Корабль невест - Мойес Джоджо - Страница 59

На улице возобновилось оживленное движение. Она услышала, как под их открытым окном хлопнула дверь машины и какой-то мужчина стал орать: «Дейви! Дейви!» – правда, безрезультатно.

– Итак, – наклонившись над ним, сказала Эвис, она пока так и не смогла привыкнуть к прикосновению его обнаженного тела. – Ты правда меня любишь, да?

Он улыбнулся ей, его волосы слегка примялись от подушки. Она подумала, что никогда в жизни не встречала такого красивого мужчину.

– И ты еще спрашиваешь!

– И тебе все во мне нравится, да? Я тебя ничем не раздражаю?

– Нет, конечно, – произнес он, потянувшись к прикроватному столику за сигаретой. – Это невозможно.

– А ты хочешь навсегда остаться со мной?

– Не только навсегда, но и навечно!

Она сделала глубокий вдох:

– Тогда я тебе кое-то скажу. Только обещай не сердиться!

Ровными белыми зубами он вытащил сигарету из пачки, зажег спичку, прикрыв пламя ладонью руки, которой обнимал ее за шею.

– Ммм? – произнес он, окутав ее мягким облаком сизого дыма.

– Мы поженимся.

Он бросил на нее быстрый взгляд. Затем поднял глаза к потолку:

– Конечно поженимся, мой утеночек.

– Завтра.

Она не очень любила вспоминать о том, что было дальше. Черты его лица заострились, а взгляд стал жестче.

Словно Не Такой Уж Спящий Зверь снова стал спящим.

– Что?

– Я уже обо всем договорилась. С мировым судьей. Мы поженимся завтра. В бюро регистраций на Коллинз-стрит. Там будут только мама, папа и Дина, а еще Хендерсоны – в качестве наших свидетелей. – Не дождавшись от него ответа, она продолжила: – Ох, дорогой, только, ради бога, не сердись на меня! Я не переживу, если ты снова уйдешь в плавание, а я так и останусь на положении твоей невесты. Я тут подумала: ведь ты любишь меня, я люблю тебя и мы оба действительно хотим быть вместе, тогда какой смысл ждать долгие-долгие месяцы? И ты ведь сам говорил, что получил разрешение у своего начальства.

Иэн так резко сел, что она невольно упала на подушки. Тогда она прислонилась к изголовью кровати, стыдливо прикрыв грудь простыней.

Повернувшись к ней спиной, Иэн наклонился вперед. Возможно, это всего лишь игра воображения, но ей показалось, что он курит сигарету с какой-то мрачной решимостью.

– Ну вот, дорогой, – игриво сказала она. – Ты не должен сердиться. Я этого не потерплю!

Он не шелохнулся.

Она ждала ответа, наверное, целую вечность и, не получив, была несколько обескуражена. Игриво-неодобрительное выражение лица постепенно сменилось растерянным. Наконец, поняв, что больше не в силах сдерживаться, она осторожно прикоснулась к нему. Его кожа, казалось, хранила воспоминания об упоительных мгновениях.

– Ты что, правда на меня сердишься?

Он не ответил. Затем вынул изо рта сигарету, повернулся к ней и машинально пригладил волосы:

– Не люблю, когда ты действуешь через мою голову… особенно когда речь идет… о таких важных вещах.

Тогда она уронила простыню, наклонилась вперед и обвила обнаженными руками его шею.

– Прости, дорогой, – прошептала она, уткнувшись носом ему в ухо. – Я думала, ты обрадуешься.

Что, собственно говоря, лишь отчасти было правдой: ведь когда она обо всем договаривалась, то прекрасно понимала, что сосущее чувство под ложечкой объяснялось не только предвкушением знаменательного события.

– Ну и вообще организация подобных вещей – мужская прерогатива. Из-за тебя я чувствую себя как… Ну, я не знаю, Эвис. Кто из нас носит брюки – ты или я? – Его лицо еще больше помрачнело.

– Ну конечно ты! – ответила она и, откинув простыню, закинула на него стройную ногу.

– Так это не шутка? Все решено, да? Гости и все остальное?

Она оторвала губы от его шеи:

– Только Хендерсоны. Я хочу сказать, не считая членов семьи. Не думай, что я организовала без твоего ведома такое уж грандиозное мероприятие!

Он закрыл лицо ладонью:

– Поверить не могу, что ты это сделала!

