Сказка для волка - Барбуца Евгения Васильевна - Страница 17

В ее голосе послышались сталь и угроза. Пожалуй, я действительно не стану отказываться. Машка в гневе бывает страшна.

– А с кем хоть отдыхать будем? – обреченно спросила я.

Проводить время с Машиной тусовкой откровенно не хотелось, но иногда я соглашалась на ее уговоры. Порой нужную информацию можно было раздобыть бесплатно, всего лишь пообщавшись с детками богатых родителей.

– С моими хорошими друзьями, – легкомысленно отозвалась Мария. – Звони уже дяде, – закончила она разговор.

И зачем я этой сумасшедшей позвонила? Потерпела бы денек-другой… А потом Мари набралась бы смелости, заявившись к нам домой, и мне пришлось бы выслушивать все, что она способна высказать. Как представлю, так в дрожь бросает. С другой стороны, пора уже втягиваться в привычный образ жизни, и свежие новости из уст представителей местного бомонда мне в этом помогут.

Пришлось звонить дяде.

– Дядя Боря, – тяжко вздохнула я, – домой не жди.

– Вот это новости, – хохотнул он. – С чего вдруг?

– Решила провести ночь вне дома.

– Будешь ночевать у мужчины? – вроде и в шутку спросил, но вот веселость была явно неестественная.

Это на какого мужчину он намекает? Ох, дядя, ты явно что-то задумал.

– Нет, Маша пригласила к себе на дачу. Поболтаем с ней о своем, о девичьем.

– Руслана, – голос его мягок и ласков, – посиделки можно устроить и у нас.

Поводок из рук дяди можно вырвать лишь одним способом.

– Ты пытаешься меня запереть? Как тогда, да? – Чуть больше нервозности в голос, и суровое мужское сердце не выдерживает.

– Нет, дочка, что ты? Езжай, конечно, – ласково говорит он. – Только позвони, как доберетесь.

– Пока, – сбросила вызов.

Если бы я знала тогда… если б знала… пожалуй, убилась бы… да хоть об стену. Или выпила бы яду. Но я не знала и даже предчувствия никакого не было. Я спокойно дождалась Машу, так же спокойно села к ней в машину и, абсолютно ничего не подозревая, отправилась в то будущее, которое не пожелала бы даже врагу.

– Привет, – улыбается Мария. – Твой дядя звонил. Проверял.

Она весело фыркнула. Маню чрезмерная дядина забота веселила.

– Так куда мы? – спросила устало.

– Помнишь Артема, с которым мы познакомились в баре? – Она уверенно влилась в плотный поток машин.

– Помню, – обреченно ответила, понимая, к чему она клонит.

– Вчерашний вечер мы провели вместе, тогда-то и договорились о совместном отдыхе. – Ее счастью не было предела. – За городом на сто двадцатом километре у него дача, вот туда мы и направляемся.

– Маш, у меня с собой никаких вещей нет. – Неудачная попытка отмазаться.

Собственно, мне никакой выгоды данная поездка не сулит.

– Я обо всем позаботилась, – отмахнулась она.

– Мне эта идея не нравится, – честно призналась я. – Мы их не знаем.

Одно дело, когда приходится терпеть уже знакомых тебе личностей во благо собственных меркантильных интересов, и совсем другое, когда попусту теряешь время с ненужными людьми.

– Хватит ныть, – возмутилась Маня. – Ребята приличные, не придурки какие-нибудь.

Спорить не хотелось. Честно признаться, тогда я была в довольно подавленном состоянии. Странные звонки от Саши, непонятные дядины игры, неприятная новость о смерти дядиного телохранителя, да еще такая мучительная, и наконец, постоянное чувство напряжения сделали свое дело. Моя воля ослабла, спорить и отстаивать свою свободу в очередной раз уже просто не было сил.

Всю дорогу до дачного поселка, а она была достаточно длинной, я слушала Машину трескотню на тему «какой Артем хороший». Не сказала бы, что ее речи меня раздражали, я попросту не обращала на нее внимания. Как радио, оно болтает себе, болтает, а ты в это время занимаешься своими делами, воспринимая его как монотонные и неинтересные шумы. Вот и я воспользовалась свободным часиком, дабы подумать, тем более что мои ответы Маше не нужны, ей себя хватает.

Итак, начнем с вопроса дня. Какого черта я согласилась ехать с Мари к каким-то непонятным личностям, да еще и за город?

– Маня, – невежливо прервала разглагольствования приятельницы, – мне эта затея не нравится.

Она непонимающе уставилась на меня, отвлекшись от дороги. У меня сердце екнуло.

