Там, где живет огонь. Часть 1 (СИ) - Солдатова Виктория - Страница 42

   Он единственный из всех помощников Курдума был графом. Но поедатель мозгов не знал, кого он опасался больше.

   – Девчонки здесь нет, – высоким и писклявым, но чрезвычайно четким голосом сказала сова над ухом синегубого. Но к его величайшему неудовольствию – сказала не ему, а демону с обликом скелета – Мурмусу. Как понял Курдум, он теперь был лишь перстом, что укажет на конечную цель, но мерзкую убийцу его детёныша найдут и приведут к Хозяину эти четверо. Не он. Это злило.

   Амия медленно взмахивала тяжёлыми мягкими крыльями и смотрела на графа Мурмуса. Он же, молча хрустя старыми костями, шёл немного впереди остальных, что не укрылось от глаз Курдума.

   – Что мы до сих пор здесь делаем, если человека тут нет? – спросил он, старательно избегая демонстрировать собственный гнев. Он нервно почесал пересохший левый щупалец.

   – Тут так удивительно!!! – восхищенно воскликнул маленький Раум и нелепые ручки его вскинулись в восторге. – С тех пор, как наш любимый господин взял меня к себе, я не перестаю восхищаться Домом Алчности, друзья мои!

   – Какая чушь, – закатил глаза Гомори, – во-первых мы тебе не друзья! Ну по крайней мере Мурмус уж точно не друг, – захихикал он, растянув маленькие тонкие губы, – а во-вторых, ты совершенно не прав. Этот Дом ни в какое сравнение не идёт с землёй Блуда, где мне довелось родиться. Публичных домов почти что и нет, шлюхи скучные, клиентов мало!

   – Зато здесь ты можешь сойти за нормального мужика, – низким голосом вставил Мурмус, – по крайней мере, издалека, – и уронил на Гомори свой тяжелый гнилой взгляд.

   – Ох, опять! Нет, ну ты что, хочешь меня обидеть? Нет, ну он обидеть меня хочет? – повернулся он с вопросом к Рауму и, всплеснув вновь худыми руками, неловко сложил их на своей мощной груди.

   Маленький уродец в это время разглядывал высокую статую Самаэля, принца Четвёртого Тёмного Дома, их нового господина до конца веков. Статуя стояла на широкой площади в самом центре, и у подножия её сотни ступеней складывались в громадную винтовую лестницу, ведущую глубоко вниз. Это был путь к Четвёртому Саду грешников. Он, как и остальные Сады, располагался точно под островом принца. Поэтому, чтобы попасть туда, нужно было спуститься по этой лестнице.

   Статуя имела вид высокого демона, наружности страшной и величественной. Каждый бес, смотря на неё, должен был преисполниться трепета и раболепия. Рогов было четыре, как и уровень, на котором располагалась Алчность. В глазах не переставая горело пламя, а длинные каменные клыки за тысячелетия не потеряли остроты. В руках была небольшая трость ненормально изогнутого вида, на которой по всей длине расположились десятки каменных пауков – символов Самаэля и его Дома.

   – Вот так всегда, – вздохнул Гомори, когда понял, что от открывшего рот Раума ответа он не дождётся.

   Они остановились у больших каменных ступней, между которыми зиял чёрный провал винтовой лестницы.

   Сова Амия села своими длинными ногами на плечо Мурмуса. Граф возмущенно выдохнул на неё облако серого смрада, но ничего не сказал. Демоница взглянула своими огромными глазами в пустоту впадины и высоким голосом сказала:

   – В Четвёртом Саду их тоже нет.

   Значит они могли наконец-то покинуть этот Дом. Курдум потерял след человека на острове Уныния, а это было слишком далеко отсюда. Так он думал, но не рисковал задавать снова вопрос, на который скорее всего никто не даст ответа. Эти четверо хоть и ненавидели друг друга, но чувствовалось, что незримые нити соединяют их проклятые души. Поедатели мозгов с молодых лет славятся тем, что могут находить связи между чужими мыслями и будущим. В этом он был немного схож с Раумом, однако, в отличие от последнего, Курдум не мог залезть в голову ни одному сильному демону. Они были для него, как непроходимая стена.

   И вот сейчас все четверо молчали, не обращая никакого внимания на злые искры, вот-вот готовые посыпаться из глаз Курдума.

   – Может, продолжим в Первом Доме?.. – заговорил он, не выдержав этой невыносимой паузы. Но никто не повернул и головы в его сторону.

