В обученье к чародею (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 15

— Больно, — прошептала она, жалобно глядя на учителя.

— Ай, девонька, что ж ты так, — он шевельнув пальцами, соткав небольшой огонек и осмотрел рану. — Глубоко полоснул. Потерпи, Белавушка, сейчас я тебя домой отнесу. Полечу, пошепчу, до свадьбы заживет, — утешал чародей ученицу.

— Не хочу замуж, — простонала девушка и провалилась в забытье.

Очнулась она уже в тереме чародея под причитания тетки Яры:

— Ох, загубили ягодку, ай, да подрубили на корню. Что ж ты, девонька, та-ак? Уж ты открой глазки свои прекрасные.

— Вы по ком голосите, тетенька Яра? — спросила Белава, удивившись слабости своего голоса.

— Очнулась? — как-то сразу ей не поверила Яра. — И правда очнулась. Очнулась! — заорала она, и в светелку вбежал чародей.

— Вот и славно, — с каким-то облегчением сказал он. — Ну-кась дай погляжу на тебя.

Он опять соткал огонек и заглянул ей в глаза, потом осмотрел плечо, покачал головой, но все же остался доволен.

— Обошлось, — сказал он, — но рана тяжело затягивается. Ты не переживай, все обошлось, и рану залечим. До свадьбы…

— Еще слово о свадьбе, мастер, и я вас закину на крышу, — угрожающе процедила девушка, и чародей засмеялся.

— Точно оживает, — улыбнулась Яра.

Даре й ушел, а Яра еще задержалась.

— Даре й тебя домой-то приволок, весь бледный, злой. На нас орет, то принеси, то подай. Возился с тобой всю ночь, а потом еще целый день не отходил. То зелье в рот зальет, то шепчет сидит, то рану чистит и смазывает. Говорит, плохо все, никогда такого не видел. Пять дней ты без сознания лежала, бредила все. Даже рычала. Батюшка наш как рык услышал, так чуть не поседел. И опять день и ночь рядом сидел, никого не подпускал. А Дикуша-то извелся. Закрылся в зельевой каморке и все что-то варил, да чародею таскал. И мы с Кумаем перепугались за тебя жуть. Думали, все, загубили девку, а ты вот и пришла в себя, — женщина улыбалась.

— Пять дней, — прошептала Белава ошарашено.

Тут вошел Дикуша. Он глянул на девушку и недовольно сказал:

— Очухалась. Заразу зараза не свалит. И дальше тебя терпеть придется.

— Дикуша! — возмущенно вскрикнула Яра, но Белава успела заметить, что глаза парня сверкнули радостной искоркой, и она ответила:

— Да уж, сделай милость, — и улыбнулась. Дикуша расплылся в ответной улыбке, но тут же еще сильней сдвинул брови и поспешил выйти поскорей из белавиной светелки.

— Вот охламон, — покачала головой Яра и добавила на ухо девушке, — я же говорила, что он добрый парень, — Белава согласно кивнула.

На протяжении еще двух недель она чувствовала сильную слабость, и плечо ныло почти все время. Ей помогали выйти на улицу, и она подолгу сидела, вдыхая запахи поздней осени. Но как только силы начали возвращаться, чародей без жалости погнал ее по новым знаниям, стремясь наверстать упущенное. Белава вдруг поняла, что она дико соскучилась по своим урокам, даже за зелья взялась с большим удовольствием. Так окончилась осень, прошла зима, а за ней объявилась и долгожданная весна.

Глава 9

Радмир вернулся, когда сошел снег. Он сильно похудел и выглядел изможденным. Воин почти свалился с седла на руки Дикуши, который впустил его. Дымка выглядел немногим лучше своего седока. Как только он убедился, что Радмира отвели в терем, устало зашатался. Кумай отвел коня на конюшню и занялся им.

Дарей поспешил к товарищу:

— Великие духи, Радмир! — воскликнул он. — Что с тобой приключилось?

— У меня плохие вести, — тихо ответил тот и добавил, — Я так устал…

— Белава! Дикуша! — крикнул Дарей. — Тащите сюда зелья, нагрейте воду, постелите в гостевой горнице.

