В погоне за мечтой (СИ) - Риз Екатерина - Страница 27

— Как ты можешь думать о еде в такой момент?

— А я и не думаю. Просто есть хочу.

Я покачала головой, приложилась ухом к двери и прислушалась. Слышно ничего не было, и я решила, что это хороший признак. И только после этого отправилась на кухню вслед за Максимом.

Отец с Зоей решили пожениться, о чём сообщили за ужином. Я удовлетворённо кивнула, а Большаков искреннее их поздравил. Они сами были довольны принятым решением и о том, что это я подтолкнула их к этому не совсем корректным способом, не вспоминали. И слава Богу!

И сегодня утром Зоя встретила меня с сияющим лицом, и буквально летала между столом и плитой, готовя нам с Большаковым завтрак. Я только головой качала и улыбалась.

Мысли о Луганской я старательно гнала от себя. Пыталась делать вид, что ничего не случилось в моей жизни. Абсолютно ничего. О нашей с ней встрече и разговоре, я отцу рассказывать не стала, не желая портить ему такой важный день. Но рассказать надо, я понимала, чтобы он не изводил себя ненужными мыслями и переживаниями.

Рассказать, облегчить душу и продолжать жить, как раньше. Без присутствия Тины Луганской в моей жизни.

Получится ли? Хотелось бы верить…

Но пока судьба решала за меня.

Я была у себя в комнате, когда услышала звонок в дверь. Слышала Зоины шаги, как она с кем-то говорит, а через минуту она заглянула ко мне. И лицо у неё было очень встревоженное.

— Саш, там к тебе пришли!

— Кто? — удивилась я.

Она хотела что-то сказать, но передумала и просто поманила меня рукой.

— Иди сама… посмотри.

Я ощутила неясную тревогу, поднялась и пошла за Зоей в гостиную. И к своему ужасу увидела там Луганскую. Она спокойно сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и равнодушно оглядывала интерьер.

На несколько секунд я сильно растерялась, не понимая, зачем она пришла, а потом почему-то испугалась. Не знаю чего, но испугалась. Ничего хорошего от её появления я не ждала.

Заметив меня в дверях, она несколько мгновений присматривалась ко мне, а потом улыбнулась. Но улыбка была дежурной, так же она улыбнулась мне при нашей первой встрече.

— Здравствуй, дорогая.

Я сдержанно кивнула. Совершенно не знала, как себя вести. Обернулась и посмотрела на Зою, но та ничем мне помочь не могла.

Я вошла в комнату, но садиться не стала. Остановилась напротив неё и посмотрела выжидательно.

— Не смотри на меня так, — сказала она и чуть ли пальчиком не погрозила. — Я пришла с миром.

— С миром? — удивилась я.

— Может, ты сядешь? Не люблю, когда над душой стоят…

Я подумала и села.

— Я действительно не хочу с тобой ссориться. У нас с твоим папой свои разногласия, и прошу заметить, что это он был против наших встреч с тобой.

Я только хмыкнула.

— Да, да! Я не говорю, что была бы хорошей матерью, но… Я бы постаралась!

— Тина, ради Бога! Это смешно!

— Почему? — обиделась она. — Мы с тобой могли бы… попытаться наладить отношения. Встречаться иногда, разговаривать… Ты ведь бываешь в Москве? Ты моя дочь и…

— Ты готова об этом рассказать? — спросила я у неё, глядя ей прямо в глаза.

— Что? — растерялась она.

— Ты готова всем рассказать, что я твоя дочь? — терпеливо повторила я.

Тина заметно напряглась и поджала губы.

— Ты не понимаешь, о чём говоришь, — покачала она головой. — Я актриса, у меня имидж. У меня не может быть детей, да ещё таких взрослых!

Я ждала подобного ответа, но всё равно стало обидно.

— Я очень даже понимаю, о чём говорю, — возразила я. — И я прекрасно понимаю, что именно тебя сподвигло прийти сюда. Не я. Ты просто испугалась, что теперь, когда я всё узнала, папа перестанет оплачивать твои счета. Но хочу тебя расстроить, я это не решаю, и от меня ничего не зависит. Как папа решит, так и будет.

Тина долго смотрела на меня, сверлила взглядом, уж не знаю, что пыталась во мне увидеть и понять, а потом сказала:

— Да, ты очень похожа на него. И внешне, и характером. От меня ничего нет.

