Знак фараона - Бекитт Лора - Страница 44

Очутившись в просторном и шумном дворе, Тамит и Тия почувствовали себя увереннее. Жрецы, ремесленники, рабы, писцы — каждый был занят своим делом. Постукивали инструментами мастеровые, полуобнаженные рабыни несли в плетеных корзинах священные дары; слышались веселый девичий смех и мелодичный звон браслетов на запястьях и лодыжках. Молодые писцы украдкой поглядывали в сторону юных красавиц и лукаво подмигивали друг другу.

Никто не обращал внимания на юношу и девушку, пока в ворота не ворвалась группа разъяренных людей под предводительством богато одетого мужчины, чье лицо казалось замкнутым и холодным, зато глаза пылали гневом. Это был архитектор Мериб.

Храмовая стража, до сего момента лениво дремавшая в тени, взялась за копья, а Тамит и Тия устремились в святилище, благословенная прохлада внутренней части храма не принесла успокоения. Девушке казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди, а надежда вытечет из души, словно вода из стенок треснувшего сосуда.

Сумрачные, с толстыми стенами и чащей могучих колонн залы пугали, как может пугать подземное царство. Вокруг стояла странная завораживающая тишина. То было не мертвое молчание некрополя, не грозное затишье перед бурей или недоступное пониманию смертных безмолвие вечности. Эта тишина казалась таинственной, проникающей в душу. Божественной.

Навстречу выбежал бритоголовый жрец, потом еще один. Они замахали руками.

— Кто вы такие? Уходите! Сюда нельзя!

Тамит в отчаянии оглянулся по сторонам, и в следующий миг Тия увидела, как глаза жрецов округлились от изумления. Служители храма попятились в растерянности, смятении и священном испуге, а после и вовсе склонили головы, смиренно опустив руки вдоль тела.

Тамит ничего не понимал, Тия тоже. Между тем шум приближался — Мериб со своими людьми шел следом за ними.

Думая только о том, где укрыться и как спастись, юноша и девушка вбежали в последний зал, озаренный сиянием золота, эмали и драгоценных камней. Подняв глаза, они увидели нишу, в которой стояла статуя Амона-Ра, покровителя столицы империи и ее наделенных божественной кровью царей. Безукоризненно правильное, почти нечеловечески красивое, с большими удлиненными глазами и четко вырезанными губами лицо, на котором застыла маска величия. На голове — высокая двойная корона. На шее, груди, руках — множество украшений с символами небесной власти, среди которых Тия узнала те, которые были вырезаны на пекторали Тамита. В следующую секунду девушка потеряла сознание.

Тия не знала, сколько прошло времени. Словно сквозь сон до нее донесся резкий голос. То был голос Мериба:

— Разве вы не видите, что перед вами простолюдин! У него не может быть такой вещи. Возможно, это один из воров, которые расхищают гробницы! Его надо предать суду!

— Тебе прекрасно известно, что я не грабитель. Однажды ты уже выставил меня преступником и отправил в карьер рубить известняк. Ты надеялся, что я погибну, но боги не допустили этого. А украшение я получил при рождении, и оно принадлежит мне! — смело ответил Тамит.

Тия открыла глаза, шевельнулась, потом приподнялась с каменной скамьи, на которую ее уложили, и впилась взглядом в лицо Мериба.

— Ты мне солгал! — бросила она мужу, и ее голос был полон отвращения и презрения.

Мериб, заскрипев зубами от злобы и ревности, повернулся к жрецам.

— Я архитектор, известный и уважаемый в Фивах человек, — заявил он. — Мною построено множество гробниц Города мертвых, среди моих заказчиков — военачальники, судьи, писцы. Зачем мне лгать? Неужели служители Амона готовы поверить любому бродяге, нацепившему на себя украденное золото!

— Прости, — в смятении произнес старший жрец, — но когда я увидел этого человека, мне почудилось, будто...

Он не договорил, но Мериб не стал допытываться, что имел в виду служитель Амона.

— Как вы поступите?

— Передадим дело для рассмотрения верховному жрецу, а если потребуется — чиновникам фараона. А пока заключим этого юношу под стражу.

— Именно этого я и хотел. Полагаю, я могу забрать свою жену и покинуть храм?

