Вопреки судьбе - Глумов Виктор - Страница 12

– Да, без проводника. Предположительно.

– Позволь-ка, красавчик, – поднялась Кузя. – Двое военных, к Зоне отношения не имеются, скрываются в районе Лесопилки уже сколько? День, два, неделю? И до сих пор их считают живыми? И прошли они в Зону на нашем КПП? А потом топали по военсталовской дороге километров пятнадцать? Не верю, как говорил Станиславский.

– За что купил, за то и продаю, – огрызнулся Моджахед. – Слушай, Шерлок, тебя наняли расследование вести или зэков ловить?

Кузя надулась, села на место, скрестив руки на груди.

– Значит, если больше никто не хочет блеснуть дедукцией, план действий такой: наша операция – официальная, поэтому зайдем через западный КПП и прогуляемся по дороге на северо-запад. Транспорт нам не дадут, я спрашивал, потому что все время цивилизованно топать не получится. Далее – сворачиваем еще севернее, к Лесопилке, по следам беглых зэков. Следов, понятно, уже нет, но на карту они нанесены. Вопросы по маршруту?

– Никак нет, – отозвался Арамис. – А пожрать нам дадут сегодня?

Моджахед скривился, как от зубной боли, и показал Арамису кулак.

Обедом их все-таки накормили – в столовой части, но отдельно от солдат и, как подозревал Арамис, вкуснее. Хотя гороховый суп был пересолен (и мяса в нем обнаружить не удалось), а в гречке могло бы быть побольше тушенки, но грех было жаловаться. Арамис даже добавки попросил.

После сытного обеда выдвигаться совершенно не хотелось, и Арамису пришлось напомнить себе, что делает это все он ради Сокола, а значит, отступать нельзя. Сонную одурь как рукой сняло. Моджахед выдал отряду боеприпасы и автоматы и повел через территорию части к западному КПП.

Если войти собственно в часть было сравнительно легко, то выйти из нее в Зону – задачка та еще. Сталкеры никогда не пользовались официальными воротами, предпочитали проникать за Периметр в других местах и другими путями – поэтому сейчас чувствовали себя на экскурсии.

Ближе к Периметру меры безопасности возрастали, и безмятежная воинская часть становилась вполне боеспособным объектом. Сначала – не очень широкая, метров пятнадцать, полоса отчуждения, ограниченная по бокам стенами части. Потом – колючка, видимо, под напряжением, КПП – не те салаги, которых встретил Арамис на входе, а «деды», серьезные и сосредоточенные, или вовсе контрактники. Пролезть через колючку в принципе можно было, но неизвестно, сколько шуму при этом наделаешь и не получишь ли пулю в задницу. Потом – бетонная стена в полтора человеческих роста с «сечкой», запрещенной, между прочим, Женевской конвенцией, поверху. Все серьезно: три вышки, на каждой – пулеметчик. Муха не пролетит, враг не проскользнет. Косые лучи заходящего солнца красили деревянные вышки в багряный, и сооружения навевали мысли не об аномальной Зоне, а о простой уголовной, зоне.

Кстати.

Арамис шел впереди всех, рядом с Моджахедом, напарник по сторонам башкой не крутил – ему все было знакомо, – но вид имел сосредоточенный. Еще бы, не каждый день наемных сталкеров проводят этой дорогой. Расспрашивать Моджахеда Арамис не решился, просто вспомнил слова Кузи. Девочка-то не зря, похоже, сомневалась: Периметр здесь не пройти.

То есть не пройти без знакомств и полезных навыков.

Беглые же офицеры, если верить легенде, проскользнули. Ну чисто Моисей и воды морские! Расступилась колючка, отвернулись часовые, отключилась сигнализация. Помогли беглецам? Или все проще: не здесь они проскользнули?

Если принять второй вариант, смысл экспедиции становится, мягко говоря, сомнительным, понятно и ежу, а уж сталкерам – тем более. И все же никто не отказался. Ладно, Арамис плевать хотел на зэков, его задача – найти Сокола. Боров и Чукча хотят срубить бабла и, может быть, несмотря на неприязнь анархистов к «рабам», свести полезные знакомства.

А зачем идет та же Кузя?

И тем более Хантер?

Сейчас и не спросишь, надо дождаться привала, поговорить наедине.

