Девчонки и любовь - Уилсон Жаклин - Страница 8

Что у нее с голосом? Какой-то он охрипший.

– Привет, – говорю я смущенно.

Лиам разок вежливо кивает в мою сторону и тут же снова поворачивается к Надин.

– А ты прикольно смотришься в школьной форме, – говорит он ей.

– Я смотрюсь ужасно, – возражает Надин. – Кстати, как ты здесь оказался?

– В колледже занятия закончились пораньше, и мне стало интересно проверить, смогу ли я узнать тебя в толпе подружек-малолеток. Давай, что ли, погулять сходим или еще что.

– Пошли, – соглашается Надин, постукивая ногами о стену.

Лиам вскидывает брови, и она глупо хихикает.

– Пока, Надин, пока, Лиам, – говорит Магда.

Надин машет нам на прощанье. А он даже не удостаивает нас ответом.

– Так-так, – ворчит Магда им в след. – Значит, мы для него подружки-малолетки, да, Элли?

– С ним она совсем другая, – грустно вздыхаю я.

– Ну, десять из десяти по шкале обаяния я бы ему точно не дала, – заявляет Магда. – Надеюсь, Надин понимает, во что ввязывается. Он для нее слишком взрослый.

– Что-то он мне не нравится, – говорю я.

– И мне тоже. Хотя, если бы я ему хоть чуточку понравилась, я бы изменила свое мнение в лучшую сторону, – смеется Магда.

Заявление вполне в духе Магды. Порой она ведет себя как настоящая стерва, но, по крайней мере, честно в этом признается.

– Пойдем, Элли. Хочешь, провожу тебя до автобусной остановки?

Она берет меня под руку. На остановке стоит целая толпа парней из школы Андерсона. Наша школа тоже называется школой Андерсона, но находится через дорогу, в отдельном здании. У нас школа для девочек, у них – для мальчиков. Две одинаковые разнополые школы. Только у них по большей части учатся полные придурки. Малыши – так те просто бешеные, орут и лупят друг друга портфелями. Верх остроумия в их понимании – это когда кто-нибудь громко пукнет. Девятиклассники в этом смысле от них недалеко ушли, все до единого – полный отстой. Десятый и одиннадцатый классы – та же история, хотя там и попадаются отдельные исключения.

Одно из этих исключений как раз стоит на остановке. Его зовут Грэг. Фамилия неизвестна. Он вполне себе симпатичный, только у него рыжие волосы, которые он, похоже, ненавидит, и поэтому размазывает по голове тонны геля, чтобы шевелюра выглядела потемнее. Думаю, если какая-нибудь девчонка будет целоваться с Грэгом и запустит руку ему в волосы, то ощущение будет такое, будто она сунула ее в чан с застывшим жиром. Фу, гадость какая.

Магда никогда раньше не удостаивала его взглядом, а теперь взяла и заговорила с ним ни с того ни с сего:

– Привет, Грэг. Как дела? Хорошо провел каникулы? Как же неохота опять таскаться в эту чертову школу, скажи? Да еще столько на дом задали, в первый-то день учебы. Посмотри, какой у меня рюкзак неподъемный.

С этими словами Магда сует свой рюкзак Грэгу. Тот часто-часто моргает и слегка пошатывается. Но не под тяжестью Магдиного рюкзака, а скорее под силой ее напора. Раньше он от нее и слова не слышал.

Щеки у него краснеют и становятся почти такого же цвета, как волосы, так что выглядит он теперь полным придурком. Магда пялится на этот ходячий пучок моркови так, будто перед ней Киану Ривз или Брэд Питт. Она вздыхает и разминает руки, делая вид, что они страшно затекли. От этих телодвижений блузка у нее на груди удивительным образом натягивается и чуть ли не трещит. В глазах Грэга вспыхивает огонек.

Позади нас на остановке топчется горстка юнцов-восьмиклашек. Магда косится в их сторону и язвительно замечает, что уж кто-кто, а они-то небось разминают свои ручонки куда как чаще и активнее. Потом она снова поворачивается к Грэгу. Ее голубые глаза сияют, словно два мощных прожектора.

– Кстати, Грэг, как у тебя с математикой? Лично я – полный ноль.

