — хмыкнул Дарей. — А теперь надо прибраться, пылищи-то сколько.

Радмир тяжело опустился на скамью, уставясь в пол, а хозяин принялся что-то разыскивать. Он все бродил по дому, заглядывая то за печь, то в подпол, то под кровати.

— Что потерял? — безучастно спросил воин-странник.

— Билуг! — крикнул чародей. — Билуг, ну-ка быстро явись пред очи мои.

Откуда-то с потолка послышался шорох, заскрипели половицы, и пред чародейские очи предстал чумазый мужичок ростом по колено хозяину дома. Он почесал под всклокоченной бородой, потом подбоченился и воззрился на Дарея.

— Явилси- таки, — неожиданным басом выдал мужичок.

— Явилси, — в тон ему ответил Дарей. — Билуг, что с моим домом? Я тебе наказал его в чистоте держать, чтобы по приезду я мог себя вольготно здесь чувствовать, а ты что?

— Чего ворчишь, хозяин? — ответил зевая Билуг. — Тебя почитай пятьдесят годков тута не было, я уж думал, что ты помер. А чего тогда спину гнуть?

— Горшком-то самоваром пользоваться небось тебе это не мешало? — напустился на домового чародей.

— И нашел, чем попрекнуть, — обиделся Билуг. — А жрать я чего должон был? Ты ж меня к дому своему привязал, как мне сироте выжить-то было?

— Ну и нахальный же ты, Билуг. Когда я тебя привязывал? По дружбе бездомного приютил, да попросил только дом в чистоте беречь, — покачал головой Дарей.

— Не пыхти ты, батюшка, — отмахнулся домовой. — Сейчас приберу. Долго что ль?

И принялся за работу. А чародей подсел к Радмиру, все так же безучастно сидящему на скамье, и положил товарищу руку на плечо. Воин не отреагировал, только тяжело вздохнул.

— Мы найдем ее, — уверенно сказал Дарей. — Вызволим нашу Белавушку.

— А есть ли кого еще вызволять? — глухо спросил воин, и чародей отшатнулся от пустого взгляда товарища.

— Да что ты ее хоронишь? — возмутился чародей. — В ней Зверь есть, с ним не так легко справиться.

— Что-то утащить ее Зверь не помешал.

— Помешал. Если бы не вторая личина, ее бы сразу забрали, а ты видел, как она боролась.

— Это я во всем виноват! — вдруг отчаянно воскликнул Радмир.

— Да что ты говоришь-то, друже? — возмутился Дарей. — Опомнись.

— Она же говорила, чтобы я боярина не трогал! А я все равно полез. Из-за меня она силу использовала, из-за меня! — он схватился за голову.

— Глупости. — отмахнулся Дарей. — Она предупреждала, потому что знала, чем это для тебя закончится. Может боялась не успеть. Ее увидели еще с Семиречья, когда от ядовитых тварей отбивались. Я уверен. Почему только тянули и не забрали сразу мне не понятно. Она ведь знала, что будет. Разве ты не понял?

— Знала… И ничего не сказала, ничего! — снова воскликнул Радмир. — Я ведь ее столько спрашивал.

— Значит боялась рассказывать. Белавка- девка вздорная и шумная, но умная. Защищала нас от того, что знала, вот и молчала. Все одно изменить бы уже ничего не смогли. Хватит душу себе рвать, друже. Соберись. Сначала все вызнать надо, потом действовать. А терзания- удел слабых. Ты ведь всегда сильный духом был. — и чародей потряс товарища за плечо.

— Был. Теперь ослаб, — поник головой Радмир.

— Глупости, — снова отмахнулся чародей и решил пока товарища не трогать, но глаз не спускать.

Билуг тем временем прибрал дом, вычистил, вымыл. Волшба домового в Полянии разрешалась, ибо домовые завсегда дому польза. Дарей достал из бермятовой торбы продукты и занялся готовкой, поглядывая на товарища. Тот еще какое-то время сидел с поникшими плечами, потом встряхнул головой, распрямился и ударил кулаком о стену.

— Ты прав, — сказал от чародею. — Сижу, будто похоронил уже. Поборемся за Белаву, разберемся со здешними богами.

— Вот и дело, — кивнул Дарей.

После обеда, в котором активно участвовал только домовой, мужчины лишь слегка притронулись, чародей отправил вестника Лихому. Ответ пришел в виде самого Лихого и четырех разбойников, постучавшихся в ворота чародеева дома условленными четырьмя ударами с промежутками. Билуг с ворчанием впустил их.

— Ходють всякие, грязь носють, — бубнил домовой. — Еще, небось, и пожрать не против.

— Билуг, — возмущенно прикрикнул на него хозяин дома. — Ты как гостей встречаешь?

— Быль б гости, — не спасовал домовой. — Морды разбойные. А ентот, — он ткнул пальцем в вихрастого мужика, — уже к добру приглядывается.

— Иди уже отдохни, — отмахнулся Дарей, и Билуг, не прекращая ворчать, полез к себе под крышу.

Чародей усадил гостей за стол. Дела делами, а традиции надо соблюдать. Разбойники степенно расселись, достали бутыль мутноватой жидкости и молча ждали, когда хозяин заговорит. Радмир поздоровался с разбойниками, представляясь. С атаманом они уже были знакомы.

— Как величать вас, люди добрые? — спросил он.

— Это Буслай, — представил Лихой белобрысого мужика с хитрицой, притаившейся в углах серых глаз.

Буслай приподнялся, протягивая руку воину-страннику. Потом протянул руку рыжий и сильно конопатый мужик со светло-карими глазами, его звали Войко. Третий, тот самый вихрастый с блуждающим взглядом, назвался Стригой. Четвертый, самый высокий и широкоплечий, молча пожал руку Радмира и сел, хмуро уставясь в одну точку. За него опять ответил Лихой.

— Это Лешко. Он мало говорит, да и брата недавно потерял. Я писал о том, что мы троих потеряли. Так и не знаем, что с ними случилось.

Воин и чародей переглянулись, но рассказывать о судьбе трех пропавших разбойников пока не стали. Сам атаман был статен, даже хорош собой. У него были изумительные фиалковые глаза в обрамлении черных ресниц, мужественный профиль, широкие плечи и очень приятный голос. Проникновенная интонация сразу приковывали внимание к разбойничьему атаману. "Наверное, бабы по нему обмирают", — невольно подумал Радмир. Сам он однажды встречался с Лихим. Это было под Хрустальным Градом, когда они подружились с Дареем. Славное было время… Тогда они отбили охоту у орд с Темных Земель, отделенных от альвов Пустыней Потерянных Надежд, нападать на пресветлых. Лихой тогда еще не был человеком Дарея, да и разбойничьей ватаги у него тогда не было, он просто искал в той битве свою выгоду. Общались разбойник и воин-странник мало, но прониклись уважением друг к другу. После Хрустального Града Радмир Лихого больше не видел. И теперь с интересом рассматривал старого знакомца.