Постовые у стены проверили документы: Моджахед предъявил удостоверение (что в нем написано, Арамис подглядеть не успел) и большую, с кучей печатей, бумажку, видимо, подтверждающую права остальной команды. Открылись ворота, пропуская. Еще одна полоса отчуждения – и Периметр.

Если до этого Арамис еще сомневался в неправдивости легенды, то сейчас ему все стало понятно.

Периметр строили сразу после появления Зоны. Скорее, не осознавая опасность, а повинуясь советскому рефлексу: непонятное – засекретить, никого не впускать, никого не выпускать. Местные жители, не уехавшие в первые дни, оказались обречены, как жители чумных деревень в Средневековье. Но опять же повинуясь советскому рефлексу, чиновники половину денег, выделенных на Периметр, разворовали.

Вблизи Периметр впечатлял – Великая Китайская стена современности, двое часовых могут пройти бок о бок (у основания стена толще, к верху сужается), высота – метров шесть, колючей проволоки – целые мотки, ворота – бронированные, тараном не возьмешь. Красота. Особенно если не знать, что в паре километров от части стена пониже, потоньше… а кое-где бетона не хватило, и просто протянули проволоку или поставили деревянный забор. Патрули редкие. Кроме того, солдаты тоже хотят есть. И за взятку (если знать, кому давать) пропускают сталкеров.

Нужные контакты налаживались здесь, на Большой земле, в поселках типа Челноков.

Арамис представил двух военных, в чем-то обвиненных и решивших бежать в Зону… ну, сталкеры бы знали. Не через час, так через два все сталкеры Челноков знали бы об этом. И до Лесопилки добраться у офицеров шансов не было.

Ворота непосредственно в Зону напоминали фантастические фильмы, были тяжелыми, толстыми и хорошо охранялись. Снова проверили документы, разве что сетчатку глаз не сличили, и, наконец, распахнули небольшую калитку, предназначенную для отправки в Зону пешей экспедиции.

«Нет уж, – подумал Арамис, – ну их на фиг, бюрократов. Мы лучше – на брюхе, знакомым путем». Не так часто приходится Периметр пересекать, а эта проверка все желание по Зоне пройтись убивает.

Границы устанавливали наугад.

И все же с первых шагов Арамис ощутил Зону.

Еще нависала стена Периметра, еще не стихли голоса постовых – но команда ступила в Зону. Здесь, с самого края, нечего было и рассчитывать найти редкий артефакт, мало было аномалий и мутантов – лишь иногда забредали слепые псы и радиоактивные кабаны, но что-то изменилось, почти неуловимое, не фиксируемое органами чувств, но будоражащее подсознание.

Глубоко, шумно вздохнула и рассмеялась Кузя:

– Ох, Зона-матушка!

Мужчины, не склонные к таким проявлениям чувств, промолчали, но ощутили примерно то же: родное прикосновение немного другого воздуха, будоражащее предвкушение опасности.

Дорога плавно изгибалась – белая, грунтовая, с полоской короткой запыленной травы посередине. Где-то там, на Лесопилке, пропал Сокол и сгинуло множество хороших ребят. Впереди притаились аномалии, ждали добычу мутанты…

Арамис был готов к встрече с ними. Он вытащил пистолет, проверил, есть ли в стволе патрон. Другие сделали то же самое.

– Ну что, сталкеры? – спросил Моджахед. – Готовы? Надерем Зоне задницу, она это любит!

Часа полтора шли хожеными тропами. Понемногу начало смеркаться, птицы расщебетались на сотни голосов, в высокой, по пояс, траве затянул песню сверчок – лениво, еще по-весеннему. Арамис воспрянул духом и перестал сомневаться, что у него получится отыскать напарника. Появилась уверенность, что он жив.

Пока остальные проверяли путь гайками с белыми, красными, оранжевыми тряпичными хвостами, Арамис присматривался к деталям. До лесопилки часов пять ходу. До темноты добраться туда, скорее всего, не получится, и придется ночевать в охраняемом бункере «рабов».

Небольшой пролесок закончился желтым от цветущей травы полем с алыми латками маков. Недалеко от тропы угадывалась гравитационная аномалия: трава была уложена по часовой стрелке, лепестки маков будто приклеены к земле. Свечи тополей делили поле на две части и отбрасывали длинные закатные тени, а солнце медленно сползало к деревушке, утопленной в буйствующей зелени.