Знак фараона (сборник) - Бекитт Лора - Страница 62

– Если бы ты не вернулся, я бы умерла, – просто сказала Уна.

– Надеюсь, больше мне не придется тебя огорчать!

Они долго сидели молча, словно отогреваясь друг возле друга. Потом Тамит спросил:

– Как отец?

– Был ранен, но поправился. Он очень переживал, обвинял себя в том, что не смог тебя уберечь. – Уна улыбнулась сквозь слезы. – Где ты был?

– Меня ранили, и я попал в плен. Один из хеттов оказался моим старым другом, потому меня отпустили на родину.

– Сейчас Интеб в военном лагере, что неподалеку от Фив. Я послала слуг с радостной вестью. Когда он приедет домой, мы устроим пир в честь твоего возвращения! – с воодушевлением промолвила Уна.

– Подожди, мама. Сначала мне надо выполнить одно поручение.

– Какое?

– Я не могу рассказать, – признался Тамит.

Уна встревожилась.

– Это опасно?

Тамит вдруг почувствовал, насколько она ему дорога. Как и Тия, но по-другому. Он бережно накрыл пальцы матери своей ладонью.

– Не волнуйся. Думаю, нет.

Приняв ванну и поужинав, Тамит позвал к себе Хетеса.

Тот пришел довольно быстро и без всяких церемоний опустился в кресло, тогда как Тамит с наслаждением растянулся на кровати.

– Я хочу поделиться с тобой своим секретом, но ты должен поклясться, что будешь молчать!

– Клянусь, – не моргнув глазом произнес Хетес.

Тамит рассказал ему про таблички. Он понимал, что, возможно, поступает опрометчиво, но не знал, кому еще можно доверить столь секретное дело.

– Покажи их Интебу, – сразу сказал Хетес. – Пусть твой отец найдет того, кто сумеет прочитать, что там написано.

– Нет. Я обещал, что не вскрою мешок.

– Кому? Дикарю? – Хетес пожал плечами. – Теперь, когда ты находишься в безопасности, можешь спокойно нарушить обещание.

– Хетты не дикари. Это могущественный, достойный уважения народ.

– Пора бы научиться называть вещи своими именами, – пробормотал Хетес.

Тамит пристально посмотрел на приятеля и усмехнулся.

– А как назвать то, что ты приглашаешь в свою постель женщину, которая прежде была моей!

На лице Хетеса не было и тени смущения.

– Ты о Джемет? Так ведь теперь она не твоя, верно? А мне надо с кем-то спать! К сожалению, рабынь твоей матери нельзя назвать сговорчивыми.

– Тебе уже двадцать пять. Ты давно мог бы жениться и спал бы в свое удовольствие со своей женой.

Хетес расхохотался.

– Жениться? Я? Тебе прекрасно известно, что я никогда не женюсь! У меня нет ни малейшего желания о ком-то заботиться. Жена, а потом еще дети… Зачем они мне? «Жениться!» Показал бы пример.

Тамит нахмурился.

– Лучше давай подумаем, как мне попасть во дворец.

Сын лекаря Баты задумался.

– Надо составить прошение. Грамотно, в подобающих выражениях, на хорошем папирусе. Придется обратиться к писцу.

– Только не к писцу Интеба!

– Завтра отправимся в храм и наймем какого-нибудь юношу, который успешно проходит обучение, сможет написать как надо и при этом будет молчать. А теперь позволь принести вина. Отпразднуем твое возвращение, а заодно ты расскажешь, чем хеттские девушки отличаются от египетских. Откровенно и подробно! Обещаешь?

Хетес подмигнул, и на губах Тамита против воли появилась улыбка. Он приказал подать вина, и они долго разговаривали. Не о женщинах. Тамит рассказывал о хеттах, их странных обычаях, о войне, в которой Рамсес показал себя настоящим героем, достойным титула фараона.

На следующее утро молодые люди отправились к храму Амона. Они шли по главным улицам Фив, и на душе у Тамита было легко и радостно. Ветер дул со стороны Нила, отчего воздух был прохладным и свежим. По яркому небу плыли легкие облачка, напоминающие лепестки лотоса, а утренний туман над горизонтом отливал перламутром.

