Драконье гнездо (СИ) - "Джиллиан" - Страница 25

— А потом на меня впервые напали. — Он скривил губы в усмешке. — Я тогда впервые вышел наверх — в сопровождении Келли. Благодаря ей, я уже научился хорошо слышать движение вокруг, и уложить троих мне было нетрудно. Келли обыскала трупы и нашла кучу наличных. В тот день мы с нею хорошо поели. — Вспоминая, он морщил губы в улыбке, открывая консервы и передавая мне. — Потом я стал выходить наверх один. И несколько раз на меня снова нападали. И тоже очень богатые были. Я забирал всё: и наличные, и банковские карточки. Руди радовался карточкам и не требовал денег — это была моя законная добыча. На карточки мы брали лекарства для нашего района, а на деньги я покупал продукты. Ну и… Некоторые заначил. — Он погладил сунувшегося под руку Мисти и вывалил перед ним на пол содержимое мясной консервы. Кот торопливо зачавкал, а уиверн улыбнулся его энтузиазму и продолжал рассказывать.

Я сидела близко к Дрейвену — из-за тесноты помещения — и смотрела на его пальцы, заботливо перебирающие эти консервы. У меня в руках уже была открытая банка, из которой я ела ножом. Но эти длинные, слегка вздрагивающие пальцы меня заворожили. Как заворожил и рассказ Дрейвена. Он рассказывал, как покупал ту или иную консерву — он запомнил не просто их расположение! И мне уже кусок в горло не лез: несколько месяцев он прожил голодным! И это притом, что он был раненый… Опальный ангел, сброшенный в нижние круги ада. С трудом отвела глаза от его пальцев. Что-то совсем не те мысли лезут в голову…

Я понимала, что со мной происходит: постепенно, в течение каких-то нескольких часов, я потеряла ненависть к существу, которому не повезло больше, чем мне. Пусть Дрейвен сам виноват в том, что произошло. Пусть виноват его характер… Но у меня всё больше и крепче складывалось впечатление: да, может, в произошедшем со мной виноват и лично он. Но вот в том, что произошло с ним самим… Мне почудилось, что кто-то был рядом с Дрейвеном — до самого его конца, когда уже на Кере померкло его сознание. Кто-то, кто очень активно помогал ему умереть.

С чего это я взяла? Провидицей никогда не была. И не слышала, чтобы в крови уивернов было что-то присущее колдунам и предсказателям. Можно, конечно, предположить, что виновато смешение двух кровей… Впрочем, дело не во мне.

А что, если предположить немыслимое? Что Дрейвен не виноват и в том, что случилось со мной? Крамольная мысль. Нонсенс. Не хочу и думать об этом.

Перебивая собственные тревожные мысли, я спросила:

— Дрейвен, почему Мисти такой? Без шерсти?

— Мутант, — пожал плечами уиверн, слабо улыбаясь. Сначала я не могла понять, почему он улыбается. Но сообразила: назвала его по имени. — Здесь, на нижних ярусах, и собаки такие встречаются — либо совсем голые, либо бронированные, как этот кот.

Потом мы сидели, молча уничтожая несколько консервов подряд, и я пыталась уложить в стройную систему всё то, о чём он рассказал. Не получалось. Слишком коротко прозвучало главное. Да и мне ли разбираться в этом?

Перед тем, как снова выйти в лифтовую шахту, я спросила:

— На каком этаже можно будет включить вирт-связь?

— Лучше включи её сейчас и время от времени поглядывай на экран, — посоветовал Дрейвен. — Тут тебе никто точно не скажет ничего. Слишком всё ненадёжно.

Он взял с собой на всякий случай несколько банок, остальные же, поколебавшись, сунул во всё той же коробке назад, во внутристенный тайник. Словно уловив мой взгляд, пожал плечами и почти виновато сказал:

— Привычка — хомячить на всякий случай.

— Нам ещё далеко подниматься? — спросила я, машинально поглядывая наверх.

— Если всё будет нормально, минут тридцать.

Он сказал это медленно, причём почти заикаясь на последних словах. Взглянув на него, чуть припоздав, я заметила его сдвинутые брови и застывшие глаза, словно устремлённые вниз. Не закрытые. Если бы был зрячим — точно смотрел бы вниз.

Прислушивается. Причём к пустому пространству внутри лифтовой шахты. Я остановилась и тихонько взялась за пулемёт, на ремнях висевший у меня на груди.

