Дипломатическая тайна - Никулин Лев Вениаминович - Страница 11

– Я не интересовался этим вопросом специально, но, если угодно, вечером вы получите самые точные сведения.

– Хорошо. От нашей вечерней беседы зависит многое… если не все.

Вечером, задолго до назначенного часа, Люси лежит на мраморной плите окна и смотрит вниз, на улицу. Она следит за каждым перебегающим площадь автомобилем и, наконец, замечает того, кто ей нужен. Он не один. С ним худой, неопределенного возраста человек. Они входят в подъезд.

Люси оглядывает низкий восьмиугольный столик. Вино, сигары, табак для трубок – все. Затем, когда в дверь стучатся, она идет навстречу, как обрадованная приятнейшим визитом хозяйка.

Майор Герд представляет неизвестного.

– Мистер Перси Гифт, мой секретарь.

Люси несколько удивлена. Официальный визит. Она предполагала только дружескую встречу в ее последний вечер в Мирате. Однако это деловой визит.

– Я полагаю прежде всего удовлетворить ваше любопытство по поводу человека, о котором вы говорили. Мистер Гифт, расскажите все, что вы знаете и видели.

Мистер Гифт принимает из рук Люси зеленоватый бокал и начинает, как бы припоминая, восстанавливая в памяти обстоятельства:

– Месяц назад… Месяц без двух дней секретарь совета министров Абду?Рахим?хан бежал из Мирата, имея основания опасаться преследования Мирзы Али?Мухамеда… Он бежал в провинцию Лар под защиту своего племени…

Мадемуазель Энно выказывает некоторое нетерпение.

– Я знаю все. Восстание, взятие Нового Ферраха, провозглашение независимости области Лар. Затем я знаю официальное сообщение о подавлении мятежа. Но там ничего не говорится о человеке, интересующем меня… В законодательном собрании говорят, что он перешел русскую границу и интернирован.

– Это не совсем верно. Королевское правительство мало заинтересовано в истории Абду?Рахим?хана, тем не менее оно располагает другими сведениями…

– Короче!

– Абду?Рахим?хан возбудил против себя духовенство и купечество Лара. Он провозгласил некоторые социальные лозунги, которые привлекли к нему симпатии низших классов населения. Однако он не сумел расположить к себе кровных врагов его племени – курдов. И когда он попытался заключить с ними соглашение, эта попытка кончилась печально.

– При каких обстоятельствах?

Майор Герд вмешивается в разговор:

– Мистер Гифт щадит нервы дамы… Мадемуазель приблизительно знает, на что способны фанатики и дикари.

– Однако я хочу знать.

Гифт говорит сухо, как бы читая протокол:

– На перевале Хорзар Абду?Рахим?хан должен был встретиться с вождями курдов. Обе стороны должны были явиться безоружными и сговориться со условиях примирения. Когда курды потребовали выкуп за кровь…

– Местный обычай… Отказ от кровавой мести покупается деньгами…

– Хорошо, дальше!

Она подносит к губам бокал.

– …Между курдами и Абду?Рахимом произошла ссора. Курды нарушили условия встречи. Они явились вооруженными, оружие было спрятано. Абду?Рахим?хан был менее предусмотрителен и погиб вместе со своими спутниками. Их зарубили курды.

Люси медленно отнимает бокал от губ и ставит его на стол. Несколько мгновений молчания.

– Нет ли подробностей?

Мистер Гифт пожимает плечами.

– А доказательства?

– Доказательства, разумеется, есть… Самые реальные.

Люси вопросительно смотрит на него. Перси Гифт вынимает бумажник и извлекает фотографию.

Шесть на девять. Довольно удачный снимок.

Он передает мадемуазель Люси фотографию, хотя, собственно, дамам не следует видеть такие снимки…

Это голова и плечи трупа. Полуоткрытые глаза. Черные полосы, через лоб к переносице глубокие сабельные раны. Однако лицо можно разглядеть. Никаких сомнений: Абду?Рахим?хан.

Люси возвращает фотографию.

– Кто фотографировал труп?

– Один европеец… Случайно находился поблизости.

Она внимательно смотрит на Перси Гифта.

– Нужна некоторая храбрость, чтобы быть вблизи.

Майор Герд выражает лицом сочувствие.

– Может быть, не следовало мадемуазель рассказывать эту историю…

– У меня крепкие нервы.