– Иэн, любимый, ради бога, не надо…

– Поверить не могу, что ты…

– Дорогой, ведь ты все еще хочешь меня, да? – В ее голосе – слегка дрожащем и умоляющем, – пожалуй, было больше сомнения, чем она на самом деле чувствовала. Ей даже в голову не могло прийти, что Иэн вдруг изменит свое решение.

– Ты прекрасно знаешь, что да… Просто…

– Значит, ты желаешь убедиться, что останешься хозяином в доме. Конечно да! А ты, оказывается, самый настоящий деспот! Но если бы у нас было побольше времени, я никогда бы не стала спешить! О Иэн, дорогой! Не сердись на меня, пожалуйста! Просто мне ужасно не терпелось поскорее стать миссис Рэдли. – Она потерлась носом о его нос, распахнула голубые глаза – и он сразу утонул в них. – О Иэн, я ведь так тебя люблю!

В результате он ничего не сказал, а просто отдал себя во власть ее поцелуев, ее умоляющего шепота, ее настойчивых рук. Наконец она поняла, что он немного оттаял.

– Это все потому, что я слишком люблю тебя, дорогой, – промурлыкала она, и он сдался на милость победительницы.

Она поняла, что, по мере того как просыпается Спящий Зверь, восстанавливается ее контроль над его телом, и где-то в глубине души с удовлетворением отметила, что терпение и труд все перетрут, словом, немножечко ума, очарования, удачи – и Эвис Причард, как всегда, добьется своего.

На церемонии бракосочетания он вел себя немного странно. Она знала, мама именно так и подумала. Он был каким-то рассеянным, слушал вполуха, грыз ногти – привычка, не подобающая взрослому мужчине. С учетом того, что присутствовали всего восемь человек, а он к тому же морской офицер, она находила его нервозность несколько избыточной.

– Вот глупышка, – сказал ей папа. – Все женихи выглядят точно приговоренные к смертной казни.

А ее мама игриво шлепнула его по руке и ободряюще улыбнулась накрашенными губами.

Дина пребывала в дурном настроении. Она надела темно-синий, почти черный костюм, и Эвис, естественно, пожаловалась на нее маме, но та посоветовала не кипятиться.

– Ей, конечно, очень неприятно, что ты первая выходишь замуж, – прошептала мама. – Ты ведь понимаешь?

Эвис понимала. И даже слишком хорошо.

– Ты все еще любишь меня? – уже потом спросила она его.

Ее родители оплатили праздничный обед и номер в «Гранд-отеле» Мельбурна. Ее мама за столом всхлипывала, а когда они с Иэном собрались подняться наверх, сказала театральным шепотом, что все было вполне на уровне и Эвис не помешает немного выпить для смелости. Эвис в ответ только улыбнулась. Ее улыбка успокоила маму и до чертиков разозлила сестру, поскольку словно говорила: «Я собираюсь сделать ЭТО. Я стану женщиной раньше тебя». Эвис так и подмывало сообщить сестре, что уже сделала ЭТО накануне вечером, но в последнее время Дина стала ужасно вредной, она только и ждала удобного случая, чтобы заложить ее маме.

– Иэн? Теперь, когда я стала миссис Рэдли, ты все еще любишь меня?

Они наконец вошли в свой номер. Он закрыл за ней дверь, глотнул бренди и расстегнул воротничок.

– Конечно люблю, – ответил он. Сейчас он уже, похоже, пришел в себя. Он прижал Эвис к себе и стал шарить горячей рукой по ее бедру. – Безумно люблю, моя дорогая девочка.

– И как, ты меня простил?

Но ему уже было не до чего.

– Конечно. – Он легонько куснул ее в шею. – Я ведь тебе говорил. Просто не люблю сюрпризов.

– Чувствую, что надвигается шторм. – Валлиец Джонс проверил барометр возле двери в кубрик, закурил очередную сигарету и передернул плечами. – Я его нутром чувствую. Такое давление обязательно даст о себе знать.

– А что, по-твоему, было утром? Просто туман с дождем?

– И ты считаешь это штормом? Будто в лужу пернули! Я, парни, говорю о настоящем шторме. О шторме, похожем на разъяренную женщину. Когда волосы встают дыбом, сводит челюсти и штаны трещат по всем швам, а ты еще даже не успел сказать: «Ой, да брось, любимая. Я назвал тебя ее именем просто в шутку».