Дрейвен остановился, кажется сам не замечая того, и машинально потянулся к оружию в набедренной кобуре. Даже Мисти, широко расставив лапы, вытянул над лифтовой пропастью круглую голову, прижав усы к щекам.

Это ощущение уже было. Когда в коридоре на нас бежали с двух сторон. Тогда было впечатление, что на нас гонят воздух самым настоящим плотным облаком. Сейчас ощутимое облако вздымалось снизу.

— Их много, — внезапно сказал Дрейвен. Он вслушивался вниз, сдвинув брови, но как-то рассеянно, словно раздумывал совсем о другом.

— Здесь есть где спрятаться?

— Есть. Проблема в том, что эти твари слишком хорошо чувствуют запах и очень терпеливы. Если спрятаться в нишах шахты, они будут сторожить до упора. Придётся драться. Ты перевела на лучевое?

— Да.

— Хорошо. Тогда поднимаемся немного выше. На крайний случай придётся спрятать Мисти — его легко могут сбросить с выступов, а драться ему… Смешно.

И мы заторопились наверх. Даже кота не пришлось подгонять. Поднялись буквально на пол-этажа, прежде чем уиверн быстро, но осторожно отвёл от стены уже привычно для меня замаскированную дверцу — узкую и длинную.

— Сможешь влезть?

— Зачем? — удивилась я.

— Думаешь, ты сможешь запросто уговорить Мисти войти туда? — усмехнулся он.

Дрейвен прав. Мисти сидел, заглядывая в появившуюся прореху, и не выказывал никакого желания лезть в темноту — даже из любопытства. Я подняла тяжёлого кота на руки и протиснулась в длинную щель сама. Ну и ну… Это даже помещением невозможно назвать. Шкаф. При свете из шахты я разглядела, что места здесь даже мне — только на то, чтобы развернуться лицом к лифту. Поэтому я вместе с котом на руках это и сделала. И у меня перехватило дыхание: длинная узкая доска-вход резко встала на место. Стало темно.

— Дрейвен!

— Сиди тихо. Если успею ранить хоть одного, тебя уже не учуют. Сможешь выбраться. И учти: если попытаешься выбраться сейчас — сбросишь меня в шахту.

Я открыла было рот обозвать его идиотом — и закрыла. Судя по всему, он из этих упёртых мужчин, которые считают, что только в одиночку (и уж тем более без помощи женщины) смогут управиться с ситуацией. Пришлось покрепче обнять Мисти и только безнадёжно вслушиваться в тот звуковой кошмар, который для примерного знания ситуации и доступен.

10

И он, этот звуковой кошмар, не замедлил появиться.

Уже спустя минуту Дрейвен оглушил меня исследующим свистом. Хорошо ещё, что раньше я сумела немного привыкнуть к нему. Сейчас было ясно, что он высвистывает того, кто взлетает к нам снизу… Прижавшись спиной к стене, пытаясь поджать локти так, чтобы они не упирались в доску, заменяющую дверцу в этот шкаф, я пыталась представить, что за чудовище поднимается к нам. И одно ли… Мелькнуло только раз: мои локти прижимаются через тонкую пластиковую доску к спине Дрейвена.

А дальше его свист заглушило шипение, которым, показалось, уиверна плотно прижало к дверце. Потому что даже я почувствовала направленность этого страшного, оглушительно шипящего звука. А потом… Ещё один, другой… Далее шипение множества громадных, по ощущениям, существ слилось в единый вихрь мечущихся по лифтовой шахте чудовищ, которые хотят только одного — сожрать другое живое существо, которое пока отвечало им лишь тем, что высвистывало их расположение и стреляло, стреляло, стреляло… Свист, шипение, грохот огнестрельного оружия… Мельком сожаление, что не отдала ему свой ПП — тот хоть переключить на лучевое можно…

Нет ничего страшнее — и я прочувствовала это на своей шкуре, чем быть в шаге от разверзшегося ада и не видеть, что же тебе грозит. Я слышала, как Дрейвен время от времени вжимается в доску, за которой стояла я. А иной раз его почти бросало на неё — и я в ужасе замирала: а вдруг в доску грохает уже его мёртвое тело? И вот-вот, сейчас, я услышу шелест тела, сначала сползающего по двери, а потом быстрый свист — падающего?