Битвы божьих коровок - Платова Виктория - Страница 33

– Да. Ботинки. – Арик переместил сноп света на “гриндеры”.

– В каком смысле – “ботинки”?

– Это его ботинки. Я бы их из тысячи узнал…

– Мало ли таких продается? – начала было Настя, но Арик перебил ее:

– Может быть, и немало. Но эти одни. Это его ботинки. Он тоже любил забрасывать ноги на стол. Как и вы вчера. Они месяц у меня перед носом маячили. Или больше. Я их изучил вдоль и поперек. На левой подошве – полоса во всю пятку. И лейбл с фирмой вырван. А на правой – он целенький. Зато на правой все впадины в рисунке камешками забиты. Мелким гранитом. Можете снять и посмотреть.

– Я вам верю…

– На левом носке – глубокие царапины в виде креста. Он очень сокрушался по этому поводу. Ну, их вы и сами видите.

– Вижу. – Настя обреченно опустила голову. Чертов крест! Он стоял теперь не только на ботинках Кирилла, но и на Настиной деятельности в агентстве “Валмет”. Можно, конечно, наплевать на это агентство, более того, она это с удовольствием сделает. Если ей позволят уйти с вещами Кирилла. В конце концов, она сестра, она имеет на них право… Даже следователь был вынужден…

– Хорошо. Опускайте фонарь, и поговорим спокойно. Я вчера не сказала вам… Я действительно знаю Кирилла. Я его сестра. Родная.

Арик хихикнул.

– Вы мне не верите? – обиделась Настя.

– Почему не верю. Верю. Во-первых, ботинки. Этот черт никогда бы их кому ни попадя не отдал… Он над ними трясся. Во-вторых, вы даже на него похожи. Только гораздо красивее… Как женщина, я в этом смысле…

Настя прикрыла глаза. Нужно быть идиотом, чтобы сравнивать ее и красавца брата!

– Давайте не будем вдаваться в эти подробности, Арик. Главное вы теперь знаете. Я – его сестра и пришла за его вещами.

– Он вас послал?

Ты попал в самое яблочко этим вопросом, Арик. В десятку, в самый центр мишени. Вот только вместо мишени в дальнем углу тира стоит несчастная сестра КириллаЛан-гера. С несчастным, разбитым, натруженным сердцем. И что может сказать это разбитое сердце? ОН ПОСЛАЛ МЕНЯ. Послал куда подальше – и свою сестру, и свою жизнь.

– Да. Он меня послал.

– Что ж сам не пришел?

– Так получилось. Я заберу его вещи?

– Нет.

Вид у Арика был решительный, но ведь не собирается же он бить ее фонарем – бейсбольной битой – по башке. А потом приковывать наручниками к батарее парового отопления…

– Нет? Почему – нет?

– Потому что он не заплатил за телефон, – заявил Арик. – Смылся, а за телефон не заплатил. Вот его и отрубили.

– За какой телефон?

– За международный. С Испанией говорил? Говорил! А счета пусть Билл Гейтс оплачивает, так?

– Кто это?

– Один компьютерный миллиардер…

– Тогда почему нет… Раз он миллиардер, – неудачно пошутила Настя. – А на сколько наговорил мой брат?

– На восемьсот двадцать три рубля, – отчеканил Арик.

– Господи… Это же смешно! И сумма небольшая.

– Небольшая, но принципиальная.

– Хорошо. Я отдам вам деньги. Прямо сейчас. И заберу его вещи.

Не “хорошо”, а очень хорошо. Просто великолепно. Замечательно все разрешилось. Сейчас она пойдет в ею же вылизанный до блеска туалет. И вынет несчастные восемьсот двадцать три рубля из специального кармашка, нашитого на трусы. Замечательное изобретение, еще мамино. Таким образом остаются в полной сохранности все купюры достоинством от десятки и выше. Ни один карманник не залезет, ни одна глазастая цыганка не покусится.

Голос Арика остановил ее на полпути к выходу из комнаты:

– А что ж он сам не пришел, Кирилл? Мне нужно было кое-что передать ему. Лично.

– Что именно? – Настя резко обернулась.

– Его искал один человек. – Кто''

– Я же сказал. Только ему. Лично.

Настя вернулась к столу, подпрыгнув, присела на краешек и посмотрела на Арика.

– Вот что. Он не придет, потому что его нет.

– В каком смысле – нет?

– В прямом. Он умер.

– То есть… – Арик недоверчиво улыбнулся.

– Он погиб, – сказала Настя.

Это было чистой правдой: он погиб, а не покончил с собой. И даже если он сам сунул голову в петлю, существовал кто-то, кто повесил ремень и заманил Кирюшу в его кольцо. И пусть ее попробуют убедить в обратном!