   – Дай мне твою кровь, – сказал внезапно Мурмус, и поедатель мозгов с неудовольствием отметил, что демон имел ввиду его.

   – Зачем?

   Поедатель мозгов не знал страха. Он опасался, беспокоился, нервничал, но в случае опасности, он был готов. Мать-Тьма лишила его колебаний и изрядной доли чувства самосохранения. Поэтому Курдум был очень опасным бойцом.

   – Я должен выпить твоей крови, чтобы почувствовать в ней вкус человека. Только так я смогу видеть тень её передвижения, – спокойно ответил череп Мурмуса и нижняя челюсть его противно задвигалась.

   – Я дам тебе воспоминание, – ответил Курдум.

   – Нет.

   – Я покажу тебе...

   – НЕТ, – отрезал демон, чем заставил синие щупальца взвиться от ярости. Больше он терпеть был не намерен.

   – Нет, потому что иначе я её не увижу, – вновь преравал Мурмус поток нарастающей злобы Курдума, – В крови душа, граф. И она нужна мне.

   Прошло несколько секунд прежде, чем синегубый понял, что Мурмус не собирается нападать. Всего лишь просьба...

   Тогда Курдум поднял руку и острым когтем другой руки зацепил вены на запястье. Сильным рывком он разорвал тонкие трубочки плоти, и кровь тёмно-красными брызгами полилась на ступени. Не прошло и доли секунды, как в костлявых пальцах напротив мелькнули три цепи заклятья. Мурмус закончил своё волшебство, и в руке у него оказался большой серебряный кубок, в который лилась тёмная кровь.

   Судя по всему главарь поисковой банды совершенно не собирался останавливать этот поток, пока буро-алая жидкость не заполнит кубок полностью. Его глаза – два чёрных провала, уже разгорелись жаждой.

   – Хватит, – резко сказал граф Курдум и отдёрнул руку. Кривым синеватым пальцем он закрыл рваную плоть. И она тут же срослась, не оставив и следа на запястье.

   – Хватит, – медленно повторил Мурмус, не отрываясь от чаши. Осторожно он поднёс её ко рту, там, где иногда бывают губы, а у него лишь провал больших гнилых зубов, и сделал два больших жадных глотка.

   Курдум с отвращением смотрел, как его собственная кровь стекает по подбородку другого графа. В глазах остальных читался ни чуть не меньший голод. Даже огромные глаза совы Амии, казалось, стали еще больше, когда она не отрываясь смотрела на кубок.

   Мурмус опустил рваные веки, и внезапно все вокруг увидели его вуаль тьмы. С глухим хлопком, словно кто-то встряхнул простынь, она прорвалась наружу, и огромным чёрным облаком накрыла всех, кто был рядом. Это было сильно и страшно. Такой вуали просто не могло быть у демона шестого уровня. Но это было так.

   И снова потекло колдовство, но теперь куда более изощрённое и тонкое. Здесь Мурмусу уже не пришлось читать слова, вспоминать формулы и подыскивать нужный вкус заклятья. Он родился с этой силой, и мощь лилась прямо из его тела.

   – Как много чужой крови прошло через твои вены, – прозвучал шепот Мурмуса, и Курдуму даже показалось, что в этих словах проскользнула нотка уважения.

   – Не вижу... – продолжался шепот.

   Демон сделал вновь два глотка из чаши, и тьма вокруг них словно стала плотнее. Неясные фиолетовые огни загорались и лопали с треском в черноте.

   – Кровь, человеческая кровь... Не вижу, не вижу... Слишком много сущностей, кто из тех, чью кровь ты пил, был человеком?

   Курдум на мгновение задумался.

   – Этот вкус нельзя ни с чем перепутать, – ответил он и рискнул направить щупальца своих мыслей прямо в голову Мурмусу. К его величайшему удивлению, это оказалось очень легко. Как нож разрезает масло, синегубый граф врезался в поток информации в чужой голове. Он видел словно в тумане очертания всех существ, которых убил в недавнем прошлом. Большинство из них осталось в одном из его скромных жилищ в Первом Тёмном Доме в виде разной степени высушенных шкур. Чаще всего он не ел плоть. Только кровь интересовала его. Кровь, в которой была сама сущность жизни. Выпивая её полностью, он забирал часть их сил. А потом, сдирая красивый мех, он выбрасывал мясо.