Некоторое время они молчат. Затем оба встают.

– Благодарю вас, майор Герд… И вас тоже.

– Мадемуазель помнит о том, что я…

– Конечно. Завтра вечером, если угодно. Я жду вас.

И она провожает их самой пленительной улыбкой.

Когда дверь за ними закрывается, Люси Энно бросается ничком на кровать и лежит неподвижно до глубокой ночи.

Перси Гифт приблизительно точно рассказал о гибели Абду?Рахим?хана.

Правда, он не посвятил Люси Энно в некоторые подробности. Он не сказал о том, что в течение двух недель он был гостем курдских старейшин, что это гостеприимство обошлось королевскому посольству в тысячу золотых и двести новых одиннадцатизарядных винговок.

Он не рассказал, что гибель Абду?Рахим?хана стоила жизни сыну курдского старшины, первым нанесшему удар Абду?Рахиму. Какой?то мальчишка, телохранитель Абду?Рахима, свалил убийцу ударом ножа в горло и скрылся на коне Абду?Рахима.

Наконец, он не рассказал о том, что произошло после того, как Абду?Рахим и его девять безоружных спутников были зарублены курдами. Мальчишка?телохранитель прискакал в Новый Феррах и поднял на ноги весь город. Пятьсот джемшиди на конях бросились к перевалу Хорзар. В десяти километрах от Хорзара они нагнали передовой отряд курдов и вырезали его до одного человека. Они отбили тело Абду?Рахима и перевезли его в Новый Феррах. Живого Абду?Рахима встречали тысячи, но мертвого встретили десятки тысяч. Розы всех садов Ферраха сыпались под колеса арбы, на которой везли тело. На плоских крышах плакали женщины, царапали себе лица и разрывали на себе одежды.

Абду?Рахима похоронили в мечети Джами, в десяти шагах от могилы святого, и три дня в память покойного раздавали на базаре пищу нищим и дервишам. Потом джемшиди ушли в горы, угнав с собой несколько тысяч голов баранов. Вслед за ними ушли союзники Абду?Рахима. И через два дня правительственные войска с двумя пушками и шестью пулеметами вошли в Феррах. Их встретили слабым ружейным огнем в той части города, где жили ремесленники?кожевники и оружейники, но они обстреляли с городской стены эти улицы и разрушили ветхие глиняные дома. Утром, когда стрельба затихла, его превосходительство губернатор провинции прибыл в свой дворец в Новом Феррахе.

Не трудно догадаться, чьи руки фотографировали труп Абду?Рахим?хана. Эти же руки тщательно обыскали труп.

ЕЩЕ ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

– Вы все еще предполагаете ехать в Россию?

– Не знаю, майор…

– Но вы уезжаете?

– Уезжаю…

– Куда, мадемуазель?

– Не знаю, майор…

Оба молчат некоторое время. Затем майор берет в свои руки руку Люси Энно и говорит с видимым сочувствием.

– Я могу вам дать совет. Люси наклоняет голову.

– Это одновременно и совет и предложение.

– Я вас слушаю.

– Вы поедете в Россию, В Москву. Там вы будете выполнять некоторые поручения…

– Я вас понимаю! Не продолжайте!

– Тем лучше! Вы – умная женщина, Люси. У вас мужской склад ума. Жалею, что вы не мужчина. Впрочем, нет, я не жалею.

Он более чем внимательно осматривает ее шею, рыжеватые волосы, жемчуг в маленьких ушах и стройные ноги сквозь прозрачную шелковую сетку чулок.

– Однако я деловая женщина, майор. Что это мне даст?

– Независимое существование! Независимую от материальных соображений любовь. Полную обеспеченность, кроме того, крупные суммы, в зависимости от ваших способностей.

– Очаровательные перспективы. А опасности моего нового ремесла?

– Это придает ему некоторую прелесть. Разве вы не искательница приключений?

Она встает.

Они одни в пустых комнатах Люси Энно в отеле. Ее огромные сундуки уже увезены грузовым автомобилем. Завтра на рассвете, в 6 часов утра, их унесет аэроплан компании “Европа–Азия”, совершающий в два дня перелет между Миратом и Константинополем.

Странно волнующая тропическая птица в неудобной клетке – в комнатах отеля, и майор Герд чувствует некоторое волнение оттого, что очень скоро эта птица улетит и исчезнет навсегда.