— Конечно, господин, мы тебя не задерживаем.

Когда девушку повели к выходу, она упиралась и пыталась вырваться.

— Все будет хорошо, Тия! Амон справедлив! — крикнул Тамит, которого удерживала храмовая стража.

Пока архитектор вел жену через залитые солнцем внутренние дворы и темные залы храма, он не произнес ни слова. Мериб молчал и тогда, когда они сели в колесницу. В этом напряженном безмолвии таилась угроза. Муж напоминал Тие глыбу из камня и льда. Она чувствовала, что гнев, ревность и уязвленное самолюбие затуманили его рассудок, и понимала: сейчас он способен на любые поступки.

Глава 8

Колесница Мериба проехала через бедные кварталы, где суетились полуголые люди с куском материи на бедрах и залитыми потом спинами, и очутилась в сердце Фив с их широкими улицами и величественными особняками.

То был не город в городе, не отдельная страна, а целый мир. Тия не знала здешних обычаев, не знала слов, способных отпирать его двери. Она надеялась только на свою искренность, на силу любви, на сжигающее сердце желание во что бы то ни стало спасти Тамита, ибо ситуация, в которую он попал, была са-мой ужасной из всех, какие только можно вообразить.

Едва ли юноша сможет доказать, что пектораль со знаками божественной власти принадлежит ему по праву, и жрецы, а тем более судьи фараона сочтут его грабителем. Расхитителей гробниц подвергали мучительным пыткам, а после казнили, рассекая их тела на части.

На одном из поворотов, когда колесница замедлила ход, девушка легко спрыгнула на землю и бросилась бежать.

На улице было людно, и Тия быстро смешалась с толпой. Девушка плохо помнила дорогу, и сама не понимала, что помогло ей отыскать дом, в котором жила госпожа Уна. Несколько раз она принималась стучать не в те ворота и ее прогоняли прочь. А потом Тия вдруг узнала и ограду, и особняк, и даже деревья, что росли в саду.

Девушка объяснила привратнику, что ей нужно. Тот обещал передать госпоже, что ее спрашивает Тия, жена архитектора Мериба. Он удалился, и вконец обессилевшая девушка, не выдержав, опустилась прямо на горячую землю.

— Вы меня искали? — спустя какое-то время услышала она мелодичный голос. — Что-то случилось?

Тия подняла голову. Перед ней стояла госпожа Уна, красиво причесанная и элегантно одетая. Девушке стало неловко за свой истерзанный вид: разлохматившиеся волосы, покрытые пылью ноги, измятое платье.

Уна протянула Тие руку.

— Вставайте. Давайте пройдем в дом!

В прохладе и полумраке украшенного искусным орнаментом зала девушка пришла в себя. Она постаралась спокойно и четко изложить цель своего прихода. Рассказала о детской дружбе с Тамитом, о том, какие препятствия чинили ее родные, о браке с Мерибом. О любви и разлуке. О надежде, которая угасала, словно пламя на сильном ветру, о вере в справедливость, которая растворялась подобно брошенной в воду соли.

— Я не знала, что тебя выдали замуж против твоей воли, и не предполагала, что муж дурно обращается с тобой, — задумчиво произнесла Уна, когда девушка умолкла.

— Я устала от его домогательств. С тех пор как я вышла замуж, меня ничто не радует, — призналась Тия и добавила: — Я пришла к вам не ради себя. Главное — выручить из беды Тамита. Кроме вас, мне не к кому обратиться за помощью. Ваш муж — могущественный, приближенный к фараону человек, а вы, — Тия с трудом перевела дыхание, — добрая и справедливая женщина.

— Если юношу обвинят в расхищении гробниц, боюсь, даже Интеб будет бессилен что-либо сделать. В этом случае закон беспощаден. Несчастного подвергнут жестоким пыткам, и он вполне может признаться в том, чего не совершал. — Уна сокрушенно покачала головой и промолвила: — Ты упоминала какое-то таинственное украшение. Откуда оно взялось?

Тия взволнованно сплела пальцы.

— Я не знаю. Тамит говорит, что пектораль нашел его отец. То есть он нашел Тамита, а украшение лежало рядом.