Корабль призраков - Платова Виктория - Страница 18

– Предлагаю выработать единый подход к происшедшему, – взял в свои руки управление дискуссией адвокат.

– Своевременная мысль, – откликнулся нейрохирург Антон, – тем более если учесть, что до завтрака в кают-компании осталось два с половиной часа.

– Я уже сообщил обо всем происшедшем в порт, – поставил всех в известность капитан.

– Невозможно повернуть корабль. – Альберт Бенедиктович судорожно сглотнул остатки коньяка. – Вы же сами понимаете, что это невозможно. Мы тащились сюда через всю страну, мы заплатили бешеные деньги, в конце концов! Никто не должен страдать из-за разгильдяйства вашего экипажа! Какой-то хряк по неосторожности свалился…

– Альберт Бенедиктович, – попытался урезонить адвоката Антон, – о мертвых либо хорошо, либо ничего… Держите себя в рамках приличий!

– Да бросьте вы, Антон!..

– Вы бы заткнулись, господин адвокат! – вспыхнул капитан, и даже его седая борода, казалось, зарумянилась. – Произошло несчастье с одним из моих людей. И все ваши деньги, даже собранные вместе, его не вернут!

– Вот именно. – Адвокат несколько сбавил обороты. – Мы пока что, слава богу, живы и готовы продолжать круиз. Думаю, меня поддержат все здесь присутствующие. Не отменять же путешествие из-за нелепого несчастного случая, в самом деле!

Капитан молчал.

– Я понимаю, эта трагедия – не самый благоприятный фон для начала круиза, но ведь бывают форс-мажорные обстоятельства… Среди нас есть женщины и ребенок… – В этом месте страстной речи адвоката все повернулись ко мне. – Думаю, что известие о смерти одного из членов экипажа произведет на них тягостное впечатление. Может быть… Может быть, умолчим об этом прискорбном происшествии? Хотя бы для спокойствия непосвященных… Пусть все идет своим чередом. В холодильнике труп прелестно сохранится до нашего возвращения…

Нейрохирург Антон весело присвистнул:

– Интересно, как вы себе это представляете, коллега? Залепить всем воском уши? Или вымазать горчицей глаза? Уже сейчас об этом наверняка знает весь экипаж. А у мареманов, как известно, в запасе имеется Целый ворох нехороших примет… Если они даже боятся выходить в море по понедельникам, то что говорить о загадочной смерти на борту? Я прав, капитан?

Капитан грустно улыбнулся: конечно, ты прав, салага.

– Скрыть это не удастся, ясно. Даже если все здесь присутствующие дадут друг другу страшную клятву на Библии, это нисколько не поможет делу. Все равно слухи просочатся и обрастут самыми невероятными подробностями. Мне кажется, нужно все честно сообщить пассажирам, а потом вызвать из порта вертолет. Труп на борту – не очень приятное соседство, согласитесь… Гонять бильярдные шары, зная, что в нескольких сотнях метров от тебя лежит замороженный покойник, – удовольствие сомнительное. К трупу мы приложим мое медицинское заключение и заключение нашего глубокоуважаемого адвоката. А также кассету, отснятую нашим глубокоуважаемым оператором. Думаю, никаких проблем с этим не возникнет. И осложнений тоже. Никакого уголовного дела заведено не будет, учитывая обстоятельства смерти потерпевшего. А тот, кто не захочет продолжать круиз, – я полагаю, что и такие найдутся, – вполне может улететь тем же вертолетом, что и несчастный старпом. С условием, что не будет выдвигать никаких исков фирме. Учитывая форс-мажорные обстоятельства, как сказал наш глубокоуважаемый адвокат. По-моему, это единственный приемлемый для всех выход.

– Браво, Антон Вячеславович! – Чутко реагирующий на малейшие колебания народной души губернатор опередил меня на какую-то долю секунды: я уже готова была зааплодировать нейрохирургу. – Думаю, это действительно приемлемый для всех выход. Желающие испытать судьбу и силу морских примет отправляются дальше, а малодушные суеверные туземцы вытряхиваются из корабля. Тем более, если память мне не изменяет, турфирма в сопроводительных письмах обещала нам целый набор острых ощущений…

– По-моему, они уже начали претворять в жизнь свой план, вы не находите? – улыбнулся нейрохирург.

Черт возьми, он все больше и больше нравился мне, этот самый Антон Вячеславович, моей призрачной коллекции бубновых королей предстоит пополниться еще на одного. Королей, с которыми мне не ужиться в одной колоде. За недолгое время я успела перебывать и уставшей от своей стертой физиономии дурнушкой, и уставшей от своего великолепного разреза глаз красавицей (о, эта лукавая пластическая хирургия!), – вот только с мужчинами мне никогда не везло. Они не обращали на меня внимания, они обращали на меня слишком пристальное внимание, они предавали меня, они гибли из-за меня, они спали со мной, они отказывались со мной спать, – но еще никто из них со мной не остался.

Никто.

Впору стать мужененавистницей. Последовательной суфражисткой. И заводить только котов, чтобы потом с удовольствием их кастрировать в ближайшей ветеринарной клинике…

– Это не очень хорошая шутка, Антон Вячеславович, согласитесь. – Губернатор даже поморщился. – Мне неприятен подобный черный юмор. В конце концов, на борту покойник, а к смерти нужно относиться с уважением.

– Согласен! – Нейрохирург примирительно поднял руки. – Но тем не менее предложение остается в силе. После завтрака все объясним непосвященным пассажирам, а потом вызовем вертолет… Кто возьмет на себя миссию разъяснения происходящего?

– Вы и берите, Антон Вячеславович. – Губернатор легко справлялся с ролью рупора общественного мнения. – Раз уж такую стройную схему выстроили. И вполне щадящую.

– Именно. – Адвокат нервно накручивал на палец кончик бороды – он вообще выглядел уязвленным, ведь стать мозговым центром в сложившейся ситуации ему не удалось, здоровяк-нейрохирург перехватил инициативу. – У дражайшего Антона Вячеславовича это должно получиться превосходно. Он наверняка поднаторел в этом, сообщая безутешным родным о кончине пациентов, умерших у него под ножом.

– Витиевато выражаетесь, дражайший Альберт Бенедиктович. – Нейрохирург даже подмигнул своему неожиданному ненавистнику. – На этом и сделали карьеру в коллегии адвокатов, признавайтесь?