На самом деле она привирает. Полный ноль – это как раз я, потому что не могу посчитать правильно даже на калькуляторе. Надин не намного лучше. А вот Магда всегда решает за нас домашку по математике, а теперь делает вид, будто вместо мозгов у нее сахарная вата.

– С математикой у меня порядок, – отвечает Грэг. – А что?

– Кошмар, а вот я ничего в ней не смыслю, – жалуется Магда. – Смотри, кажется, автобус идет. Я не поеду, я провожаю подружку. Слушай, ты бываешь в «Макдоналдсе» рядом с торговым центром?

– Ну да.

– Давай встретимся там сегодня? Где-нибудь в половине седьмого? Я захвачу учебник по математике, и ты мне все там объяснишь, ладно?

– О’кей, – отвечает Грэг. – Значит, в половине седьмого. Договорились.

– Имей в виду, это свидание, – уточняет Магда, забирая у него свой рюкзак и одаряя ослепительной улыбкой. Потом она оборачивается ко мне и подмигивает.

Выходит, и Магда теперь обзавелась парнем. Всего за каких-нибудь пять минут.

Грэг машет ей рукой из автобуса. Я жду, что он сядет рядом со мной, ведь я как-никак подруга Магды, но он проходит мимо и садится вместе с другими парнями из школы Андерсона. Он начинает им что-то оживленно рассказывать – видимо, хвастается, что сумел закадрить Магду.

Я сижу одна-одинешенька. И на душе у меня скребут кошки. Я так и не успела рассказать Магде и Надин о том, что все выдумала. Просто мне не представился подходящий момент, так ведь? А теперь получается, что у Надин есть настоящий бойфренд. И Магда заполучила себе ухажера в считаные секунды. Ну почему, почему я не умею так же легко заигрывать с парнями, как она?

Я в тоске обвожу взглядом автобус. Напротив меня сидят два ботана из десятого класса школы Андерсона и увлеченно обсуждают какую-то глупую научно-фантастическую книжку про космические путешествия. Они и сами выглядят так, будто прилетели с другой планеты, но я в таком отчаянии, что готова согласиться на кого угодно.

Я строю им глазки и расплываюсь в широкой улыбке. Они в ужасе отшатываются, как будто я бешеная собака, которая собирается их покусать. Я перестаю улыбаться и съеживаюсь на сиденье. Все без толку. Я не Магда.

Господи, как же меня все достало! У меня никогда, никогда не будет настоящего парня. Никто во всем мире никогда не западет на меня.

Впрочем, здесь я оказываюсь не права. Придя домой, я обнаруживаю, что на столе меня ждет письмо.

Девять причин ненавидеть школу:

Глава 4 Четверо в семье

Дорогая Элли,

Привет! Это я, Дэн. Прости за корявый почерк. Я пишу в машине по дороге домой, а всякая мелюзга толкает меня локтями, и это при том, что мама гонит по трассе как маньяк со скоростью 90 миль в час, а когда кто-то из мелких просится пи-пи, она тормозит у обочины так резко, что мы все чуть не вылетаем сквозь лобовое стекло.

Согласен, не слишком романтичное начало для любовного письма. Думаю, мне надо исправиться. И написать романтическую повесть о светловолосой деве, которая томилась в башне и которую спас красавец-рыцарь. Настоящую валлийскую историю из жизни валлийского замка. Прямо как в «Мабиногионе»! Это сборник средневековых повестей, помнишь, я тебе рассказывал. Он состоит из Белой и Красной книг. Ладно, пускай я пишу не книгу, а всего лишь письмо, ты не светловолосая дева, а брюнетка, а я так и вовсе не красавец. Можешь напомнить мне об этом еще раз. Знаю, ты считаешь меня сумасшедшим ботаником. А кроме того, что я ботаник, я еще и болтун. Ну да, я слегка чокнутый. Просто я без ума от тебя. Жаль, что мы живем так далеко друг от друга. Приглашаю тебя в гости в любое время. Если, конечно, тебя не пугает оказаться в компании моих младших братьев и сестер. Или ты могла бы пригласить меня к себе! Толстый намек!

С любовью,

Дэн

P.S. Я и вправду ужасно рад, что с тобой познакомился.

Ну, что я говорила? Он просто псих. Вот если бы он был постарше. И покрасивее. И не такой чокнутый.