Рыцарь бесконечности (ЛП) - Коул Кресли - Страница 38

— Воткни лезвие! — шипел Oген слева от нас. Хотя он был в более человеческой форме, он по-прежнему носил свои чудовищные особенности. Его раздвоенные копыта хлюпали в грязи; один из его черных рогов выступал выше, чем другой. Когда он с настороженным выражением лица обходил заросший водоем, он выглядел моложе. Может, лет пятнадцать.

Справа Ларк пришпорила свою лошадь, чтобы не отставать от нашего темпа.

— Ты должен сделать это в самом конце, босс, — сказала она Смерти. — Помучь ее немного. Тебе придется ждать столетия, до следующей возможности надрать ей задницу. — Даже в такую погоду, Ларк выглядела аккуратной в своей удобной камуфляжной куртке. — Заставить ее страдать будет намного лучше, поверь мне.

Я впилась взглядом в эту маленькую суку, обещая отомстить. Я винила ее, так же как и двоих других. Даже больше.

Хриплым голосом, я спросила Смерть:

— Почему бы не убить меня сейчас?

Он прошептал мне на ухо:

— Потому что часть тебя хочет меня.

Озноб прошел по моей влажной коже. Я хотела бы отрицать его слова, но не знала, могу ли. За прошедшие девять месяцев я потеряла всех. Своих школьных друзей, свою лучшую подругу Мэл. Свою мать. Теперь еще четырех людей, которые вошли в мою жизнь в течение такого короткого промежутка времени и погибли слишком быстро. Парень, которого я любила… погиб.

— Убей ее СЕЙЧАС! — С клыков Огена капала слизь, его глаза выглядели безумными. — Пировать на ее костях! Сейчас, сейчас!

Смерть что-то резко ответил Огену на иностранном языке и Оген успокоился как послушная собачка.

Влажный ветер ударил в нас, неся с собой косой дождь, но я была слишком ошеломлена, чтобы чувствовать его. Переохлаждение? Мои мысли были такими же оцепеневшими как и мое тело.

Мои друзья мертвы. Джек мертв. Зачем мне жить? Месть.

Когда мы достигли холма, который был покрыт комьями скользкой грязи, Смерть вложил в ножны свое лезвие, обернул одну руку вокруг меня и пришпорил коня. Жеребец, казалось, скачет на месте, пока, наконец, не выбрался на изгибающуюся по краю мощеную дорогу. Oген и Ларк следовали за нами.

Как только мы оказались на плоской земле, я сказала Смерти:

— Спусти меня с этого коня. — Мои зубы стучали.

— Тихо.

— Спусти меня! Спусти меня! — Я брыкалась, пугая его лошадь. — СПУСТИ МЕНЯ! — вопила я.

— Я могу быть любезным. — Смерть схватил меня и сбросил со своего жеребца. Мои ноги, должно быть, онемели в седле; они не могли держать меня. Я отошла на несколько футов, прежде чем рухнуть в сточную канаву. Неспособная достаточно быстро выставить перед собой связанные руки, я разбила лоб об край бордюра.

Боль обожгла поврежденную кожу. Кровь потекла по подбородку, челюсти. Так же как в сарае, когда я впервые обнаружила, что могу возвращать растения к жизни.

Оген смеялся над моим падением. Ларк пробормотала:

— Идиотка.

Кап, кап, кап

Слишком слабая, чтобы передвинуться, я оставалась в том же положении — на коленях в грязи, положив лицо на бордюр, как будто он был моей подушкой. Спиной к этим троим, я наблюдала за бегущими вокруг меня стоками, впадающими в ближайшую канаву.

— Вставай. — Сказала Ларк. — Хватит тут разлеживаться.

Разве мы не проезжали мимо водоема несколько мгновений назад? С обугленными деревьями и мертвым камышом вокруг него? Моя кровь сейчас, вероятно, мчалась к тому водоему.

— Каннибалы идут, Эви, — Ларк фыркнула от нетерпения, — они идут по горячему следу, потому что ты «нечистая» или что-то типа того. Конечно с нами лучше, чем было у них.

Нет. Это не так. По крайней мере, каннибалы были лояльны к себе подобным. Ларк была двуличным предателем. Из-за нее мои Джек и Мэтью погибли ужасной смертью.

