Знак фараона - Бекитт Лора - Страница 34

К ним спешили надсмотрщики и охранники. В руках последних были щиты и копья. Тамит пытался сопротивляться, но его сбили с ног и ударили по голове — юноше почудилось, будто на него налетела гигантская черная птица, вцепилась когтями и потащила во тьму.

Когда он очнулся и снова увидел солнце, это не принесло ему радости, потому что именно солнце, великий прекрасный бог света, возрождающий все живое, должен был стать его убийцей. Тамит совершил тягчайшее, немыслимое для этих мест преступление, потому с ним решили поступить самым жестоким образом: привязали к высокому столбу, который врыли в центре карьера.

Юноше не давали ни воды, ни пищи. Каждое утро и каждый вечер мимо вереницей проходили рабы. Иные смотрели ему в лицо, большинство опускало глаза в землю. Наверняка среди этих невольников был и тот, за которого вступился Тамит. А еще — Хетес.

Сознание то и дело меркло, и тогда Тамиту казалось, будто над головой смыкается черное небо. Страшно хотелось пить, и потому, очнувшись, юноша принимался жадно хватать ртом горячий воздух, что приносило больше страданий, чем облегчения. Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Кожа покрылась ожогами. Стояла невыносимая жара, и по мере того как жизнь Тамита угасала, его сердце билось все медленнее, кровь остывала в жилах.

Юноша слышал, как люди говорили, будто перед мысленным взором умирающего обычно проходит вся его жизнь. Однако если бы сейчас его попросили рассказать о прошлом, он бы ничего не вспомнил. На свете существовали только жаркое солнце, раскаленное небо, знойный воздух и сухая земля.

Проходя мимо, Хетес старался не смотреть на юношу. Было ясно, что дни несчастного сочтены. По большому счету сын лекаря Баты жалел не Тамита, а упущенные возможности. Мнимый житель болот со своей золотой пекторалью мог бы вывести его в другой, высший мир, а так придется довольствоваться участью безвестного бедняка. Очутившись на свободе, Хетес мог бы наняться учеником к какому-нибудь врачу, лечить небогатых людей, копить деньги в надежде купить собственный дом и обзавестись семьей. На свете немало людей, которые прочно вросли невидимыми корнями в свой очаг и в свое ремесло. Однако Хетес мечтал о большем.

Тамит заронил в его душу зерно надежды, и молодой человек продолжал вынашивать план побега. Днем все силы поглощала работа, поэтому он нередко размышлял по ночам, лишая себя драгоценного сна.

Однажды, когда юноша лежал на кучке жалкого тряпья и думал, из ночной тьмы внезапно и бесшумно возникла девичья фигурка. Хетес испуганно вскочил и прошептал:

— Кто ты?!

— Тише. Меня зовут Джемет. Ты друг Тамита?

Молодой человек немного поколебался и ответил:

— Да.

— Тогда ты должен мне помочь.

Он встревожился.

— Что ты задумала?

Девушка не стала отвечать на вопрос, вместо этого позвала:

— Иди за мной!

Хетес нехотя повиновался. Едва ли девчонка могла придумать что-то стоящее. Как бы не пришлось поплатиться головой!

Они вышли на улицу. Было тихо. На небе дрожали частые звезды. Джемет потянула молодого человека за собой.

— Куда мы идем? — поинтересовался Хетес.

— Отвяжем Тамита.

Он отшатнулся.

— Там охрана!

— Охраны нет. Во всяком случае, сейчас. Я долго ждала такой ночи. Я знаю этого охранника. Я ему нравлюсь. Я зазвала его к себе и напоила пивом. Он спит. Давай поспешим, у нас мало времени!

— Ты сошла с ума! Они обнаружат, что его нет, и станут искать! Где ты его спрячешь?

— Не беспокойся, — твердо произнесла девушка, — я все предусмотрела. — И добавила, насмешливо глядя на Хетеса: — А ты не очень-то похож на своего друга!

Молодой человек поплелся за ней, бормоча проклятия.

Вот он, ужасный столб, издали похожий на гигантскую потухшую свечу! Юноша и девушка пригнулись и двинулись вперед короткими перебежками, то и дело испуганно оглядываясь.

— А если он уже умер? — прошептал Хетес.

Джемет ничего не ответила. Очутившись возле столба, она вложила в руку своего спутника нож.