– Погиб? Нет, правда, что ли? Настя кивнула головой.

– Да. У меня даже документ есть. Свидетельство о смерти… – Господи, зачем она заискивает перед этим мальчишкой?

– Сочувствую, – сказал Арик.

"Сочувствую”, надо же! Ни черта он не сочувствовал, это и невооруженным взглядом видно, даже ресницы не дрогнули, даже складка у губ сохранила безмятежность. Да и что значит сочувствие, если даже смерти для него не существует? Так, голова распадается на куски на каком-нибудь тринадцатом уровне. А совсем нестрашные куски превращаются в арбуз и две смородинки. Далее следует титр “GAME OVER”. Но и “GAME OVER” – не вопрос • для игрока со стажем, в, любой игре он сохраняется через каждые десять минут…

– И что же с ним случилось?

– Его убили, – с неожиданной и потому не праведной ненавистью бросила Настя. – Поэтому я здесь. И поэтому я забираю его вещи.

Да, убийство выглядело куда лучезарнее, чем какая-нибудь черноземная смерть. И Арик даже покраснел от удовольствия.

– А вы думаете, что в них что-то можно найти? В вещах? – Жгучее любопытство сжирало его изнутри.

– Не знаю.

– А нашли уже что-нибудь?

– Идите сюда, Арик. Попробуйте объяснить мне вот это… – И Настя ткнула пальцем в блокнот с эпохальной историей Люси из кафе.

– “Пидорасы”, – с выражением прочел Арик. – Вообще-то уже давно практикуется термин “голубые”… Вам объяснить, что это такое?

– Да нет, – поморщилась Настя. – Вот здесь. Смотрите выше. “Вибромассажеры (мал., бол., ср., ) – $ 11; Пыл. “LG” – $ 93, без НДС; насадки – $ 6”.

– А-а… Так это его старая тетрадь. Торгового агента. Он до того, как сюда прийти, торговым агентом работал. Коммивояжером. Пылесосы, электрогрили, вибромассажеры… Раз вы его сестра – должны были знать…

– Так. Значит, вначале он был коммивояжером, а потом переквалифицировался в детективы.

– Ага, – подтвердил Арик. – С ходу перековался.

– И никаких особых знаний ему не потребовалось? “…Но все они – профессионалы, – совсем не к месту вспомнила Настя полную пафоса речь Метелицы. – Каждый из них прошел тщательный отбор”. Тщательный отбор, держи карман шире! Тщательный отбор насадок для пылесосов, по шесть баксов каждая!.. Или они стоили шесть баксов все скопом – “мал., бол. и ср.”?! Ах ты, плешивый клоун!..

– Значит, никаких знаний? – Голос Насти не предвещал ничего хорошего, и Арик слегка поджал хвост.

– Ну, кое-какой теоретический курс он прошел… Мы все проходили…

– И у кого он прошел этот курс?

– У До… У Давида… Давид – профессиональный полицейский.

– И что же преподавал этот профессиональный полицейский?

– Разное… – уклонился от прямого ответа Арик. – Наружное наблюдение, классификация улик… Да что вы. ей-богу! Это же все просто. Достаточно пару квестов пройти, и…

Сделать это сейчас было гораздо проще. Выгнув тело и совершив стремительный прыжок, Настя упала прямо на Арика и прижала его к полу. И обхватила пальцами болтающийся воротник рубашки. Почему она не сделала этого раньше? Даже вооруженный полуметровым фонарем, Арик представлял не большую опасность, чем какой-нибудь недоношенный стручок перца в самой глубине грядки, как же она этого сразу не сообразила! А уж без фонаря… Прыщи Арика налились фиолетовым, а рот вытянулся в нитку.

– Единоборствами владеете, – мечтательно прошептал он. – Верю. Запамятовал, как называются…

– Чидаоба… Я на вас в суд подам, сволочи! Я вас затаскаю…

Первый порыв ярости угас, и Настя слегка ослабила хватку. Но, странное дело, Арик этим не воспользовался. Он устроился поудобнее под Настиным телом и даже забросил руку за голову.

– В суд? Не подадите.

– Это почему же?

– Потому что такие, как вы, не подают.

– Какие это – “такие”?

– Такие крутые… Вы посмотрите на себя со стороны! Суперовая женщина, вся в коже… Да у вас на лице написано, что в каждом вашем кармане по пушке с глушаком и по пакету с героином. И в ггупке у вас бриллиант… И, пардон, лобок вы бреете. И ногти на ногах вам красит сам директор салона красоты. И сигареты вы курите только с мундштуком. Исключительно…