Город потерянных душ - Клэр Кассандра - Страница 66

— Нет, — признался Саймон. — Я знаю, что по сравнению с тобой мы ничтожны, но мы не убиваем своих друзей. Мы пытаемся их спасти. Если бы так не было угодно Богу, нам не была бы дарована способность любить. — Он откинул волосы назад, чтобы видна была Метка. — Разумеется, ты не обязан мне помогать. Но если ты мне не поможешь, то ты не сможешь помешать мне призывать тебя снова и снова. Я ведь теперь знаю, что ты меня не убьешь. Представь, я жму на кнопку небесного дверного звонка… вечно.

Разиэль, к удивлению Саймона, усмехнулся:

« А ты упрям… Настоящий воин своего народа, как и Саймон Маккавей, чье имя ты носишь. И как он отдал все ради брата своего Джонатана, так и ты все отдашь за своего Джонатана. Или я ошибаюсь?»

— Это не только ради него, — ошарашенно произнес Саймон. — Но да, я выполню любое твое желание.

« Если я дам тебе то, чего ты хочешь, ты поклянешься больше меня не тревожить?»

— Нет проблем, — кивнул Саймон.

« Хорошо, я скажу тебе, что я потребую взамен. Мне нужна богохульственная отметина на твоем лбу. Ты носишь ее не по праву, и я заберу ее».

— Но… если ты лишишь меня Метки, то сможешь убить меня, — подумав, сказал Саймон. — Ведь она защищает меня от гнева Небес.

« Клянусь, что не причиню тебе вреда, Светоч. С меткой или без».

Саймон пришел в замешательство. Ангел смотрел на него испепеляющим взглядом.

« Клятва ангела священна, вампир. Как ты смеешь не доверять мне!»

— Я… — Саймон выдержал мучительную паузу.

Внезапно он увидел Клэри. Она стояла на цыпочках, касаясь стилусом его лба; тогда он впервые почувствовал, как действует Метка, — его будто пронзила молния, смертоносная сила, проводником которой он служил. Метка была его проклятием, но она же защищала его. И теперь он должен был лишиться ее.

— Ладно. Да. Я согласен.

Ангел улыбнулся, и улыбка его была как свет солнца, палящего в глаза.

« Тогда я клянусь, что не причиню тебе вреда, Саймон Маккавей».

— Льюис. Моя фамилия Льюис.

« Но кровь и вера твои — кровь и вера Маккавеев. Маккавеи отмечены Божьей дланью. В любом случае, ты — воин Небес, Светоч, нравится тебе это или нет».

Разиэль стянул небо, как лоскут ткани, и по нему пошли вихри — черные, серебряные и белые. Воздух содрогнулся. Вдруг что-то сверкнуло над головой и с металлическим лязгом упало на песок у ног Саймона.

Это был меч — ничего особенного, обычный старый железный меч с почерневшей рукоятью. Края его были зазубренными, словно их разъела кислота, но острие не затупилось. Он походил на археологическую находку, еще не очищенную от грязи.

« Иисус, находясь близ Иерихона, взглянул, и видит, и вот стоит пред ним человек, и в руке его обнаженный меч, — заговорил ангел. — Иисус подошел к нему и сказал ему: наш ли ты, или из неприятелей наших? Он сказал: нет; я вождь воинства Господня, теперь пришел сюда»[18].

— Это и есть тот самый меч? — не скрыл удивления Саймон.

« Это Меч архангела Михаила, полководца Небесных воинств. Он наделен силой Небесного огня. Порази им своего врага, и меч выжжет из него зло. Если во враге твоем больше зла, чем блага, больше ада, чем рая, меч лишит его жизни. Связь между твоим врагом и другом он точно разрушит, поразив лишь одного из них».

Саймон нагнулся и взял меч. Дрожь прошла по его руке и докатилась до неподвижного сердца. Он инстинктивно поднял меч, и облака над головой на мгновение расступились. Луч света ударил в тусклый металл, и раздался тихий звон.

Ангел посмотрел на Саймона холодными глазами:

« Язык смертных не способен произнести имени этого меча. Ты можешь называть его Блистательный».

— Я… — начал Саймон. — Спасибо тебе.

« Не благодари меня. Я убил бы тебя, Светоч, но мне мешает Метка, а теперь и клятва, что я дал тебе. Меткой Каина тебя должен был отметить перст Божий, но ты получил ее не так. Я уберу ее с твоего лба, и ты лишишься защиты. Если же вновь призовешь меня, я тебе не помогу».