У храма толпился народ. Сюда приходили те, кто желал почтить бога, поблагодарить его или вымолить удачу, те, кому понадобилось узнать свое будущее или излечиться от болезней. Ноздри дрожали от аромата дорогих смол, глаза щипало от благовонных курений, уши глохли от многоголосья толпы. Величие Амона обрушивалось на паломников с неумолимой силой, заставляло их сердца трепетать, а тела пригибаться к земле.

Тамит держался спокойно. Его было трудно удивить, ибо он видел нечто такое, что действовало сильнее, чем атмосфера храма. Видел, как смертные возвышаются до богов, а те, в чьих жилах течет священная кровь, ведут себя просто, как обычные люди.

Тамит и Хетес вошли в залитый солнцем храмовый двор и почти сразу увидели молодых писцов. Одни из них болтали между собой, перешучивались и смеялись, другие прилежно сидели на корточках и усердно трудились.

Хетес кивнул на юношу, который примостился в стороне от своих товарищей. Лучи великого Ра освещали его юное лицо и нескладное тело. Взгляд ученика казался сосредоточенным и серьезным, а движения рук были уверенными и точными.

Хетес подошел поближе и заглянул в его свиток. Заметив тень, юноша поднял глаза и вопросительно посмотрел на незнакомцев.

– Проходишь обучение? – небрежно поинтересовался Хетес.

– Да, – ответил юноша.

Тамит не заметил во взгляде молодого писца покорности и смирения, свойственных его сословию. Юноша держался независимо и с достоинством.

Это понравилось Тамиту. Он улыбнулся и промолвил:

– Прости, что помешали. Я – сын военачальника Интеба, а это мой друг. Мы ищем того, кто сумел бы составить и написать секретное послание. Мы готовы хорошо заплатить, но в обмен потребуем молчания.

Лицо юноши залилось краской, он поднялся на ноги и, запинаясь, произнес:

– Я… я могу выполнить ваше поручение.

– Хорошо. Ты обучаешься при Доме Жизни?

– Да. Скоро буду сдавать экзамены.

– Как тебя зовут?

– Тимес.

– С кем ты живешь? С родителями?

– Нет. Мои родители живут далеко отсюда, в маленьком городке. Когда я приехал в Фивы, мне пришлось поселиться в доме мужа моей старшей сестры.

Тамит и Хетес переглянулись.

– Подходит, – негромко произнес Хетес, а Тамит на всякий случай осведомился:

– Муж сестры? Кто он? Чем занимается?

– Строит гробницы. Он архитектор. Возможно, вы о нем слышали. Архитектор Мериб.

В ушах зазвенело, и свет в глазах на миг потускнел, а после так ослепительно вспыхнул, что Тамит невольно опустил веки. Его обдало жаром, и он ощутил мгновенную слабость в ногах.

– Твою сестру зовут Тия?

– Да. Вы ее знаете?

– Мы знакомы с детства. Меня зовут Тамит.

Тимес облизнул губы. Он казался растерянным.

– Я помню эту историю еще с тех времен, когда жил в Эффе.

Сына военачальника Интеба одолевали противоречивые чувства. Он разрывался между воспоминаниями о юноше и девушке на берегу Нила, взволнованно глядящих друг другу в глаза, о клятвах, словах любви и о спокойной, невозмутимой Тие, идущей рядом с мужем и детьми.

Тамит не стал интересоваться, что именно помнит юноша. Вместо этого спросил:

– Ты сможешь передать Тие письмо?

К его удивлению, Тимес покачал головой.

– Нет, господин. Не сердитесь. Ее муж позволил мне поселиться в его доме и помог поступить в школу. Я не могу платить ему неблагодарностью.

– Понимаю. – Тамит улыбнулся. Честность Тимеса вызывала симпатию. – Наше предложение по поводу другого послания остается в силе. Я попрошу жрецов, чтобы они позволили тебе отлучиться.

Когда Тамит начал излагать суть дела, Тимес не выразил ни малейшего удивления. Он сосредоточился только на тексте. Дважды перечитав его Тамиту и Хетесу, он аккуратно и красиво вывел его на дорогом папирусе. Тамит дал ему три золотых дебена. Лицо юноши покраснело от удовольствия, и он попытался отказаться от столь большой платы.

– Я же только учусь, – сказал он.

– Это за молчание, – заметил Хетес, а Тамит негромко добавил:

– За благую весть.

Он предложил Тимесу пообедать с ними, но юный писец отказался.

– Благодарю. Мне нужно вернуться в храм, чтобы поискать врача.

Хетес внимательно посмотрел на юношу.