– На дорогу смотри! – шикнула я.

– Не нервничай, – легкомысленно отмахнулась она. – Что именно тебе не нравится? – уже более спокойно спросила Маша.

– Может, то, что ни я, ни ты этих людей не знаем? А вдруг они маньяки? – равнодушно озвучила предположение.

– А-ха-ха-ха. – Мари залилась переливчатым смехом. – Маньяки, скажешь тоже, а-ха-ха-ха-ха-ха. Руська, ну и странная ты. Сама подумай, кто нас тронет? Вся область знает, чья я дочь и что будет с тем, кто посмеет на меня косо взглянуть. Да и твой дядя Боря, между прочим, далеко не последний человек, хоть и скрывает тебя по мере сил от общества, фамилия-то у тебя его и отчество Борисовна. Ты думаешь, найдется у нас смертник, который даже за большие деньги пожелает умирать в муках и по частям? А Артем явно на нуждающегося не похож. Шмотки фирменные, и, кстати, я видела его тачку. Не из дешевых, я тебе скажу.

И она считает, что это аргумент. Я скорчила скептическую рожицу.

– Ну а если все же что-то пойдет не так? – Я замялась на секунду, испытывая некоторую неловкость. – Может, нас изнасиловать захотят.

Вот тут Машка не просто смеялась, она откровенно ржала над моими словами.

– Кого-кого? – веселилась она. – Руська, да на тебя взглянуть без жалости нельзя, а ты про эротический тур по-взрослому. Ха-ха. А я Артему уже сейчас готова добровольно отдаться, так что не забивай себе голову глупыми мыслями. Ведь он такой… – И здесь мы вернулись к прежнему Машиному монологу.

Вот поэтому я и согласилась на данное сомнительное мероприятие. Не потому, что Манины аргументы были убедительны, а потому как ее вновь понесло. Мозг отключился, зато активировались нижние девяносто, которые жаждали приключений. С ней такое случалось периодически.

Мы, может, и не были подругами, но я питала к Мари некую слабость. Скорее из-за того, что последние три года со мной общается только она. Она же по большей части являлась моим источником информации. Подруг у меня не было, зато была веселая и бесшабашная Машка. Я дорожила ею, как частичкой той жизни, которая у меня могла бы быть без тотального дядиного контроля, без периодических приступов и собственной патологической замкнутости.

Я знала Машиного отца, действительно человек серьезный. Среди Маниных приятелей меня он привечал особенно, часто повторяя: «Береги мою дочку, Руслана, ты девочка спокойная, рассудительная».

Кстати, о птичках.

– Маш, а ты отцу сказала, куда отправилась? – опять перебила ее я.

– Руська, ну что за глупые вопросы?! – возмутилась Мари. – Если бы я ему сказала, меня бы никуда не выпустили!

Идиотка. Не Машка – я. Долго роюсь в своей сумочке, нахожу сигареты, после чего с наслаждением прикуриваю. Выкурив пару сигарет, я успокаиваюсь и пытаюсь рассуждать более-менее логически. Может, я зря себя накручиваю? Может, и зря. А может, и нет. Ладно, на месте разберемся.

Мы как раз подъезжали к дачному поселку.

Коттедж, к которому Мари держала курс, был виден издалека, окружающие дома не были столь же громадны. Он находился у кромки леса, чуть поодаль от дороги. Рядом с двухметровым забором стояли две машины. Наша стала третьей. Мари нажала на клаксон, оповещая всех о нашем прибытии. Через некоторое время отворилась зеленая калитка, и к нам вышел Артем. Машка тут же выпорхнула из своего автомобиля. Вылезти пришлось и мне.

– Девочки, как добрались? – Он страстно обнял Мари, я в свою очередь была удостоена короткого кивка.

– С ветерком, – хихикнула Маня, беря Артема под локоток.

– Пойдемте, поздороваетесь с остальными. – Нас провели на территорию особняка.

Меня очень интересовало количество этих самых «остальных».

Территория вызывала уважение размером, но печалила некоей заброшенностью. Пожалуй, первым колокольчиком моего беспокойства стал нестриженый газон. Не бывает такого, когда особняк большой, явно для не бедных людей строенный, а газон выглядит так, будто в доме никто не живет. Если, конечно, в доме и правда никто не живет. Вторым колокольчиком беспокойства были окна. Большие пластиковые окна не имели ни штор, ни жалюзи. Простеньких занавесок и тех не было. Наш народ отличался любовью к данному виду интерьера. Какая хозяйка позволит окнам пустовать?