Хлынувший с небес столп света ослепил Саймона. Он вскрикнул и рухнул на песок как подкошенный. Голову пронзила боль. Казалось, что между глаз ему вонзили раскаленную иглу. Саймон прикрыл лицо руками, позволив боли бесчинствовать. Такой агонии он не испытывал с тех пор, как умер в ту злополучную ночь.

Затем боль отступила. Саймон перекатился на спину и посмотрел на небо. Между отступающими тучами ширилась полоса синевы. Ангел исчез, озеро искрилось в лучах света, словно вода в нем кипела.

Саймон сел и прищурил глаза. Он видел, как кто-то бежит по тропинке. Черноволосая девушка в незастегнутой куртке. Одолев последние метры, она бросилась к нему на шею.

Он слышал, как громко стучит ее сердце.

— Саймон, я думала, ты умер… Увидела, как ты упал, и…

Саймон понял, что кренится набок, и вместо того, чтобы обнять Иззи, вцепился пальцами в песок:

— Ну… я и так мертв.

— Я имела в виду — мертвее обычного, — пролепетала обычно бойкая девушка.

Он все-таки упал, потащив ее за собой. Темные глаза над ним, казалось, заслонили собой все небо.

Изабель с удивлением дотронулась до его лба:

— Метка пропала…

— Разиэль забрал ее. В обмен на меч… — Саймон повернул голову и увидел у фермы две темные точки. Алек и Магнус. — Это Меч архангела Михаила. Блистательный. Ну, его так называют.

— Саймон… — Изабель поцеловала его в щеку. — У тебя все получилось. Ты вызвал ангела! И он дал тебе меч!

Магнус и Алек уже шагали к озеру.

Саймон устало закрыл глаза. Волосы Изабель упали ему на щеки.

— Не пытайся ничего говорить… — От девушки пахло слезами. — Ты больше не проклят. Не проклят…

Саймон сцепил свои пальцы с пальцами Изабель. Он словно плыл по темной реке, и над ним сгущался мрак. Рука девушки служила ему якорем, не дававшим отплыть от мира.

— Я знаю, — сказал он.

19. Любовь и кровь

Клэри методично осматривала комнату Джейса. Она все еще была в топике, хотя успела натянуть джинсы; волосы ее были собраны в неряшливый пучок, ногти перепачканы пылью. Желая обнаружить второй стилус, она шарила под кроватью, во всех ящичках и шкафчиках, заползала под письменный стол, обшарила все карманы одежды Джейса, но так ничего и не нашла.

Себастьяну она сказала, что устала и хочет прилечь наверху, и он лишь отмахнулся от нее. Каждый раз, закрывая глаза, она видела Джейса — он смотрел на нее так, словно она его предала…

Но сейчас думать об этом не было смысла. Она могла бы сесть на край кровати и рыдать, закрыв лицо руками, но от этого не было бы никакого проку. Ради Джейса и ради себя самой она должна была идти дальше. Искать. Если бы она могла найти стилус…

Клэри подняла матрас, когда в дверь постучали. Убедившись, что под матрасом ничего нет, она положила его на место, сделала глубокий вдох, подошла к двери и распахнула ее.

На пороге стоял Себастьян в необычном наряде: черные брюки и кожаный мундир алого цвета, украшенный сложным узором из золотых и серебряных рун, с двумя рядами металлических застежек впереди. На запястьях были кованые серебряные браслеты, на пальце — кольцо Моргенштернов.

Она во все глаза уставилась на него.

— Форма для церемоний, — пояснил он. — Цвета для нас, нефилимов, имеют особое значение. Ты же знаешь старую детскую считалочку нефилимов?

В алой мантии колдун,

В золотой фате невеста,

В белом труп лежит в гробу,

Где тебе найдется место.

— Сумеречные охотники играют свадьбу в золотом? — спросила Клэри. На самом деле ее это не слишком интересовало, просто она пыталась закрыть собой дверной проем, чтобы Себастьян не увидел, какой беспорядок она навела в обычно опрятной комнате Джейса.

— Прости, что разрушил твою мечту о свадьбе в белом, — ухмыльнулся он. — Кстати, я принес тебе одежду.

Только сейчас она заметила в его в руках какую-то ткань. Он развернула ее, и она ахнула. Длинное алое платье с огненно-золотым отливом и золотыми бретельками.