— Перережь веревки!

Стиснув зубы, Хетес принялся пилить туго сплетенные папирусные нити, в то время как девушка обхватила ноги Тамита. Он еще дышал. Вдвоем они подняли тело юноши и понесли в сторону хижин. К счастью, их никто не заметил.

— И что теперь? — прошептал Хетес.

Джемет подняла взгляд и махнула рукой в сторону барака, в котором жили рабочие.

— Ищи! — яростно прошептала она, будто науськивала собаку.

— Что искать?

— Мертвеца!

Хетесу хотелось зловеще расхохотаться. Девчонка рассудила верно. Рабочих не переписывали по именам, их только считали. Тела большинства рабов обожжены солнцем, неимоверно грязны — попробуй отличить одного от другого!

Молодой человек бросился обшаривать клетушки. Он хватал их обитателей за руки и за ноги. Некоторые просыпались, а многие, спящие мертвым сном, даже не чувствовали прикосновений. Наконец Хетесу повезло: обитатель одной из каморок уснул навеки. Молодой человек выволок труп наружу.

Оставив Тамита возле хижин, Джемет и Хетес подтащили мертвеца к столбу и крепко привязали. Девушка все предусмотрела: у нее оказалась даже новая прочная веревка.

Они вернулись к полуживому пленнику. Джемет склонилась над Тамитом и вдруг обняла его столь самозабвенно и крепко, что стало ясно: она не отдаст его ни смерти, ни другой женщине.

— То, что ты с ним переспала, еще ничего не значит, — безжалостно промолвил Хетес. — Тебе его не получить. Он сохнет по девчонке, которую знает с детства. Другие ему не нужны.

Джемет откинула упавшие на лоб волосы.

— Мне ничего не надо, — отрывисто произнесла она. — Я только хочу, чтобы он остался жив.

— Где ты намерена его спрятать?

— Сначала в своей хижине, а потом будет видно. Помоги мне отнести его. Тебе придется немного подождать, потому что мне нужно выпроводить своего гостя.

Джемет жила неподалеку от кухни. Она завела Хетеса в укрытие, а сама направилась в хижину.

Молодой человек слышал, как девушка воркует с охранником. Потом он различил другие звуки: должно быть, гость пожелал получить то, за чем пришел. Хетес усмехнулся. Если Тамит останется жив, надо рассказать ему об этом, чтобы не питал лишних иллюзий! А то и впрямь возьмет рабыню с собой.

Наконец охранник выбрался наружу и исчез, а Джемет подошла к Хетесу. Она по-прежнему выглядела сосредоточенной и спокойной. Было трудно представить, что минуту назад она отдавалась мужчине.

Тяжело дыша, Хетес втащил Тамита в жилище рабыни и опустил его на циновку.

— Что теперь? — вновь спросил он.

— Можешь идти спать. Дальше я справлюсь одна, — ответила девушка.

— Подожди, — сказал Хетес. — У тебя есть масло? Надо смазать ожоги. Было бы хорошо найти немного плесени и наложить на раны — тогда они не загноятся. Давай ему побольше питья. Только воду, а не пиво и вино.

Тамит очнулся не скоро и далеко не сразу смог выпить воду из глиняной чашки, которую поднесла к его губам чья то волшебная рука. Было темно, и юноша не мог понять, жив он или умер. Кто знает, что таится там, за гранью земного существования? Может, смерти и вовсе нет, есть лишь неизведанные миры и вечная жизнь, которая продолжается без конца и только меняет форму!

Юноша чувствовал боль в ослабевшем, обожженном, истерзанном теле, в которое, казалось, вонзались сотни игл. Временами в его сознание врывался радужный вихрь из осколков воспоминаний, когда-то виденных лиц, обрывков давно прозвучавших речей, но он не был способен мыслить и не знал, где находится.

Когда на лицо Тамита упала чья-то прохладная слеза, он шевельнулся и из последних сил прошептал:

— Тия!

Потом вновь потерял сознание.

Глава 5

Тия и Хнут выбрались на плоскую крышу дома. Девушки расстелили циновки, легли и принялись смотреть в небо, по которому нескончаемой вереницей плыли золотистые облака. Они сходились и расходились, а между ними сияла бездонная синева, в центре которой сиял ослепительный Ра.