Ученики бросились выполнять приказ. Дикуша за зельями, в которых он смыслил гораздо лучше Белавы, а девушка за водой, крикнув по дороге Яре, чтобы готовила комнату Радмиру. Вскоре постель была застелена, огонь в очаге разведен. Дикуша расставлял зелья, выбирая те, что могут пригодиться в первую очередь. Белава доставила два ведра воды. Они вплыли следом за ней по воздуху. Девушка сунула пальчики в воду и зашептала. Когда пальцам стало тепло, она остановилась. Дарей возился с Радмиром, раздевая его. Дикуша взялся помогать, Белаву же выставили, дабы не смущать девицу обнаженным телом мужеским.

— Ну как он? — спросила девушка Дикуша, когда тот вышел.

— Плохонький, — ответил Дикуша. — Раны старые плохо зажили, голодал много, скакал долго. Мастер его отмыл, зельями напоил, раны почистил. Будем ждать, поправится.

Дарей вышел к ним только к вечеру. Был он задумчив и мрачен. Рассеяно поковырялся в миске с кашей и ушел к себе, не сказав ни слова. Вскоре и остальные пошли спать. В доме стало тихо.

Белаве не спалось. Она крутилась с боку на бок, но сон не шел. Она села к окошку и уставилась в темноту. Что-то томило ее, заставляя сердце сжиматься. В голове вертелась одна мысль: я нужна, я нужна, я нужна… Наконец, она накинула на плечи теплую шаль и выбралась из свет елки. Постояв немного, прислушиваясь к звукам ночного дома, она скользнула к дверям, за которыми лежал Радмир. Девушка взялась за ручку, сердце громко колотилось, она собиралась войти в комнату, где спал мужчина. Но все та же мысль назойливо продолжала подталкивать ее. Белава открыла дверь и прокралась внутрь, чувствуя, как щеки начинают пылать.

Воин разметался на постели в тяжелом сне. Он протяжно застонал и перевернулся на спину. Девушка подошла к нему на цыпочках и наклонилась, Радмир пылал. Она чуть задумалась, но рука сама потянулась к обнаженной груди мужчины. Белава остановилась, вновь склонившись к лицу Радмира. Она тихонечко подула, наблюдая, как он перестает метаться и стонать. Лицо мужчины расслабилось, он успокоился, жар отступил. Тогда уже более уверенно девушка положила руку на грудь Радмира и сосредоточилась. Она почувствовала, как сила течет по венам, устремляясь к ладони, проходя наружу через поры, и уходя в тело воина-странника. Рана, которую она увидела на его груди, на глазах заживала, бледнела и исчезла без следа. Белава знала, что это происходит и с остальными ранами. На щеках мужчины появился румянец. Он открыл глаза, посмотрел на нее и ласково улыбнулся:

— Чародейка.

— Спи, — чуть сл ышно прошептала девушка, и Радмир послушно закрыл глаза.

Белава вышла из радмировой горницы и почувствовала, что у нее кружится голова, и слабость разливается по телу. Она дошла до своей светелки, держась за стенку, добралась до кровати и почти упала на нее. Но теперь она была спокойна и довольна. Девушка удобно устроилась под одеялом и сразу уснула.

Утром ее разбудил веселый смех. Белава попробовала уснуть снова, натянув на голову одеяло, но голоса продолжали вползать в ее сознание, разгоняя последние остатки сладкой неги. Она глянула в окно, весеннее солнышко ей подмигнуло, девушка ответила ему такой же светлой улыбкой. Она привела себя в порядок, придирчиво глянула в зеркало и вышла из свет елки. Голоса доносились снизу. Оживленный голос Радмира перекрывал все остальные. Девушка поздоровалась и села за стол.

— Здравствуй, красавица, — подмигнул Радмир.

— И ты будь здрав, воин-странник, — усмехнулась Белава.

Учитель задумчиво кивнул ей. Дикуша уже засел в своей любимой каморке и что-то варил, запахи его усилий вовсю пытались испортить аппетит Белаве, потому что она единственная, кто сегодня проспал почти до полудня.

— Чем ты занималась ночью? — спросил Дарей, и девушка поперхнулась.

— С- спала, а что?

— Посмотри на Радмира, — сказал чародей, и ученица послушно перевела взгляд. — Он совершенно здоров.

— Вы ведь его лечили, мастер, — улыбнулась девушка.

— Лечил… как умею. А Дикуша сварил отличные зеживляющиее и дающее силы зелья. Но Радмир поправился за одну ночь. Что ты сделала?

— Мастер, — девушка покраснела, как же можно сознаться, что она, незамужняя девка, ходила ночью к мужчине?!

— Я понимаю, о чем ты думаешь, о стыде. Оста вь. Мне очень важно услышать, что ты сделала.