Этот уголек ярости разжег лесной пожар, настолько горячий, что я почти пропустила слабое электрическое покалывание моей кожи. Что-то поблизости оживало, раскрывалось для меня. Воскресало. Несколько секунд спустя, я почувствовала стволы деревьев, наполняющиеся жизнью, расправляющие новые ветви.

Истекая кровью, стоя на коленях как жертва, я улыбнулась. Потому что я собиралась убить эту троицу. Моя армия тихо тянулась к небу, скользила вдоль этого грязного холма, кралась позади этих Арканов. Я покажу им «нечистую».

Не было никаких причин подавлять сейчас ярость сражения. Я позволю ей разгореться.

Чтобы бороться, я должна освободиться. Наручники вокруг моих запястий были скованны вместе, препятствуя тому, чтобы я могла достать когтями и разрезать металл. Если бы я только могла высунуть одну руку из браслета…

Я напряглась, немного поворачивая левую руку, пытаясь ее высвободить, но большой палец мешал. Жар сражения походил на растущую во мне сущность. Я знала, что сделала бы Красная ведьма в этой ситуации. Ненависть, окатила меня изнутри, я пристально посмотрела вниз на свой большой палец.

Безжалостно. Я не могла добраться до металла, но я могла достичь своей плоти. Не знаю, сколько времени мне понадобится, чтобы регенерировать, меня это не волновало.

С беспокойством в голосе, Смерть приказал:

— Императрица, поднимайся.

О-о, я собираюсь. Императрица не станет сидеть в клетке или в ошейнике, или в плену.

Закусив внутреннюю часть щеки, я использовала коготь правого указательного пальца, чтобы срезать, почти наполовину, большой палец на левой руке. Нерв взвыл, боль была головокружительная, но ярость притупляла шок того, что я делала. Кровь хлынула в бегущую воду. Больше топлива для моего растущего огня.

Жеребец Смерти топтался острыми копытами в земле, ощущая надвигающуюся угрозу. Волки Ларк зарычали и подняли морды, чтобы понюхать воздух. Они не учуяли ничего необычного.

Смерть велел:

— Поднимайся, Императрица, или Фауна пошлет свою семью кусаться. — Я слышала, как он спешился, его шпоры звенели.

Со следующим движением и задушенным криком, я отрезала большой палец. Краем глаза я наблюдала, как вода уносила его. Моя искалеченная левая рука с легкостью проскользнула через браслет наручника. Наручник на правой руке не мог противостоять моим когтям. Освобождена.

Я была марионеткой, и ненависть дергала за ниточки. Наконец, я была готова подняться.

Глава 21

Я повернулась к ним лицом, которое было как кровавая маска, мои покрасневшие волосы, развеваются на ветру.

Глаза Смерти загорелись в прорезях забрала его шлема, прежде чем он, обернувшись, вытащил свой меч.

Смертоносная зеленая стена возвышалась над ним, как приливная волна. Он поднимал голову все выше и выше. Я приказала этой волне, чтобы она обрушилась на них, затопила их всех. С криком Смерть сверкнул своими мечами. Но пока не он был центром моего внимания — для него у меня был отдельный план. Я пыталась игнорировать боль, когда он прорубался сквозь моих солдат.

Ларк натравила на меня своих волков. Если бы они поймали меня, то разорвали бы в клочья, как тех Бэгменов. Мои ноги хрустели бы под их клыками. Прежде, чем они смогли добраться до меня, лианы схватили их за лапы, поднимая вверх тормашками. Скулеж, завывания. Они не могли быть убиты, пока я не убью Ларк.

Всему свое время.

Oген взревел, прыгая на меня; кипарис тут же обрушился на него. Придавленный к земле, он колотил ствол кулаками, размером с наковальню. Агония терзала мое тело. Поэтому я приказала дереву сбросить его с большой высоты. Его крик оборвался. Другое дерево и еще раз. Чтобы противостоять его силе, я послала отравленные стебли с шипами, чтобы связать и убить его. На всякий случай, я приказала, чтобы корни затянули его в землю, пусть помучается.

Другие растения работали над более коварной задачей….

Вытаращив глаза от ужаса Ларк, оставив своих волков, убегала. Мои лианы схватили ее за ноги, опрокидывая ее на спину, подвешивая. Пока она висела и визжала, я махнула, чтобы ее приблизили ко мне, пока наши лица не оказались в дюймах друг от друга.