— Я этому рада… — не удержалась я, но Луганская лишь дёрнула плечом.

— Придётся поговорить с ним.

Значит, я права! Я права…

Постаралась удержать лицо.

— Поговори.

Мы неловко замолчали, а потом она неожиданно нахмурилась.

— Неужели тебе совсем не льстит, что твоя мама знаменитая актриса, у которой есть море поклонников?

— Ты правильно сказала, ты ЕСТЬ у поклонников. А матери у меня нет. Она меня бросила. И становиться в очередь с твоими поклонниками, чтобы удостоиться хоть какого-то внимания, я не собираюсь.

Она внимательно меня выслушала, а потом выдала спокойную улыбку.

— Что ж, это твоё решение. Спорить не буду.

И поднялась.

— Я действительно ничего не могла тебе дать. Я призналась в этом самой себе и твоему отцу. И, по-моему, это было честнее, чем врать все последующие годы. Тебе так не кажется?

Я не ответила. Мне очень хотелось, чтобы она поскорее ушла.

Тина полезла зачем-то в свою сумку, а потом протянула мне пакет.

— Вот, это единственное, что я могу сделать. Тут все фотографии и негативы, копий нет. Я забрала это у Стаса.

Я недоверчиво и ошарашено смотрела на неё, а потом протянула руку и взяла пакет.

— И он отдал? — не поверила я.

— Я не спрашивала.

Что мне оставалось? Я кивнула и сказала:

— Спасибо.

Она тоже кивнула в ответ.

— Передай отцу, что я хочу с ним встретиться.

— Передам, — согласилась я.

— Может, и с тобой ещё встретимся… И я не буду возражать, если ты мне позвонишь и мы пообедаем вместе. Ну а если нет, то нет… Решай сама.

Я отвела взгляд. Не знала, что ей ответить.

Попрощались мы скомкано. Прятала глаза, а когда она, наконец, вышла за дверь, я облегчённо вздохнула. Хоть и почувствовала себя после этого довольно паршиво.

Испытывать облегчение оттого, что долго, а возможно и никогда больше не встречусь со своей матерью…

Неправильно это…

Такое ощущение, что какой-то сбой произошёл во вселённой, нужные шестерёнки перестали крутиться, и я лишилась мамы. Вот просто так. Мы разошлись с ней в разные стороны, в разные жизни.

И уже не склеишь и не вернёшь…

20

— Что это?

Я открыла глаза и посмотрела на отца. Он стоял надо мной и держал в руках пакет с фотографиями.

Я вздохнула.

— Фотографии, папа. И негативы тоже там.

Он помрачнел ещё больше.

— Откуда?

— Тина принесла.

Мне показалось, что он покачнулся.

— Она приходила? Зачем?

Я села на кровати и потёрла сонные глаза.

— Папочка, успокойся. Мы просто поговорили. Хотя, больше меня, её интересовали деньги.

Отец замер, а потом разозлился, я видела.

— Она просила у тебя деньги?

Я покачала головой.

— Нет. Сказала, что встретится с тобой и обсудить это.

Отец устало вздохнул и присел рядом со мной на кровать.

— Что она тебе сказала?

Я поняла, о чём он и пожала плечами.

— Что поехала за мечтой, а всё остальное тогда казалось неважным. И что она не раскаивается.

— И… ты её понимаешь?

— Нет. Но я не имею права её судить. Это её жизнь.

Папа обнял меня и поцеловал в висок.

— Я очень рад, что ты всё поняла правильно.

Я кивнула.

— Мне её жаль, она, по сути, несчастный человек.

— Она сама решила. Пусть, как хочет…

— Ты дашь ей денег, — сказала я.

Отец удивился.

— Что?

— Дашь, папа. Она по-другому не сможет. А я… я несмотря ни на что, не желаю ей зла. Дай ей денег.

— Хорошо, — согласился он, — мы этот вопрос с ней обговорим. Не беспокойся по этому поводу.

В комнату заглянула Зоя.

— Саша, Максим приехал, пойдёмте ужинать.

— Пойдём, — сказал папа, поднимаясь.

Я кивнула.

— Сейчас, только умоюсь.

Он вышел, а я отправилась в ванную. Открыла кран с холодной водой и плеснула себе в лицо. Посмотрела в зеркало на своё отражение и улыбнулась.